Безмятежную прогулку оленя по залитой солнцем чаще прерывает юноша с перемазанным глиной лицом, который прыгает на животное из кустов и перерезает ему глотку. Следом появляются еще несколько фигур, и заросший бородой мужчина, вырезав у оленя какие-то внутренности (сердце, надо полагать), торжественно скармливает их юноше. Стоящие вокруг дети с интересом наблюдают за инициацией.
Бен (Вигго Мортенсен) десять лет растит трех сыновей и трех дочерей в лесу, в относительной дали от коррумпированной цивилизации: их семья, что-то среднее между сектой сурвивалистов, коммуной хиппи и анархистской ячейкой, живет охотой и собирательством. Дети ежедневно бегают кроссы, лазают по скалам и занимаются ножевым боем, при этом прекрасно владеют точными и гуманитарными науками, говорят на нескольких языках и с младенчества презирают власть и организованную религию. Жена Бена в результате (или не в результате) всего этого сошла с ума, слегла в больницу, а теперь и вовсе покончила с собой — и семья, загрузившись в потрепанный автобус по имени Стив, отправляется на ее похороны.
Несмотря на изобилие вундеркиндов и совершенно уэс-андерсоновский постер
«Капитана Фантастика» — Вигго Мортенсен в неслыханном костюме, девочка в противогазе, — это вовсе не «Семейка Тененбаум»; скорее родственники семьи, которая поехала на конкурс «Маленькая мисс Счастье». Получивший приз в каннском «Особом взгляде» фильм Мэтта Росса — начинающего режиссера и опытного актера, известного сейчас по сериалу «Силиконовая долина», — сделан в жанре, довольно распространенном в американском инди-кино: приятная во всех отношениях зрительская мелодрама с элементами черного юмора, цинизм (притворный) которого вроде как приглушает излишнюю сентиментальность (совершенно искреннюю).
Конфликт в общих чертах позаимствован из «Берега москитов» Питера Уира: патриарх, который делает собственных детей заложниками каких-то своих идей, отчасти разумных, отчасти откровенно утопических, и в рамках борьбы с консьюмеризмом увозит их в лес — то ли спасая жизни, то ли их ломая. Это красивый и многослойный концепт, в том же «Береге» реализованный с мифологическим размахом. Росс, однако, берет из него только самый верхний и очень тонкий слой. Дети, выросшие в изоляции, знают теорию струн и эсперанто, но социально не адаптированы, и это не нормально; вот, в общем-то, и все. Нам это понятно на десятой минуте, и оставшиеся полтора часа мы ждем, поймет ли это отец. Делай Росс чистую комедию, этого могло бы хватить для фильма, но он все время ведет дискуссию, следить за содержанием которой не очень интересно, потому что она понарошку. Государство репрессивно, общество лицемерно, кока-кола вредна, а люди слишком много времени проводят с гаджетами — в любом случае это не повод запирать детей в избушке, и герой Мортенсена (несмотря на все старания замечательного артиста) совершенно не настолько безумен, чтобы этого не видеть. Но это нужно для сюжета, и Росс постепенно загоняет себя в угол: финальную, самую слабую часть фильма можно трактовать и так, и сяк, и этак не потому, что все варианты одинаково хороши, а потому, что режиссер сам не знает, как ему закончить.
Росс все время упрощает, он прямолинеен, у него очень сомнительный музыкальный вкус. При этом в «Капитане» есть эмоционально точные моменты и какие-то действительно смешные эпизоды. Скажем, Бен, читающий с восьмилетней дочерью комикс «Маус»: «А почему их ведут в душ?» — «Это не душ, доченька, это газовая камера»; что-то уже скорее из «Семейки Аддамс». Или старшая дочь, под нажимом отца здраво и трогательно анализирующая «Лолиту». Или День Ноама Хомского, главный семейный праздник, заменяющий презренное Рождество: дети бегают с портретом лингвиста, распевают «дядя Ноам, сегодня твой день» и получают подарки. Правда, в подарок они получают боевое оружие — типичный для этого благонамеренного, но неуклюжего фильма перегиб.