После того как на одной домашней вечеринке Марен (Тейлор Расселл) едва не откусила приятельнице палец, девушка была вынуждена пуститься в бега, забыть про новую школу и своего папу (Андре Холланд из «Лунного света»). Тот хотел для нее лучшей жизни, но лучшая жизнь, как известно, не для каннибалов. В мире «Целиком и полностью», впрочем, это слово никто вслух не произносит. Каннибалы — люди с особенностями, поэтому их называют нейтральным словом eaterедок. Один из таких друзей по несчастью, старик-едок Салли (Марк Райлэнс), расскажет Марен о том, как он съел деда. И что такие, как они, обремененные жаждой человеческого мяса, могут вынюхивать себе подобных. Так, случайно встреченный на автостанции парень по имени Ли (Тимоте Шаламе) — вылитый Клетус Спаклер из «Симпсонов», открывший для себя тренды тиктока, — тоже окажется едоком, к радостям и печалям Марен. Ведь перекусывать людьми вместе — оно, конечно, за милую душу, но подростковая любовь будет больнее самых острых клыков.
До появления Тимоте Шаламе на экране «Целиком и полностью» неслабо напоминает «Воспламеняющую взглядом» Стивена Кинга: тот же мучительный дар от рождения, тот же motherless childребенок без матери. Однако вместо ученых из конспирологических теорий появляется Тимоте Шаламе — вне всякой конспирологии красивый и талантливый юноша. Дитя человеческое, как будто всегда пахнущее соленым Средиземным морем. О эти брови, о эти скулы — хлеб Луки Гуаданьино, который он не хотел бы с кем‑то делить, кроме фанатов, готовых растерзать Тимоте на кусочки. Без фанатов нет и хлеба, а Лука этим знанием пользуется, чтобы воспламенить фильмом миллионы сердец и предложить каждому оторвать себе немножко Тимоте (точно так же, как его герой предлагает откусить от себя подружке).
Что ж, «Целиком и полностью» — это целиком и полностью to the bones, overrated productпереоцененный до костей продукт. Лука решил прогневать небеса и после золотого сечения («Назови меня своим именем») захотел побаловаться золотым рассечением. В ход идут все коммерческие зажимы и сверкающие скальпели. Тимоте теперь, как кукла Барби, многолик. Одна его ипостась, как поет Элджей, «крашеные волосы, голос поколения». Другая — queerkyqueer + quirky, то есть «квир» плюс «причудливый», не прочь помастурбировать симпатичному парню из карнавального тира перед контрольным растерзанием. Третья — грустно водит тачку (под трек великого Джорджа Стрейта «Amarillo by Morning») и вызывающе соблазнительно смотрит вдаль. Всех этих Тимоте мы видели в прежних его работах, задача же Луки была в том, чтобы урвать момент, когда котировки Шаламе высоки как никогда.
Шаламе все еще звезда арт-кино, но, кажется, вот-вот выйдет из нежного возраста и рискует оказаться в вампирском забвении. Но вампиры и оборотни — это вам в прошлую декаду. Поэтому Лука, опираясь на текст одноименного романа, вышедшего в 2015 году, но рассказывающего о событиях 1980-х, не предложил какого‑то уникального прочтения подростковой истории, а скорее продолжил линию своего недавнего сериала «Мы те, кто мы есть» (оттуда, кстати, в фильм перекочевала пара актрис — Хлоя Севиньи и Франческа Скорсезе). Музыку написали Трент Резнор и Аттикус Росс. За камеру встал молодой белорусский оператор Арсений Хачатурян (29 лет!), успевший снять короткий метр Бонни Райт (Джинни из «Гарри Поттера»), несколько картин Деи Кулумбегашвили (в том числе и каннское «Начало»), а также предыдущую короткометражку Гуаданьино с Алексом Вольффом. На главную роль утвердил красивую актрису с интеллектуальными взглядом и примечательным родимым пятном, известную по «Клаустрофобам» и «Волнам», но не затертую в фотохронике.
В общем, итальянец сделал все от него зависящее, чтобы в фильме бурлила молодая кровь и чувствовалось свежее дыхание. Подготовился к культу, к мессе в свою честь. Забавно, кстати, что картина выходит спустя пару лет после того, как утих скандал с Арми Хаммером, писавшим девушке о том, как он хочет попить ее крови (для начала). Но, кажется, если Тимоте очень попросит, кто‑то из фанатов может поделиться филейной частью. Ведь сладок нежный возраст, а каннибализм всего лишь метафора подросткового бунта. Их межсезонье. Ну а кто остался кидалтом (как герои Марка Райлэнса и Майкла Сталбарга), виноваты сами. Всем выйти из сумрака и немедленно вырасти.
Серьезно же говоря, Лука не изменяет себе, его дионисийское восхищение плотью среди мраморных статуй многих смутило еще персиком в «Назови меня своим именем», однако кто же знал, что безобидное вожделение спровоцирует отеческое смирение с каннибализмом. Может быть, молодость все прощает, но идея подросткового кинки-пати с пикантным продолжением, честно говоря, отдает нездоровым душком.
Дениса Виленкина
