Тройной оскаровский сеанс: «Не смотрите наверх» с Лео, «Быть Рикардо», «Власть пса»

Два астронома из не самого топового университета (Лео Ди Каприо и Дженнифер Лоуренс с именами в титрах, размещенными равнозначно, то есть по диагонали) обнаруживают огромную комету, направляющуюся к Земле, — по расчетам, апокалипсис неизбежен. На пути к спасению человечества героям предстоит столкнуться с бюрократией институций, коррупцией госаппарата (трампесса Мерил Стрип вступает в сговор с джобсомаском Марком Райлэнсом), лицемерностью СМИ, поверхностностью публики и их кумиров. Одним словом, «Не смотрите наверх» не фантастический блокбастер, а актуальная социальная сатира. Как и в жизни, человечество обречено.

От нового фильма Адама МакКея ожидалось кино оскаровского калибра — особенно учитывая количество звезд А-класса в главных ролях (кроме вышеупомянутых тут есть и Шаламе, и Бланшетт, и Джона Хилл). Однако получилось скорее возвращение МакКея к грубым комедийным корням — толстым сатирам типа «Телеведущего» и «Копов в глубоком запасе». Сама по себе это не проблема, ведь многие (например, автор этих строк) считают МакКея именно гением низкого комедийного жанра, а его раннее творчество (в особенности шедевр «Сводные братья») легко затыкающим за пояс поздний, оскаровский период («Игра на понижение», «Власть»). Увы, как ни обидно это признавать, войти в одну реку дважды не удалось: кино «Не смотрите наверх» неудачное практически по всем фронтам.

Что же пошло не так? Сценарий включает всего пару смешных шуток и одну основную мысль, то есть растягивает на два с половиной часа материал для 5-минутного скетча из шоу «Saturday Night Live» (там тоже вечно шутят над зашоренностью и коррумпированностью консерваторов). Теоретически и трехчасовой скетч из «SNL» могут вытянуть талантливые комики-импровизаторы, однако сюда их не пригласили. Звездный актерский состав «Не смотрите наверх» по большей части состоит из катастрофически несмешных околооскаровских лиц; особенным мискастом смотрится Лео в роли скромного, невротичного (две характеристики, который актер не в состоянии убедительно изобразить) ученого. Можно только помечтать, как моментально ожил бы фильм, если бы ученого сыграл какой‑нибудь Бен Стиллер, президентшу — Джулия Луис-Дрейфус, техномиллиардера — Майк Майерс (все трое — выпускники «SNL»), а религиозного скейтера (Шаламе) какая‑нибудь приглашенная по угару молодежная знаменитость (Lil Xan). А так показушный селебрити-концентрат оказался для авторов важнее, чем истинная эффективность исполнения, — что весьма иронично, учитывая основной сатирический посыл картины.

Одна неделя со съемочной площадки легендарного черно-белого ситкома «Я люблю Люси» по версии Аарона Соркина. Не рядовой период, но вполне кризисный — с оговоркой о том, насколько бедственной вообще может быть производственная кухня и личная жизнь успешнейшего проекта и его звезд. Проблемы следующие: один радиоведущий раскопал информацию, что Люсиль Болл (Николь Кидман) по молодости вступила в коммунистическую партию; таблоиды сообщают, что ее муж и экранный партнер Дези Арназ (Хавьер Бардем) с кем‑то изменил на плавучем казино; продюсерские карты путает беременность звезды, которую ни в коем случае нельзя-де показывать в ситкоме (на самом деле, естественно, можно). Все эти большие маленькие беды и пути их преодоления вместе складываются в портрет целой культурной эпохи.

По первому впечатлению «Быть Рикардо» — не более чем очередное проходное кино в популярном наградном формате «нынешние голливудские звезды с помощью изощренного грима перевоплощаются в знаменитостей прошлого». Ситуацию не спасает и то, что Аарон Соркин к третьему фильму демонстрирует все еще весьма скромное режиссерское дарование, полностью соответствующее его статусу шоураннера-драматурга, перекочевавшего в большое кино. Как и в случае с «Большой игрой» и «Судом на чикагской семеркой», многословное действо не выбивается из плоской эстетики юбилейного телефильма. Понятно, что в наших краях отпраздновавший 60-летие ситком вообще мало кто видел, а потому и история его создания, прямо скажем, не вызывает ажиотаж. Однако есть сомнения, что и в Америке название «Быть Рикардо» что‑то сообщит произвольной демографической категории зрителей.

Перетерпев очередной сюжет про маккартизм (в данном случае практику голливудских «красных» блэклистов — см. также «Трамбо», «Да здравствует Цезарь!» и т. д.) и несколько производственных анекдотов (глава телеканала так боится звезду сериала, что присылает продюсерам записку со словами «Не бесите кубинца»), можно разглядеть в картине весьма толковую мелодраму. То ли дело в чистом актерском мастерстве (даже куклолицая Кидман, надо сказать, харизматична; Бардем играет просто лучшую роль за годы), то ли в непропитом таланте Соркина (сценарий на порядок тоньше плакатной «Чикагской семерки»), но развязка, где женщина изо всех сил старается стерпеть мужчину, вызывает неподдельные чувства. В наградном голливудском кино это дорогого стоит.

Горный штат, начало прошлого века. Два брата-ковбоя (один пухлый и участливый, второй — откровенно асоциальный; в ролях Бенедикт Камбербатч и Джесси Племонс) встречают симпатичную вдову (Кирстен Данст), в одиночку воспитывающую подростка. Вскоре добрый брат женится на ней и перевезет на ранчо, а злой брат будет насуплено вертеться по соседству. В какой‑то момент сюжет переключится с отношений мужа и жены на странное бодание сводных дяди и племянника (неоперенный студентик Коди Смит-МакФи — полная противоположность потертого, брутального Камбербатча). Семейным романом кино «Власть пса» (пес здесь — нависающая над ранчо гора) только притворяется, на деле это все-таки вестерн, путь и ревизионистский. Как и полагается по жанру, это вечная история о жестокости мужчин, чувственности и смерти.

Джейн Кэмпион всегда тяготела к размашистой прозаической форме. Ее главный фильм «Пианино», принесший «Золотую пальмовую ветвь», был эпическим любовным романом на фоне величественных пейзажей новозеландского фронтира. Последние 10 лет Кэмпион и вовсе снимала не полные метры, а многочастный теледетектив «Вершина озера», который в плане психологизма и характеризаций часто превосходил обычное кино. Большой критический хит «Власть пса» (по сути, фильм-камбэк) отражает как лучшие, так и не самые удачные стороны формы киноромана.

Да, психологическая достоверность здесь не вызывает ни малейших нареканий: сюжет развивается тонко и логично, так что жестокую правду и шок концовки удается прочувствовать всем нутром. С другой стороны, если рецензировать не драматургический текст, а именно фильм, то в визуальном воплощении нельзя увидеть соответствующую уровню сценария трансценденцию. Актеры выступают ровно согласно своим типажам (Камбербатч откровенно неинтересен), пейзажно-костюмное обрамление сюжета — пример чисто механического реализма. Все-таки Кэмпион — выдающийся мастер чувственной прозы, но не поэтесса и не жанровая постановщица (саспенс стремится к нулю, а мог бы лететь в космос).

Оставив придирки в стороне, одно можно сказать с уверенностью: если, как сегодня предрекают эксперты, кино выиграет главный «Оскар», то это будет лучший победитель за последние лет 12, ровно со времен прошлого раза, когда автором лучшего фильма была женщина (речь о Кэтрин Бигелоу и «Повелителе бури»). Убедительная рекомендация к просмотру, не так ли?