Так вышло, что приятный американский актер Майкл С.Холл, которому стукнуло 50 лет, за всю свою жизнь не сыграл никого более примечательного, чем серийного убийцу Декстера Моргана, героя одноименного сериала. Ладно, у Холла еще был «Клиент всегда мертв», но этот сериал менее известен — и его не продолжили, в отличие от «Декстера».
В свое время, в эпоху до «Игры престолов», «Декстер» был одним из самых популярных сериалов на планете. Это было длинное (восемь сезонов) адреналиновое кино, рассказывающее даже слишком много о пограничных областях, затененных частях человеческого сознания. О том, о чем не хочется думать никогда: а почему мы убиваем? И как появление такой тяги предупредить и обратить? Маньяк Декстер Морган учился убедительно изображать для общества нормальность, а свою темную сторону вымещать на тех, кто этого заслуживает.
Все мы за прошедшие годы стали немного Декстерами — а Майкл С.Холл вынужден возвращаться к тому единственному образу, который ему с его ангельской внешностью и дьявольщиной в глазах давался лучше всего.
— Последний сезон вашего сериала вышел в 2013 году, а сейчас на дворе 2021-й. Как аудитория реагирует на такой временной промежуток, как она встречает новый сезон «Декстера»?
— Увидим. Мне кажется, у сериала было достаточно времени, чтобы теперь удивить зрителя. Но, надеюсь, прошло не так уж много лет, и мы можем опираться на предыдущие сезоны. На самом деле такой промежуток времени позволяет нам раскрыть больше интересных историй и сюжетных линий в сериале. Например, историю выросшего сына Декстера и так далее.
— Майкл, вы помните, когда вы в первый раз прочитали сценарий восьмого сезона «Декстера»? Что вы подумали о нем тогда?
— О финале? Мне было грустно за персонажа. Я переживал за него. И то же самое я чувствовал на съемках, когда мы снимали эпизоды последовательно. Но у меня такая работа — приходится принимать все, как есть. Ты выходишь со съемок разбитым, но тебя уже ждут следующие съемки, откуда ты выйдешь, быть может, еще более уставшим. На самом деле — да, мне было тяжело.
— Столкнулись ли вы с большой волной негативных отзывов из‑за окончания восьмого сезона?
— Нет, кажется, всем понравилось. Шучу!
Концовка действительно сбивает зрителя с толку, вводит в заблуждение, кого‑то даже приводит в ярость. В конце мы ничего не узнаем от Декстера. Он ничего не говорит. Он не пускает нас внутрь себя, не дает узнать, что за хрень с ним произошла. Он просто исчез, отрастил бороду и стал рубить дрова. Кого‑то это разочаровало, многие ждали концовки, будучи уверенными, что там все разъяснится.
Конечно, я слышал негативные отзывы, они мне понятны. И, с другой стороны, такая концовка подготовила почву для нашего возвращения, где мы могли бы четко ответить на вопрос, что произошло или что происходит с Декстером.
— С этической точки зрения каково это — играть Декстера?
— Я раньше не мог представить себе сериал, который оправдывал бы жизнь серийного убийцы. Мы сталкиваемся с проявлением уникальной отзывчивости в рамках альтернативного, «темного» мышления Декстера. Мы застаем его в процессе поисков и открытий. Убежать от прошлого невозможно. Так или иначе с ним придется столкнуться.
В конце прошлого сезона он понял это и постарался покаяться. И в новом сезоне мы увидим, что из этого вышло. Поэтому и показательно то, что мы сталкиваемся с Декстером в совершенно другом месте.
— Как хорошо Декстер вписывается в новое общество? И в чем разница между съемками в горах, посреди снега, и в Майами?
— Здорово, что окружение, природа совершенно поменялись. Причем это были природные условия, к которым никто из нас не привык. Мне кажется, это помогло подчеркнуть внутренние изменения, которые пережил персонаж за прошедшее время.
Несмотря на то что герой действует под вымышленным именем и притворяется тем, кем не является, он делает самую легитимную попытку из всех, что у него случались до этого, стать обычным, нормальным человеком, которому свойственны эмоции, отношения. К тому же мой персонаж завел роман с местным шефом полиции (Джулия Джонс), поэтому неудивительно, что ему придется упорядочивать хаос, которого он пытается избежать.
— За время такого большого промежутка между сезонами «Декстера» по чему вы скучали больше всего?
— Я скучал по всему, особенно если рассуждать глобально в контексте пандемии. Я скучал по тому, чтобы ходить на работу, коллективно находить решения. И, я думаю, нам всем было важно сконцентрироваться на истории, в которой мы могли бы решать те или иные задачи, когда вокруг нас разворачивалась история, которую мы совсем не могли контролировать.
— В этом сезоне Джек Элкотт сыграет повзрослевшего сына Декстера. Как это вам далось?
— Для меня это удивительное актерское свойство — играть человеческие отношения, но при этом с относительно незнакомыми людьми. Я был очень рад работать с Джеком, он очень талантливый актер, у него замечательные инстинкты, он отлично справился со своей ролью. Вся химия, которая была между нами, получалась совершенно интуитивно, мы это не проговаривали. Наши персонажи раскрывали друг друга. Они одновременно хорошо знакомы, но при этом у них обнаруживаются такие глубокие расхождения, что они из‑за этого становятся чуть ли не незнакомцами.
— Вы как‑то готовились к возвращению к этой роли или не особо тратили на это силы?
— Я думаю, все то время, прошедшее с 2013 года, было моей подготовкой. После окончания последнего сезона я знал, что возвращение Декстера возможно. Поэтому где‑то внутри меня происходила эта подготовка. Конечно, при этом я вкладывался эмоционально в другие проекты, в которых участвовал. Но когда пришло время, я просто взял и вернулся. И после всего этого времени я чувствую, что все еще знаю Декстера. После стольких лет я не потерял интуитивного ощущения, которое давало мне представление о нем. Хотя осознавать, сколько воды утекло, — это просто дикость.
— Расскажите об опыте работы с шоураннером Клайдом Филлипсом при возобновлении работы с ним и остальной съемочной группой «Декстера».
— Я очень благодарен ему. На протяжении последних лет иногда мелькали возможности возобновить «Декстера», но в итоге все получилось только тогда, когда Клайд, Скотт Рейнольдс и Маркос Сига, авторы сериала, взялись за его продолжение.
Мне кажется, возвращение было возможно только с этой командой, потому что только они могли сохранить тональность сериала. Я также старался поддерживать какие‑то фундаментальные черты сериала, но при этом мне нужно было показать изменения, принципиально новые вещи. Такая задача стояла в принципе перед всеми, и Клайду удалось ее решить.
— Президент телеканала Showtime Гэри Левайн сказал, что новый сезон «Декстера» вышел в самое подходящее для этого время. Что вы думаете об этом и насколько подходящее сейчас время для нового «Декстера»?
— Не могу сказать, почему «Декстер» должен был выйти именно сейчас, если под «сейчас» вы подразумеваете некий более широкий культурный контекст. Но мне тоже кажется, что сейчас самое время для его возвращения, потому что прошло достаточно лет для того, чтобы Декстер заимел какую‑то новую опору для себя. Время провело черту между ним самим из прошлой жизни и теперешней. Нужно было время для того, чтобы его сын вырос. То есть момент для нашей истории оказался самым подходящим.
— Вы сказали, что были рады вернуться к этому персонажу. Но что насчет других персонажей, которых вы когда‑либо играли? Было бы вам интересно узнать, что с ними происходит? Например, с Дэвидом Фишером из сериала «Клиент всегда мертв»?
— В случае с Дэвидом почти не осталось намеков на то, что с ним может произойти в будущем (по сюжету он умирает в 2044 году в возрасте 75 на пикнике в Echo Park. — Прим. ред.). И так же с остальными персонажами, поэтому сериал «Клиент всегда мертв» дал мне ощущение законченности, завершенности. Возможно, «Декстер» давал обратное ощущение.
Это в любом случае уникальный опыт для меня. Да, я возвращался на сцену после перерыва. Но это совсем другое: там менялся не материал, а контекст, даже если мы ездили по разным городам. Так что ситуация, где я возвращаюсь в проект почти спустя десятилетие, и это десятилетие также принесло изменения для моего персонажа, — единственная такая ситуация на моем опыте, других не могу представить.
— Мне показалось, что сцена в «Декстере», где звучит «The Passenger» Игги Попа, — это такая ненавязчивая аллюзия, напоминание о том, что вы работали с Дэвидом Боуи в мюзикле «Lazarus».
— Использовать музыку Игги Попа, кажется, предложил Скотт Рейнольдс. У Декстера ведь есть этот «темный пассажир».
Но это не было напрямую связано со мной. Время работы с Боуи — это не только важное время для моей карьеры, но и для моей жизни. И работать с ним — большая честь, это просто невероятно. Я сам стал больше стремиться к музыке. Дэвид Боуи — один из величайших артистов XX века, но при этом добрый и очень вдохновенный человек.
