Режиссер Роберт Б.Вайде: 10 самых кринжовых комедийных сериалов всех времен

Жанр кринж-комедии, в котором юмор выражается не в смехе в голос, а в испанском стыде за персонажей, попадающих в неловкие ситуации и часто не осознающих собственных фо-па, зародился, по всей видимости, в 90-е. Именно тогда была показана влиятельная офисная комедия о кухне телепроизводства «Шоу Ларри Сандерса» и «шоу ни о чем» «Сайнфелд», в котором сценарист Ларри Дэвид впервые занялся критикой раздражающих социальных норм. По другую сторону океана (то есть в Великобритании) зрителей впервые заставил кринжевать Саша Барон Коэн в образе некомпетентного журналиста Бората, а также Стив Куган, игравший не менее бестактного телеведущего Алана Партриджа.

Персонаж Партриджа впервые появлялся на малых экранах в репортажах псевдодокументальной новостной передачи «The Day Today» (среди сценаристов дебютировали влиятельные сатирики Крис Моррис и Армандо Ианнуччи). Позже он получил собственное мокьюментари-ток-шоу «Knowing Me, Knowing You», в финале которого случайно застрелил гостя. После этого ультимативного кринж-момента Партридж оказался в профессиональной ссылке на провинциальном радио, о чем и повествует ситком «Я — Алан Партридж». Этот ситком изобрел популярнейшую формулу кринж-комедии, когда основной комедийный конфликт задается пропастью между тем, как центральный персонаж представляет самого себя, и тем, как его видят окружающие. Партридж продолжал быть заносчивым и высокомерным даже в самых позорных обстоятельствах, и зрителям от осознания катастрофической непонятливости этого героя ничего не оставалось, кроме как кринжевать.

В отличие от ситкома «Я — Алан Партридж», демонстрирующего гротескные, откровенно фантастические обстоятельства, «Умерь свой энтузиазм» максимально приближен к жизни. Точнейший слоган одного из сезонов гласил: «Глубоко в душе вы знаете, что он — это вы». Сценарист и звезда сериала Ларри Дэвид обладает редчайшим даром подмечать неудобные ситуации, связанные со сферой услуг, профессиональной этикой и светским общением, которые раздражают вообще всех — для наслаждения сериалом совсем не обязательно состоять в кругах голливудской элиты, как Дэвид (он играет лишь отчасти вымышленный вариант самого себя, который, заработав миллионы на «Сайнфелде», не создал «Энтузиазм», а ушел на своеобразную пенсию).

Соответственно, кринж здесь возникает из‑за прямолинейности героя, который никогда не боится выразить свой протест социальным нормам открыто и безапелляционно. Это как едкий стендап, разыгранный актерами в крайне естественной манере, где панчлайном становится просто неловкий взгляд персонажа, попавшего в безвыходное положение, и знаменитый финальный титр «Режиссер Роберт Б.Вайде», заслуженно ставший мемом.

Несмотря на более чем два десятилетия в эфире, «Умерь свой энтузиазм» остается актуальным и злободневным ситкомом: в прошлом сезоне Дэвид, среди прочего, шутил про #MeToo (в одной из серий он не мог решить, стоит ли спасать задыхающуюся ассистентку, опасаясь будущих обвинений в неподобающих касаниях), поэтому 11-й сезон, выходящий в мутирующем на глазах постпандемийном мире, посмотреть будет особенно любопытно.

В то время как «Я — Алан Партридж» придумал формулу неосознанно неловкого героя ситкома, сериал «Офис» Рики Джервейса и Стивена Мерчанта довел эту формулу до небывалых трагикомичных вершин. Дэвид Брент, сыгранный Джервейсом начальник-простофиля, был живой комбинацией из самых невыносимых черт нескольких совершенно реальных боссов из жизни создателя (тот почти до сорока лет проработал в офисе), и эта сценарная прожитость чувствуется в каждом кадре.

«Офис» не был первым мокьюментари-ситкомом, пародирующим формат бибисишных документалок о простых людях, — ранее выходили как минимум «Люди, как мы» с Крисом Ланэмом и «That Peter Kay Thing» Питера Кея. Однако «Офис» стал единственной в жанре работой, породившей мировую франшизу, — самым известным сериалом, снятым по мотивам 13-серийного детища Джервейса и Мерчанта, стал одноименный американский мегахит длиной в девять сезонов.

В чем же секрет феноменального успеха? Пожалуй, в том, что Брент не просто очень кринжовый, но и очень узнаваемый герой, а в отдельные моменты даже симпатичный. То же самое касается и всех остальных персонажей — неудачников, эксцентриков и просто славных малых. Они не ходячие карикатуры, как большинство героев ситкомов, а живые воплощения обыденности, прототипы которых большинство зрителей легко вспомнят из собственного заурядного социального окружения. Все мы живем и работаем в океане неловкости — и именно создатели оригинального «Офиса» подметили этот факт с большим сочувствием, подарив героям в финале надежду на самореализацию в карьере и отношениях.

Все вышеперечисленные сериалы либо принадлежали к жанру мокьюментари, либо были сняты на ручную телекамеру, неотличимую от документальной. Казалось бы, дальше двигаться в вопросе болезненно натуралистичного изображения неловких ситуаций уже некуда. Однако англичане Сэм Бейн и Джесси Армстронг сделали впечатляющий ход конем и сняли свой ситком «Пип шоу» полностью от первого лица, с чередующимися перспективами каждого из главных героев. В результате кринж достиг небывалой концентрации.

«Пип шоу» — это комедия более-менее из разряда романтической, разве что романтика здесь скорее напоминает хоррор: все настолько неловко и безнадежно. За девять сезонов неудачники-сожители Марк и Джез (великий комедийный дуэт Митчелла и Уэбба) обзаводятся партнерами, женами и даже детьми, но всякая их попытка приблизиться к личному счастью заканчивается уморительным крахом. Благодаря съемке от первого лица сильнее, чем провалы героев, в памяти отпечатываются разочарованные взгляды женщин, которым они портят жизнь. Серии про фатальную свадьбу Марка и Софи (лауреатка «Оскара» Оливия Колман в своей, как ни странно, самой душераздирающей роли) и про мальчишник, во время которого Джез пытается избавиться от трупа случайно убитой собаки, больно вспоминать спустя годы после просмотра. Приблизиться к болезненности собственных стыднейших воспоминаний зрителя — это ли не величайшее достижение для кринж-комедии?

Не все замечательные комедии неловкости тяготеют к натуралистичной форме. Иногда наибольший кринж достигается благодаря максимальной вычурности ситуаций и концентрированности диалогов. Ситком «Задержка в развитии» состоит из непрекращающихся скорострельных каламбуров и визуальных гэгов, он похож скорее на яркую экранизацию абсурдных анекдотов, чем на что‑то, взятое из реальности. И все равно в сердце этого сериала находится правда жизни.

В центре сюжета — семейство Блут, некогда очень обеспеченное, а ныне находящееся в состоянии перманентной угрозы банкротства. Сын руководителя семейного бизнеса Майкл (Джейсон Бейтман) раз за разом, к своему удивлению, выясняет, что все без исключения его родственники — либо комиксовые злодеи, либо цирковые чудаки (в случае с братом Бастером, носящим протез-крюк вместо руки, обе характеристики подходят одновременно). В поздних сезонах Майкл Блут начинает все чаще подтверждать собственную фамилию и тоже поступает в вопросах управления бизнесом и семейных отношений, мягко говоря, неразумно. Единственная надежда на торжество здравого смысла ложится на его юного сына Джорджа Майкла (Майкл Сера), но и он погрязает в нелепых аферах, в которые его заманивает безумная семейка. Все как в жизни.

Есть ли что‑нибудь страшнее неловких воспоминаний школьных лет? Если верить создателям ситкома «Переростки», то едва ли. Здесь сценаристы взяли завязку голливудских комедий про озабоченных подростков вроде «Американского пирога» и «Суперперцев» и довели градус кринжа до степени гиперреализма. «Приключения», которые герои находят на свою голову, лишены и тени романтики юности, это совершенно банальные сценарии вроде поездки на дачу и школьного конкурса красоты.

Главные герои заслуживают особого упоминания — это неоперенные фрики и гики, ни одному из которых не суждено стать голливудской кинозвездой (в отличие от звезды практически любых других подростковых сериалов), и это тоже залог уморительности.

Вероятно, важную роль в беспощадности и остроте этого ситкома сыграло то обстоятельство, что его делали британцы, которые куда охотнее выпячивают свои комплексы, чем социально адаптированные американцы. По крайней мере, когда за ремейк «Переростков» взялись заокеанские коллеги с молодежного канала MTV, градус неловкости заметно упал, злые выпады сверстников перестали бить по цели, и в целом все вышло максимально кринжово — не в хорошем, а в плохом смысле.

Что если взять погрязшего в собственных иллюзиях персонажа вроде Алана Партриджа или Дэвида Брента и добавить в его биографию чуточку карьерного успеха? Получится Кенни Пауэрс (Дэнни МакБрайд) — бывшая звезда бейсбола, ныне работающая провинциальным учителем физкультуры и докучающая собственной семье (да и всем остальным окружающим в придачу). Сюжет сериала «На дне» на этом не заканчивается, а только начинает раскручиваться. Со временем бахвальство и донкихотство Пауэрса достигают таких немыслимых высот, что кринж от стороннего взгляда на его личность проходит полный круг и трансформируется в восхищение крутизной и самоуверенностью героя вопреки объективным обстоятельствам.

Большая ценность «На дне» состоит в том, что практически во все неловкие моменты он предоставляет зрителям свободу выбора. Можно переживать испанский стыд за недалеких уайт-треш-персонажей, а можно увидеть в них достойных своего времени героев-романтиков, расслабиться и получать удовольствие от постироничной саги об американской мечте и череде невероятных камбэков.

Стыдные моменты тем эффектнее, чем неожиданнее их возникновение на экране. Большая мастерица внезапного кринжа — сценаристка и актриса Джулия Дэвис, чей последний на сегодняшний день сериал «Навеки Салли» стал чистейшим воплощением ее уникального авторского голоса, развивавшегося последние два десятилетия (ни один из штучных проектов, увы, не продержался в эфире большем чем один-два сезона).

«Навеки Салли» начинается как в меру вдохновляющая лесбийская мелодрама: 30-летняя женщина бросает тюфяка-мужа ради новой пассии из ночного клуба. Каково же ее удивление, когда новые отношения оказывают еще пущим кошмаром, чем прежние: сыгранная Джулией Дэвис любовница — это сталкерша, абьюзерша и психопатка высшей пробы, неиссякаемый генератор неловких моментов, возникающих после ее все более абсурдного газлайтинга и эмоциональной требовательности. Еще сложнее, чем за этой женщиной, наблюдать за главной героиней, которая вопреки здравому смыслу (но вполне в духе реализма) все это терпит. Дэвис-шоураннер любит дополнительно ошарашивать зрителя телесным и туалетным юмором за гранью фола — вкупе с психологически достоверной драматургией это делает сериал поистине самым радикальным испытанием неловкостью в истории.

Миновавшие с премьеры «Офиса» два десятилетия не могли не наложить отпечаток на тональности изображения рабочего пространства на малом экране. Герои ситкома «Стас всё сдаст» работают в риелторском агентстве, которое еще более тесное и захолустное, чем торговавшая бумагой контора из «Офиса». При этом, объективно говоря, герои здесь еще более недалекие: заглавный Стас (создатель сериала Джейми Деметриу) не может и двух слов связать, не говоря уже о том, чтобы унаследовать агентство у отца; его сестра (одна из лучших комедианток поколения Наташа Деметриу) — просто-напросто взрослое дитя, которое ничему, кроме курения, в жизни не научилось; наконец, их товарищ Ал (Ал Робертс) — это просто воплощение мягкотелости и зажатости.

Почему‑то от всех этих героев кринжуешь как‑то по-особенному, по-доброму. А их обстоятельствам вопреки здравому смыслу можно позавидовать: сейчас бы без лишнего стресса поработать в очень странной риелторской конторе в компании милых друзей-неудачников. Дело не в том, что «Стас всё сдаст» как‑то нереалистично заманчиво обрисовывает эти непримечательные обстоятельства, скорее просто нормализирует нашу собственную потаенную безамбициозность, инфантильность и дурачество. Все мы по-своему кринжовые, и это нормально.

Другой выдающийся современный сериал, нормализирующий неловкость и аутсайдерство, — это «Ненормальные» Криса Лилли. Лилли — это тайный классик золотой эпохи телевидения, абсолютный автор, который не только пишет сценарии и режиссирует свои проекты, но и играет в них вообще все главные роли и даже сочиняет музыку. В «Ненормальных» он изображает неординарных героев, среди которых находятся: двухметровая школьница, стремящаяся к социализации через крафтовый видеоблог; менеджер-диджей из семьи с нереалистично большими задницами; бывшая порнозвезда, захламившая дом коллекцией игрушек и ведущая радиороман с воображаемым (или нет?) дальнобойщиком; модельер по имени Кит Дик, влюбленный в кассовый аппарат; африканская лесбиянка, общающаяся за деньги с мертвыми питомцами; испорченный подросток-хулиган на каникулах в родовом поместье.

По описанию может показаться, что Лилли практикует издевательскую и карикатурную комедию, но это максимально далеко от правды. Скажем, неловкая школьница в его исполнении совсем не уступает в натуральности школьнице из инди-драмеди «Восьмой класс», при том что последнюю играла вообще-то реальная девочка-подросток, а не мужчина среднего возраста. Лилли не ведет сюжет к каким‑то катастрофическим фейлам или жестоким гэгам, а скорее взывает к эмпатии и зрительскому участию. Такое эмоциональное повествование, конечно, только приумножает неловкость, но зато в конце концов достигает и нешуточного катарсиса. Несмотря на абсурдный грим и нереалистичный кастинг, в героях Лилли непременно находят репрезентацию наши подлинные характеры.