Что смотреть в сети: завершение трилогии «Улица страха», «Город тайн» и женский «Джон Уик»

Середина нетфликсовской тин-хоррор-трилогии по Р.Л.Стайну — чуть более убедительная, чем первая часть. Почти весь фильм — флешбэк: женщина, представленная в 1994 году как выжившая в знаменитой резне в летнем лагере, рассказывает, как это было.

Опять миллион хитов (теперь Боуи и Лу Рид), опять демонстрация поверхностного знакомства с классикой жанра (теперь «Пятница, 13-е») и кое-как слепленная история. Но по крайней мере подростки (во главе с Сэди Синк из настоящих «Очень странных дел») почти похожи на живых людей, у сюжета есть понятное развитие, линия с уборной — по-своему вдохновенная. Все равно остаются вопросы — например, зачем снимать хоррор, если он ни секунды не страшный. Уровень — плюс-минус «Пищеблок», только продакшен побогаче.

В финальной части снова царит хаос, и после открывающей сцены, в которой героиня делает кесарево сечение свинье, все движется по нисходящей. Примерно час посвящен экскурсии в колониальную Америку, где актеры из первых двух фильмов, наряженные во что‑то старинное, но с безупречными бровями и вокабуляром вроде «ты фригидная сучка!» участвуют, как нетрудно догадаться, в охоте на ведьм.

Кинематографисты предельно уныло обличают пороки 1666 года — косность, недостаток толерантности. И нет даже популярных песен, чтобы за ними спрятаться. Во второй половине фильма мы возвращаемся в 1994 год для бесконечно растянутой развязки, которая наконец подводит черту под страданиями жителей Шейдисайда и тех, кто выдержал этот шестичасовой марафон нравоучительного пастиша.

И еще один нетфликсовский метахоррор, теперь из Италии. Слегка беременная девушка решает воспользоваться карпулингом и катит по Калабрии в фургоне с четырьмя незнакомцами: нелепый студент киновуза, угрюмый врач средних лет и молодая пара — поддатый британец и блондинка из Одессы. Они попадают в аварию, оказываются посреди леса и узнают легенду про Оссо, Мастроссо и Карканьоссо.

Нет пророка в своем отечестве: в фильме регулярно обсуждают, как итальянцы не умеют снимать хорроры (хотя мы знаем, что это, мягко говоря, не так), и авторы Роберто Де Фео и Паоло Стрипполи очевидно играют с американской традицией. Впрочем, итальянского колорита тоже хватает. Обсуждать «Историю» по существу невозможно без спойлеров, скажем так: Де Фео и Стрипполи считают себя остроумнее, чем они есть на самом деле, но кто из нас не? Остроумие все же определенно имеется, даже если под конец фильм и разваливается под его весом.

Австралийский детектив, большой хит на родине. Эрик Бана играет столичного полицейского, который приезжает в глухой родной городок на похороны друга детства: тот убил собственную семью и застрелился. Или нет? Герой решает задержаться и помочь с расследованием. Вокруг — затянувшаяся засуха, которая явно что‑то символизирует.

Очередная деревня, где все знакомы и у каждого пара скелетов в шкафу (из свежего см. «Мейр из Исттауна»). В том числе у главного героя: в юности он был как‑то замешан в истории с погибшей девушкой, и весь фильм нас дразнят соответствующими флешбэками. Прием этот несколько механический, и в целом все тайны раскладываются слишком гладко, что ли, и не без поддавков (так, ключевая улика — слово, которое одна из жертв великодушно решила записать на бумаге). Но если не ждать «Чайнатауна» — вполне увлекательный фильм со своим настроением, и Бана, совершенно пропавший с радаров, по-прежнему монументален.

Давайте снимем «Джона Уика», но про женщин — что может быть смелее, оригинальнее? Карен Гиллан играет (примерно с таким же разочарованным в человечестве выражением лица, как у ее самой известной героини Небулы; есть ли у актрисы другие?) потомственную наемную убийцу (мама — Лена Хеди), которая попадает в тот же переплет, что однажды и все наемные убийцы на свете: во время задания жалеет маленькую девочку и вынуждена воевать с собственными работодателями (Пол Джаматти).

Израильтянин Навот Папушадо (соавтор нашумевшего по израильским меркам триллера «Большие злые волки») внимательно смотрел Джона Ву, Бессона и Тарантино — и «Коктейль» полон неона и рапидов, — но опоздал на вечеринку лет так на тридцать: и этот пафос, и этот юмор (ярко-желтая сумка «I Love Kittens», набитая оружием, — в таком духе) безнадежно протухли. Детали вроде фирмы и библиотекарш откровенно и при этом коряво срисованы с «Уика». Нет зрелища более неловкого, чем человек (или фильм), который притворяется крутым.