Чарли (Адам Драйвер) — авангардный театральный режиссер. Приехав из глубинки, он стал большим нью-йоркцем, чем сами нью-йоркцы, сколотил преданную труппу и надеется дебютировать на Бродвее; ему скоро вручат макартуровскую стипендию, «грант гениев». Николь (Скарлетт Йоханссон) — потомственная актриса из Лос-Анджелеса. Не успев толком начать кинокарьеру (но успев показать грудь в молодежной комедии), она влюбилась в Чарли, переехала на другое побережье, стала его женой и маленькой звездой его спектаклей. Через пару лет у них родился сын (Ази Робертсон). Через десять они решают развестись.
Фильм начинается только в этот момент: вопреки названию, саму историю брака в драматической комедии (или комической драме) Ноя Баумбаха мы слышим лишь в пересказах героев. Видим же историю развода. По версии Николь, Чарли был зациклен на своей работе и не давал ей развиваться как самостоятельной творческой личности (вдобавок переспал с ассистенткой). По версии Чарли, он хотел как лучше для обоих, развиваться было особенно нечему (а переспал он разок и уже от отчаяния). Так или иначе, трещина в отношениях получила красивую географическую форму: она хочет жить в Лос-Анджелесе, где ее уже взяли в какой‑то сериал, он не мыслит жизни вне Нью-Йорка. Им бы и разъехаться, но непонятно, как, находясь на разных концах страны, делить сына.
Если «Нетфликс», второй раз подряд продюсирующий Баумбаха, постарается, «Брачная история» может стать кинематографическим аналогом рассказа «Кошатник»: зрители начнут занимать стороны в зависимости от собственного гендера. Оба героя довольно убедительно представляют свои позиции. «История» начинается с двух нарезок, сопровождающихся закадровыми комментариями Чарли и Николь о том, что им нравилось в партнере (написанных, как тут же выяснится, по просьбе терапевта для пар), и эти короткие портреты изображают людей, в которых трудно не влюбиться. Тем более что они — как в одной сцене восклицает их бебиситтерша — страшно привлекательны чисто внешне.
Но чем больше накаляются страсти, тем уродливее становится поведение обоих — и тем сложнее сохранять нейтралитет. Автор фильма склонен идентифицироваться с Чарли, что более чем объяснимо: Баумбах, несомненно, вольно пересказывает финал собственного брака с Дженнифер Джейсон Ли. Но, к его чести, он великодушен, и у Йоханссон давным-давно не было такого живого и обаятельного персонажа, как Николь. Может быть, ее адвоката — которую играет, а точнее, переигрывает Лора Дерн — автор, как и лирический герой, ненавидит чуть больше, чем адвоката Чарли в смачном исполнении Рея Лиотты, но тут его можно простить.
Довольно формальное, на самом деле, сходство с Вуди Алленом, которым Баумбаха шпыняют всю карьеру, здесь уже превращено почти в меташутку: в труппе Чарли выделяется алленовский приятель Уоллес Шон с похабными автобиографическими анекдотами, а поиски в Лос-Анджелесе юриста подешевле приводят героя к Алану Алде, во время их первой встречи разогревающему себе ужин. Впрочем, сама история про интеллигентного человека в проклятой Калифорнии неизбежно отсылает куда‑то к «Энни Холл», а ведь герои еще и разводятся.
Но персонажи Баумбаха живут не в том мире, что Айзек Дэвис, Алви Зингер и прочие альтер эго Вуди. Это посталленовский мир, в котором другой вес иронии, другое отношение к искренности, другая судьба у невротических интеллектуалов и творческих девушек, другое все. Хипстерский «Крамер против Крамера»? Пожалуй, и в этом нет решительно ничего дурного, только хорошее. Баумбах не против повеселить нас, но он готов, пробежавшись по болевым точкам, разбить нам сердце. Будет легко вспомнить, за что мы их полюбили — Йоханссон, наряженную на Хеллоуин Дэвидом Боуи, чистоплотного и неожиданно хорошо поющего Драйвера, — но цену этой любви можно будет понять лишь тогда, когда дела примут дурной оборот.
Станислава Зельвенского
