«Вряд ли все засядут за шитье»: авторы телеграм-каналов — о самодельной моде и ее будущем

Кристина Манучарян: Бабушка вышивала, шила и учила меня этому с детства. Она рассказывала, что в молодости часто переделывала свои платья и даже помогала подругам с их нарядами. Как‑то разбирала гардероб у нее дома и нашла платье, в котором она познакомилась с моим дедушкой — салатовое, приталенное, на бретельках. Красота. Было бы классно его немного обновить и забрать себе.

Семен Уткин: Культуры создания одежды не было в семье ни у кого. Одежда всегда покупалась, шилась или отдавалась в ремонт. Наверное, я первый, кто хоть как‑то начал с этим соприкасаться. Из‑за работы стилистом многие вещи приходиться кастомизировать, видоизменять, перешивать, а для некоторых проектов и производить новые, уникальные изделия. Многие из них продолжают жить — продаются, носятся или дарятся близким. Но моих портновских навыков явно недостаточно для изготовления полноценного изделия, и за этой услугой я обращаюсь к профессионалам.

Катарина: Пока мама была беременна мной, она все время проводила за вышиванием икон крестиком. Затем до шести лет шила мне сказочно нарядные платья на детские праздники. С непередаваемым восторгом вспоминаю водевильный образ снежинки из ткани для штор. Храню по сей день внушительного размера шикарные банты на самое первое 1 сентября, которые она смастерила из простой атласной ленты.

Кристина Манучарян: Конечно! Во-первых, последние несколько лет дизайнеры все чаще обращаются к апсайклингу. Я в восторге от российских брендов, которые с креативом подходят к вещам и дают им вторую жизнь. Мне очень нравится питерский бренд Have a Nice Day — они создают свитшоты и толстовки из винтажных рубашек (в последние дни гуляю по Москве в их топе с символом пацифики на груди).

Поэтому ждем спрос на курсы кройки и шитья. Может, кто‑то даже захочет вернуть эти журналы с выкройками — я бы точно себе купила. Ну и в-третьих, вторичный рынок будет процветать: а значит, мы все будем экспериментировать с тем, что там найдем.

Александра Свиридовская: Хочется сказать, что этот тренд с нами уже минимум два года. И начался он как раз во время пандемии, когда все сидели дома и имели много свободного времени. Был бум тиктока, и все начали делать футболки, толстовки тай-дай. Тогда же появились кольца в игрушечном стиле, которые делают из глины и пластика, топы в технике кроше и джинсы в стиле петчворк.

У меня есть ощущение, что тенденция на самодельную моду в ближайшие годы не то что не пропадет, а будет очень круто развиваться. Также кажется, что компании этим очень вдохновляются: как только локальные марки создают что‑то самодельное, большие бренды это тут же подхватывают — потом смотришь показ Loewe или Prada и видишь эти тренды уже на подиуме.

Алена Горячева: Мы однозначно будем создавать моду своими руками, но не все. Только те, у кого есть склонность к этому изначально. Очевидно, что такого дефицита, какой был в СССР, уже не будет (как бы нас ни пугали), поэтому самые творческие и неравнодушные натуры сейчас часто будут радовать нас классной и актуальной одеждой и аксессуарами.

Семен Уткин: Мы уже активно встали на этот путь создания моды своими руками. Но тут вот какое дело: либо мы это делаем через сферу услуг, предоставляемых профессионалами этой области, либо мы создаем что‑то не особо затратное. Мы отдаем обувь на реставрацию, кастомизируем старые куртки и джинсы, переплавляем украшения. У меня была золотая подвеска, дизайн которой морально устарел еще лет десять назад, — я переплавил ее в кольцо.

Во-первых, это занимает много времени. Сейчас время — ценнейший ресурс. Во-вторых, время придется потратить и на то, чтобы овладеть этим ремеслом хотя бы на базовом уровне. Если мы и начнем активно шить вещи, то лишь из‑за необходимости получить новый навык.

Катарина: Среди представителей своего нежного возраста я совсем не ощущаю наводящих тоску коннотаций вокруг рукоделия, да и почил сам статус «занятия для пожилых». Вспоминаю, как увлеченно мы вязали свитер JW Anderson Гарри Стайлза, были тронуты британским пловцом Томом Дейли со спицами на трибуне. А сейчас еще и открылся этот ужасно славный вязальный кружок в «ГЭС-2», регистрацию на который буквально смели. Все это досужее ручное творчество куда богаче травмирующих уроков труда в школе. А еще мы не обременены надобностью, как наши условные мамы и бабушки когда‑то — все только по желанию.

Вместе с настоящей вещью, сделанной собой, ты получаешь энтузиазм с рождением затеи, медитацию при создании, награду серотонином и откровенную гордость за себя.

В социальных сетях самая разная деятельность становится видимой, а значит, кто‑то может совершенно случайно наткнуться на то, что даст выход его творческому началу. Наша природа это предполагает, а обстоятельства начинают планомерно располагать. Да, я уверена, мы будем делать моду своими руками в ближайшем будущем. Мы не распрощаемся с макраме, бисером и кроше еще долго.

Кристина Манучарян: Когда мне было лет шестнадцать, я зарабатывала свои первые деньги тем, что разрисовывала старые джинсовки. Через пару лет в университете МГИМО многие мои одногруппницы ходили по корпусу в дениме с моими рисунками. Это был очень классный опыт.

Александра Свиридовская: Я практически ничего не делала руками, потому что у меня просто руки не из того места растут. Единственное, что я сделала, — футболку тай-дай. Получилось очень прикольно, и, кстати, я ее даже ношу.

Бисер или что‑то подобное — вообще не про меня, хотя я восхищаюсь людьми, которые этим занимаются. У нас в России есть как минимум три бренда украшений, которые делают очень крутые кольца: Lili Archive, Major Generation и Deforme.

Алена Горячева: К сожалению, сейчас мне нравится одежду только носить. Хотя, признаюсь, уже много лет думаю о своем бренде, а также о нем просят многие мои знакомые и моя аудитория, но я все еще в сомнениях. Кто знает, вдруг сейчас действительно лучшее время для создания марки. И если она случится, то это однозначно будут шикарные вечерние (и не только) платья ручной работы, сделанные лично мной.

Елена Бугулова: В детстве бабушка научила меня вязать. Я все куклы в платья одела. Сейчас, конечно, отошла от этого: в пандемию только чокеры из бисера делала себе. Но глядя на Игоря Андреева и его Vereja, восхищаюсь и понимаю, что можно, орудуя спицами, связать потрясающие и актуальные вещи, которых не будет ни у кого.

Алена Горячева: Думаю, что благодаря социальным сетям отрезать нас от остального мира сейчас практически невозможно, и мы все же будем видеть тренды, которые активно распространяются в западном обществе. Мы просто будем адаптировать их на свой лад.

Если говорить, например, про бисерные бусы и вязаные сумки, то мы все уже от этого отходим. Этот тренд был и так с нами слишком долго, кажется года два, а обычно подобные безумия заканчиваются через полгода, так что он еще долго продержался.

Елена Бугулова: Думаю, в условиях санкций и ухода многих брендов в России возрастет спрос на ателье, где можно будет сшить себе что‑то, а также починить свои вещи и дать им вторую жизнь. Не думаю, что весь мир окончательно отойдет от DIY. Возможно, это не будет настолько популярно через какое‑то время (но не забываем, что все циклично), но, несмотря ни на какие тренды, всегда будут люди, которые из старых шортов захотят себе сделать джинсы или вышить что‑то на рубашке.

Катарина: А мне думается, что позакрывавшиеся магазины тут ни при чем. Наши потребительские привычки покромсало, но не до такой степени, чтобы приобщить массы к собственноручному изготовлению насущных предметов гардероба. Разве красивые бусы будут плести «не от хорошей жизни»? Это прикладное творчество другого генеза, им пристало заниматься по любви. А любовь никуда не делась: тренд обошел земной шар и точно пойдет на новый круг.

Александра Свиридовская: Я думаю, Россия сейчас однозначно будет развиваться в этом направлении. Дайте пару месяцев, и появятся новые локальные бренды. Я сама этого очень жду, потому что мне не хочется одеваться под копирку, хочется чего‑то классного и индивидуального. Локальные бренды как раз таки могут подарить эту индивидуальность. Мне кажется, мир тоже будет в этом развиваться, потому что это глобальный тренд, более живучий, чем история с ярко-зеленым цветом, который послужил нам два сезона и ушел. Эта история, которая будет развиваться и у которой есть большие перспективы. Возможно, начинающим дизайнерам стоит задуматься именно об этом направлении.

Большой пример самодельной моды, которая есть и будет, — Джулия Фокс. Если мы сейчас посмотрим на ее выходы и то, что она делает с одеждой — беспощадно разрезает джинсы и делает из них кроп-топ (и вытворяет другие вещи!), — то мы увидим абсолютную свободу в моде. Это мода без границ! Это ты теперь сам себе дизайнер!