— Ты уже 10 лет делаешь военное снаряжение для своей же компании Gear Craft. Как ты вообще оказался в отрасли, связанной с созданием амуниции?
— На самом деле, у всех, кто там оказался, одинаковая история. Играл в страйкбол, сделал сам себе форму, потом захотел ее продать… Ну и дальше пошло, поехало.
— И в какой момент пришла идея создавать сумки из авиационного снаряжения?
— Мне нравится, что мне не пришлось ничего придумывать искусственно. Есть такие бренды, которые делают что‑то и потом «натягивают» на это красивую историю. С StratoPacks все естественным путем получилось. В 2015 году оператор Сергей Валяев предложил мне делать реквизит для фильма «Хардкор» — мы создали для ленты почти все костюмы, которые есть в кадре. Там я познакомился с художником по костюмам Борисом Куколкиным, который обычно работает с режиссером Ильей Найшуллером.
После этого он стал часто звать нас на съемки клипов, рекламы, и вот однажды мы делали костюмы для клипа группы «Ленинград» «Цой», который снимал Найшуллер. Собственно, тот самый костюм, в котором Шнуров вылетел в открытый космос, делали мы. Для съемок было закуплено огромное количество разного авиационного военного снаряжения: костюмы, комбинезоны и прочее. Потом все это осталось лежать, причем с одежды уже были спороты молнии, фурнитура. Выкинуть было жалко, так как я заплатил за это довольно внушительные деньги, да и выглядело это обалденно. У меня сначала была идея сделать куртку
из фильма «Чужой», это мое любимое кино. Но так как костюмы все были разные, решил сделать что‑то небольшое и остановился на сумках. Тем более мы подобные делали в Gear Craft, так что опыт работы с такими формами был.
— А где сейчас находишь материалы для сумок?
— После клипов у нас оставались высотные костюмы для летчиков, и я начал дальше копать, что еще есть текстильного в авиации. Мне было достаточно легко, так как я в принципе разбираюсь в военной экипировке и, например, понимаю, что в самолете есть катапульта, сумка с НАЗом (НАЗ — носимый аварийный запас из еды, лекарств и т. д. — Прим. ред.), системы крепления пилотов, подвесные парашюты, какие‑то крепления для грузов… Ну вот засел на «Авито» и начал искать. Потому что того, что осталось после клипа, хватило на пятнадцать сумок, хотя материал мы используем по максимуму. И теперь я с утра до вечера просматриваю объявления.
Правда, есть парочка поставщиков, которых я тоже на «Авито» нашел и теперь общаюсь с ними напрямую.
Единственный момент, что самое интересное на «Авито» я уже выгреб. Так что круг поиска сужается. Я всегда думал, что я вот сейчас куплю, а потом появится еще что‑то. Но выяснилось, что история конечна. В Советском Союзе выпускалось намного больше военной амуниции, чем сейчас, и, соответственно, много списывалось. А потом уже нет: я вижу костюмы с бирками ранее 95-го года крайне редко. Конечно, я понимаю сроки сдачи этих вещей и знаю, что, возможно, позже они появятся, когда их спишут. Но все же пилотов сейчас гораздо меньше, чем в СССР. К тому же сильно продлили сроки эксплуатации амуниции. Мне часто достаются вещи с паспортами, и там можно посмотреть, как костюму добавляют несколько раз дополнительный срок носки сверх нормы. Есть майор, который следит за материальной службой.
Зато круто, что у нас сумки появляются сразу 30-летние. Я вот недавно купил рулон ткани 91–92 года, а сейчас стропу нашел 95-го. Так что формально сумка только выходит, а она уже ретро.
— У тебя есть страх, что ресурс тканей однажды действительно будет исчерпан? Какой у тебя план при таком развитии событий?
— Скорее всего, буду уходить в другие сферы. Я уже пробовал покупать водолазные костюмы, но они очень тяжелые, клапаны и вентили весят по полкило. Правда, у нас на производстве есть металлообработка, так что мы их токарили и обрезали, чтобы сделать легче. Выходит круто, но все равно по весу тяжело. Я понимаю, в какую сторону мне надо двигаться, но пока не хочу раскрывать все карты. Думаю, что я еще долго смогу этим заниматься, даже если захочу масштабироваться.
Сейчас ко мне попали чешские парашюты, и, может быть, из Польши еще что‑нибудь привезу.
— Давай поговорим про производство. У StratoPacks есть швеи? Вот ты закупил материалы, дальше что происходит? Как кроится сумка, как сшивается?
— Для начала многое нужно распороть. Достать молнии, например. Я либо швею прошу это делать, либо маму — она не работает, сидит дома, и я ей привожу сумку с костюмами. Она уже знает, что нужно делать. В костюмах есть резиновые трубы, которые компенсируют давление пилоту, — они очень тяжелые. Или рамки в парашютных ранцах. Это все надо удалять. Довольно муторный процесс, занимает пару часов работы, и вот мама как раз этим занимается. Далее, если материал загрязнен, он отправляется в стирку.
Потом все это сортируется. У меня есть два огромных контейнера, я беру оттуда материалы, которые мне нужны, иду к лазерному станку и крою на глаз, никакой примерки у меня нет. Собираю пул деталей, подхожу к швее и говорю, что с чем соединять. Так мы вместе собираем сумку.
— Само производство находится там же, где твой первый бренд Gear Craft?
— Да, конечно.
— Кто покупатели StratoPacks? Много ли иностранцев?
Где‑то половина покупателей из‑за рубежа — в основном из Канады, Америки и Японии. Я, если честно, хотел бы больше продавать на Запад. Там люди платежеспособнее, им это интересно, они ценят такое. У нас к подобным вещам все же отношение из серии: «О-о-о, такая сумка у меня в армии была!» Мне как‑то один покупатель что‑то такое сказал. А иностранцы носят, не снимая. У меня один японец купил сумку, военный инспектор, ездит по всей стране. Я попросил его прислать фото, представил красивые кадры, а он мне выслал снимки, где идет на работу или в кафе ест. То есть он везде сумку носит. Потом прислал все-таки живописное фото
. Российские покупатели нас, конечно, тоже любят и ценят. Но мне самому как‑то российский модный рынок непонятен. Я просто лет 10 назад продавал шлемы за границу, и мне Запад ближе.
Возвращаясь к целевой аудитории: все удивляются, когда я рассказываю, но у нас средний возраст 40+. И 99% — мужчины, причем большинство берет две сумки сразу. Если про род занятий говорить, то очень много творческих, креативных профессий: кинопродакшен, реклама. В Америке вот был покупатель — коллекционер и дизайнер часов. И, конечно, много покупателей из военной среды и людей, связанных с парашютным спортом. Еще много модных ребят, которые в 20 лет служили в десанте и сейчас решили вспомнить свое прошлое.
— Кстати, насчет творческих людей: а бывает такое, что сумку покупают не для личного пользования, а в качестве реквизита?
— Еще ни разу не брали. А так как я немного из тусовки видеопродакшена, то всегда прошу, чтобы взяли куда‑нибудь. Но пока ни разу не пригодилась. Есть знакомый реквизитор, он друзьям уже 4 сумки купил, а для съемок пока не берет, говорит, что некуда ее вставить.
— А сотрудничество с мультибрендовыми магазинами ты рассматриваешь?
— Я уже работал с магазином Bunker Tokyo, пару раз им отправлял сумки. Сейчас вот они уже полгода ждут от меня новые, я все не могу собрать партию. Также писал в Dear Progress, но мне не ответили. При создании единичных экземпляров есть такая проблема, что я не могу сделать съемку и потом ее использовать. Пока эти фото будут готовы, сумку уже купят. Для некоторых ретейлеров это сложность. В инстаграме вот тоже спрашивают, как приобрести конкретную расцветку, а ее уже нет.
— Когда пришла идея делать StratoPacks, ты закладывал в концепцию бренда такую ценность, как экологичность?
— Когда я запускался, подобной экологической повестки вообще не было, я об этом не думал. Мне потом уже начали скидывать какие‑то рейтинги вроде «Топ-10 апсайклинг-марок», куда StratoPacks включали. Я изучил это все и подумал — ну прикольно, попал в струю. Но эту тему я никак не педалирую. Хотя авиационные костюмы не гниют, и пусть лучше они попадут к нам, чем этот нейлон 300 лет будет разлагаться в каком‑нибудь сарае.
— А как вообще относишься к тому, что сейчас бум на апсайклинг — появляется множество всяких брендов, которые перерабатывают старые материалы? И даже масс-маркет начинает заигрывать с этой темой.
— Я для себя четко разделяю bullshit и правду. Если бренд начинает рассказывать о своем экологичном подходе, пусть даст ссылку на источник. Причем не на медиа, а на какие‑то научные ресурсы. Они говорят: «Мы переработали ткань, чтобы сделать из нее вот это и это». А чтобы построить завод, на котором все это делалось, — добыть металл для стройки, провести электроэнергию, нанять сотрудников, — это потом реально окупить партией трусов, которую вы сделали из переработанных материалов?
Единственный позитивный момент от этого всего — люди действительно начинают задумываться об экологии. С научной точки зрения наверняка все эти инициативы брендов не имеют никакого влияния, но зато создается информационное поле. И, возможно, кто‑то задумается: кинуть мне бутылку в обычный контейнер или отнести до раздельного сбора мусора. Пусть даже потом приедет машина и скинет все в одну кучу: главное — что люди задумываются. Я вот тоже начал раздельно мусор собирать.
— Сколько у тебя вещей StratoPacks? Какая самая любимая?
У меня две любимых вещи: куртка — она вроде была третьей по счету, которую мы сделали. И единственная сумка: я ее на второй год работы себе забрал.
