Музыкальные фестивали Outline-2015: «Город, где главная обязанность — слушать музыку и танцевать»

Вход

«Я не понимаю, почему некоторые постоянно жалуются на вход? В любом нормальном клубе и на любой хороший фестиваль всегда есть очереди. Если не хочется стоять — стоит просто прийти к началу. В целом создалось такое впечатление, что ты пришел, а эти все локации, все инсталляции, весь этот свет — все уже было до этой субботы давным-давно, так гармонично оно смотрелось».

«Если вы заметили, история со входом вышла на другой уровень. В прошлом году была полная беда с покупкой и выдачей браслетов. Организаторы сделали работу над ошибками и ввели электронные билеты. Очередь была неизбежна, потому что количество посетителей выросло в разы, но она двигалась оперативно и, как вижу по отзывам, не доставила проблем».

Площадка

«Мне очень нравится идея рейва в черте города, когда не нужно уезжать на природу к насекомым, чтобы насладиться музыкой и обществом друзей. При этом среда, где проходил фестиваль, сама по себе была невероятной декорацией, приветом из прошлого и будущего одновременно. Outline отлично показал, как даже знакомая Москва может быть белым пятном, неизведанной территорией. Я жила рядом с Карачарово несколько лет, там даже обитал мой первый бойфренд, но я не догадывалась, какие просторы и пустоты спрятаны за забором. Мне страшно понравилась идея не городить роскошные зоны отдыха с брендированием, а пользоваться уже тем, что было на заводе: ванны превращаются в качели, ржавые каркасы кроватей расставлены по саду, контейнеры как зона отдыха. Куда ни глянь на любом городском событии, это будет брендированный стакан, шезлонг, коврик и коктейль, который не нальют без хэштега и кодового слова — это правда смертельно бесит. Приятно попасть в пространство, не перегруженное ничем подобным. В нем совсем по-другому воспринимаются люди, музыка и происходящее — не как ярмарка тщеславия или выгул новых кроссовок на свежем воздухе, а большое братство, где все такие, как есть, любят музыку, не прочь залезть на вышку, попотеть с тысячами других людей и довольны этим. Думаю, за это большинство посетителей и благодарны этому фестивалю».

«Выбор места, скорее всего, был вынужденным. В городе не так много зеленых мест, готовых для проведения рейва. От индастриала мы все давно устали. Надеюсь, что следующий Outline будет проходить в эстетике «Космической одиссеи» Стэнли Кубрика, а не по Жюль Верну в стимпанке».

Александр Ус: «Признаться, сначала я не был в восторге от места проведения фестиваля: Рязанский проспект, завод, грязь… Не подумайте, что я не люблю индастриал, но невольно сравнивал с первым Outline и хотелось природы. Вдобавок времени на подготовку было крайне мало, и мне не верилось, что все это можно было вычистить — настолько в запустении КМЗ находился еще в конце мая. Еще я поверхностно прошелся по территории и не увидел многих классных закоулков. Но были и свои радости: помещения для танцполов Dark и Main уже с самого начала выглядели великолепно. Эти гигантские окна, контрастные интерьеры. Следующий заход был с Фесенко, который открыл глаза на многие интересные пространства. И вот я приезжаю с Sónar, заглядываю на завод, и у меня отвисает челюсть. За один месяц команда сделала невозможное: грязь, масляные лужи в массе своей исчезли, заменившись на вытертые стены и щебень. Вдобавок вырос из ниоткуда Woodz и Depo. Такая работа вдохновляет. Сейчас я уже абсолютно уверен в правильности этого решения. Произошла реальная деиндустрилизация. Художники-декораторы с помощью природных материалов вытащили на поверхность живое, благо деревьев и кустов там было много, и все железки и цеха стали дополнением. Еще одна интересная деталь: не сговариваясь, почти на всех танцполах сделали водопады и водные экраны. Это какое-то чудо. Видимо, подсознательно мы все хотели компенсировать отсутствие реки. В общем, такая правильная прокачка пространства, перед его сносом, для создания жилых комплексов»

Сцена Main

Александр Ус: «Запомнилось начало, когда команда в последний момент докручивала свои вывески, убирала стройматериалы, и через пять минут пространство начали заполнять люди. Это тоже своего рода перформанс. Завод наконец ожил, и все инсталляции, пространства и танцполы заработали в полную силу. Потом нас поглотила работа на Main. Начало было положено отличным выступлением Double Vision. Суперпростой сетап: три лазера и экран. Группа полностью раскрыла понятие RGB. Как не сложно догадаться, работали красный, зеленый и синий лазеры от мастера Robin Fox. Он использует специальные линзы-насадки, которые дают такие сумасшедшие лучи. Они были четко синхронизированы со звуками Atom™. В этом огромном ангаре лучи смотрелись божественно. Если повернуться спиной к сцене, то, оказывается, эти лазеры еще рисовали разные синусоиды и рисунки на противоположной стене. Далее у нас началось свое выступление под Дэниела Эйвери, Nastia, Нину Кравиц и Zabelin — «Храм света» и все эти движущиеся конструкции, которые вы могли наблюдать. На семилетие Arma мы делали инсталляцию «Less» с помощью световых приборов Robe Pointe. На фестивале мы решили продолжить тему световой геометрии, но теперь совместить ее с графикой. Дима Фесенко предложил многослойную концепцию сцены. Бэкстейдж был просто огромным и напоминал скорее театр. Туда мы установили проекционный прозрачный экран, водный экран и делали проекцию на дальнюю кафельную стену. Посреди этого всего установили действующий лифт, который демонтировали на заводе. Ведь КМЗ производил в том числе и лифты. Итого четыре слоя! По концепции каждый раз, когда лифт поднимался, мы должны были ставить новую световую инсталляцию: сначала просто световой прибор типа маяк, потом проекционные сетки и в конце диодный экран, зажатый между двумя зеркалами, что дает эффект «бесконечность». С последней идеей возникли проблемы, пришлось отказаться от нее, но эффектов и так хватило на всю работу танцпола. В итоге получился настоящий бескомпромиссный рейв из 90-х — правда, была проблемы с вентиляцией».

«Так получилось, что практически все время до закрытия я провел на этой площадке. Не хочется сравнивать, но исходя из особенностей планировки здания танцпол, бар и железная лестница очевидно напомнили берлинский Berghain. Но это не так важно. Важно, что вся эта гигантская площадь была освоена. Три зала. Один с огромными картинами-коллажами и ацидной ванной комнатой, второй — непосредственно танцпол с зоной бэкстейджа и зоной для специальных гостей, которую отделяет от всего действия водопад! И третья — удобный бар и лестница, поднявшись по которой попадаешь в мир арт-пространств. Звука было достаточно для всех. Для меня степень потрясения происходящим превзошла степень переживаний за выступление. Я не сторонник подобного подхода — подстраиваться под место или аудиторию, поэтому играл ту музыку, которую люблю, и она прекрасно прозвучала в стенах бывшего КМЗ. У меня получилось передать свою эмоцию. Площадка как нельзя лучше подошла для такого звука. Большое индустриальное, полное своих историй здание преобразилось лучшим образом и вздохнуло волнами звука и света. Я думаю, все мы, собравшиеся там, как участники, так и гости, были под большим впечатлением. Насчет минусов мне трудно говорить, ибо, что странно, я их не заметил вообще, разве что от танцев было очень душно на Main под утро. Зато чувствовалось некоторое единение и поддержка со всех сторон».

Сцена Dark

Love Cult: «Больше других впечатлили Энди Стотт и Demdike Stare на сцене Dark. Выступление Стотта не столько понравилось, сколько спровоцировало размышления о современной музыке — должен ли музыкант соответствовать тому, что он записывает? Насколько в электронике релевантны понятия «исполнить хит» и «выйти на бис»? В интервью Стотт много говорил о том, что учится играть на басу и сделает новую live-программу с живой группой. В итоге он как будто собрал свой семпл-пак и передал их другому человеку — его композиторской руки во время концерта не чувствовалось. Люди реагировали на него как на хаус-звезду — а ведь, по сути, это андеграундный музыкант на техно-мероприятии. Мы считаем, что живем в самое интересное время для музыки — сейчас для людей нормально, не имея специального бэкграунда, ходить на Outline и угорать по Энди Стоту. Это круто. У Demdike Stare очень большое значение имеют и визуализация, и микстейпы, которые они выступают ограниченным тиражом. Здорово, что они смогли выдать вживую техноидно-индустриально-джангловую программу с перебивками из хоррор-фильмов — это сработало».

«Xosar ранним утром навела на сцене Dark невероятный морок. История такая: живущая сейчас в Берлине американка должна была выступить (и выступила) на Depo в середине ночи, но доиграть не смогла из-за переставшего работать семплера. Поутру в суровом гроте Dark, где уже закончилась программа, а сумрак и пыльную взвесь угрожающе расцвечивало пробивавшееся сквозь разноцветный витраж солнце, аппаратура воскресла, и Xosar мало того что целиком отыграла запланированный лайв, так еще и устроила после невероятный по воздействию импровизированный техно-джем, злой и зубодробительный, но отнюдь не примитивный. Лично для меня это был неожиданный и оттого еще более яркий эмоциональный пик всего фестиваля, редкий момент, когда музыке невозможно противиться. Публика, которая чувствовала себя куда комфортнее, чем ночью, когда цех был забит под завязку, тоже совершенно обезумела и долго не отпускала Шилу Рахман (так Xosar по-настоящему зовут). Теперь жутко хочется услышать это уникальное выступление в записи, хотя допускаю, что вне контекста оно не произведет настолько оглушительного впечатления».

Сцена Woodz

Noizar: «Как прошло мое выступление? Благодарная публика, уютный танцпол и классный звук — грех жаловаться. На всех вечеринках от «Армы» можно играть самую раскрепощенную музыку и не бояться поставить что-то не то».

Love Cult: «Из сцен нам больше всего понравилась Woodz, как и в прошлом году, — она сделана очень уютно и по-домашнему. Egyptian Lover был очень смешной: полукомедийный акт на грани с перформансом и стендап-комеди. Очень хотелось послушать Вильялобоса. Когда он вышел, мне показалось, что Соня Мунир до него играла сильнее. Он выдал достаточно предсказуемый сет, но тут, наверное, сыграли роль завышенные ожидания — Вильялобос и Энди Стотт оказали на нас сильное влияние».

Тагир Вагапов: «Немного расстраивает, что для многих гвоздем программы снова стал (да и был изначально) помятый гуру Вильялобос, которого чуть ли не полфестиваля упорно караулило в хитро устроенном, но не самом просторном пространстве Woodz».

Сцена Depo

Тагир Вагапов: «Мне еще до Outline было очевидно, что чуть ли не целую ночь придется возвращаться на Depo, делая оттуда лишь короткие вылазки. Так в итоге и вышло: локация чудесная, программа крутая. Не подвела прекрасная канадка Мари Дэвидсон, с которой для меня начался фестиваль, Феликс Кубин был куда интереснее, чем в прошлый свой московский визит (тут, опять же, спасибо организаторам за звук, свет и вообще то, как были устроены сцены), Heatsick достойно выступил в амплуа хаус-продюсера с причудами. Днем там же отыграл молодой диджейский хаус-дуэт из Ванкувера Pender Street Steppers, музыка которых также идеально совпала с местом и временем. Их я запланировал послушать во что бы то ни стало и не прогадал: то были самые расслабленные и органические дневные танцы. Cobblestone Jazz и Иван Смаг тоже оказались ожидаемо хороши».

«Учитывая свое место в лайнапе, я рассчитывал, что буду играть одним образом, а в конце сета резко все поменял и закончил более в светлом ключе, чем собирался. Я думал, что буду ставить больше хауса и техно, но потом начал играть все жестче и жестче, дошел до собственного предела и решил включить песню. Какую песню, не могу сказать — все узнают. Это не так важно, как то, что я закончил четырьмя диско-треками. Я немного удивился, когда большинство людей, которые пришли на техно-фестиваль, очень классно отреагировали на совсем не техно-музыку. Аrt Crime, артист клуба «Наука и искусство» и известный сноб, сказал мне, что первый раз в жизни танцевал под диско. С другой стороны, было солнце и лето — так что это диско было вполне уместно».

«Запомнился перформанс с горой песка и приспешниками некой загадочной богини, но больше всего — дождь. Мы с друзьями стояли на Depo, слушали выступление Pender Street Steppers. Залитая аппаратура, люди, жмущиеся друг к другу, и суперпозитивная музыка. Все это случилось за 20 минут до моего выступления, и я стоял и думал: сейчас же все вырубится, как я буду выступать? Тут ко мне поворачивается один из артистов и говорит: «Мы счастливчики, что пошел дождь, он объединил людей и привел их в супервозбуждение». «Отличный ход мысли», — подумал я. Как оказалось, паниковал я зря, дождь закончился на первом треке, который я поставил. Знак, наверное. Сет сразу начал складываться как надо, это важно для артиста — ощущение, что руки сами выбирают треки и все заплетается и смешивается идеально. Такие сеты идут не из головы и даже не из сердца, они идут из людей на танцполе. Обычно нужно время, чтобы настроить связь, в этот раз это произошло мгновенно. Я понимал, какую музыку они хотят, и давал им ее».

Сцена Sun

«Под конец моего сета пошел сильный ливень. Можно сказать, это был перформанс от самой природы — залило вертушки, микшер, проигрыватели, потекла разноцветная крыша. Мои пластинки тоже были полностью в воде, но при этом продолжали играть, а люди отлично реагировали и танцевали несмотря ни на что».

Тагир Вагапов: «Мне не совсем понятен массовый восторг по поводу пусть и веселого, но чересчур, как мне показалось, затянутого концерта французов dOP. Приятно удивил Филипп Горбачев, чья траектория всегда вызывала у меня искреннюю симпатию, но переслушивать музыку которого при этом почему-то не хотелось. С собранным недавно живым составом The Naked Man (барабанщик — чрезвычайно ценный кадр!) его музыка превратилась из остроумного гибрида, которого, однако, едва ли хватило бы надолго в силу его нарочитости, во что-то новое: она обрела объем, чеканный и сложный ритмический каркас, при этом не растеряв сырой энергии и нахальства. Правда, на большой дистанции все это тоже оказалось немного утомительным, но начало было ярким и следить за этой историей определенно стоит. Впрочем, публика, предпочитающая давно уже понятных и родных музыкантов неизвестным именам — история абсолютно нормальная и происходит на любом крупном фестивале по всему миру. Главное, что ее (публики) все равно с лихвой хватило всем артистам, кроме, разве что, закрывавшей программу дневной сцены Sun хорошей лондонской рок-группы The Proper Ornaments — да и то потому, что из-за общей задержки начали они на излете неожиданно прохладного вечера воскресенья, уже после того, как окончательно вымотанная глуповатой дискотекой, устроенной dOP, публика поплелась к выходу. Их ночное выступление перед совсем небольшой, но благодарной аудиторией было красивым финальным штрихом фестиваля (проходящее параллельно и вплоть до следующего утра афтепати на Woodz для стройности сюжета смело оставим за скобками)».

Искусство на фестивале

Noizar: «Мой фаворит — кафельный тетрис. Я до сих пор верю, что это была не готовая проекция, а где-то рядом сидел маленький человечек, который играл в него сутки напролет».

Varenye (Молекула Онтон): «Меня впечатлила естественность атмосферы. То, с каким спокойствием и непосредственностью люди ложились спать прямо на арт-объекты, а просыпаясь, снова шли танцевать. То, что кто-то покакал в декоративный унитаз. Очень радостно было смотреть на то, с каким удовольствием чуваки били наши музыкальные груши, генерируя саунд-дизайн пространства. Дико приятно было находить какое-нибудь потайное уютное местечко, спрятанное на двух квадратных метрах между стен старых полуразрушенных цехов. Молекулярная проработка некоторых зон — это особый разговор: когда я заметил, что у одной из сцен в такт музыке подмигивают обычные уличные фонари, осознал весь масштаб и мощь организаторского подхода».

Публика

Love Cult: «Люди, которые были на Outline, по тому, как они одеваются, как ведут себя, один в один похожи на людей, которых мы видели на Sónar. Там были немцы, британцы, смешанные с испанцами, — но было ощущение, что их всех переместили сюда. Был процент гиков, которые пришли послушать то, что узнали из интернета. Были люди, которым на все наплевать, и они просто танцевали. Были люди, которые перемещались между сценами. Был, как и на Sónar, баланс, разные категории слушателей. А вот сама площадка и арт вообще не имеют с Sónar ничего общего — это абсолютно другая история».

Александр Ус: «Что больше всего понравилось? Количество красивых, улыбчивых людей. Все умеют общаться между собой, веселиться, кричать и радоваться, интересно выглядеть. Все это не может не вдохновлять».

Chizh: «В массе посетители фестиваля были на стиле Дарта Вейдера — в каких-то черных балахонах, так что, на мой взгляд, самые модные ребята были в оригинальном скейт-парке, где все напоминало небезызвестный кинофильм Ларри Кларка».

Никита Забелин: «Каждый индивидум был одет по-особенному и со вкусом. Их появление на мероприятии было обусловленно интересом к артистам и пониманием ситуации в целом. Если говорить о том, что осталось в памяти, на первом месте будут именно гости фестиваля. Я действительно поражен, насколько интеллигентная, аккуратная и внимательная к музыке собралась аудитория. Пожалуй, это я бы выделил и главным отличием фестиваля Outline от других. Результат такой посещаемости — долгая кропотливая работа команды. Это не специфика Москвы или чего-то независимого другого».

Еда, напитки, организация

«Мясо нужно на танцполе, а на фудкорте необязательно совсем».

Varenye (Молекула Онтон): «Лишним было пиво».

Алиса Таежная: «На Outline были одни из нежнейших охранников, которых я знала, вкрадчивые и внимательные уборщицы и очень уставший, но добрый персонал. Все очень устали, но никуда с работы не девались и не халтурили. Мое убеждение — на любом летнем фестивале должны быть пиво, сидр и вода в большом количестве, но я легко могу представить, что с такой трудноподъемной историей что-то легко могло пойти не так. Также видела много разочарованных отсутствием мяса в меню (но думаю, на сутки это несмертельно даже для мясоеда), и в целом вечером второго дня есть уже было нечего. Но мы разве туда поесть приезжаем?»

Минусы

Varenye (Молекула Онтон): «По-моему, все работало и было крайне продуманно и срежесированно. Но очень наивно было полагать, что на пике серотонинового абстракта рейверы будут разделять мусор. Маркировка на бочках в темноте не светилась, пока экология не стала привычной, она должна быть игрой. О том, что Outline сортирует мусор, надо было кричать между треков прямо из динамиков, а тем, кто кидает еду в бочку для пластика, не продавать фалафель или ставить в угол с тишиной. Еще непонятно, зачем на фестивале было столько охраны, если она совсем не следила за арт-зоной — уже через пару часов после начала часть арт-объектов была искажена. Мы, например, не могли покинуть свой участок, приходилось дежурить там по очереди. Плюс в суматохе продакшена работы художников так и не были подписаны, в итоге искусство на фестивале было безымянным».

Реакция

Тагир Вагапов: «А ведь еще был автобус! Водопады! Dream Land! Рельсы! Неведомые тропки! Задний двор Dark! Арт-зона с комнатой, где происходила совсем уже чертовщина (практически резервация для завсегдатаев «Скотобойни»)! Неожиданные встречи! Упомянуть все кажется невозможным. Скажу одно: это самый невероятный российский фестиваль, и нам всем с ним очень повезло. Вообразить московское лето без Outline теперь уже совсем мучительно, нельзя, не хочется».

Kurmyshev: «Outline — это маленький город, где главная обязанность жителей — это слушать музыку и танцевать. Я вспомнил, как играл в Sim City и строил какие-то домики, кафешки. Тут то же самое — построили для тебя четыре танцпола разной направленности, чтобы каждый мог найти свое место, построили кафешки, инсталляции, магазинчики, фонтанчики, для того чтобы все твои уровни потребностей — настроение, голод, туалет — были удовлетворены максимально. Можно было представить всех этих людей с вращающимися зелеными индикаторами над головой. Для меня этот Outline был именно городом с улицами, домами, своей архитектурой, своей атмосферой».

Chizh: «На мой взгляд, музыкальная составляющая была однообразной — все эти одинаковые диджеи, которые выступали в Москве уже раз по сто. Получился крупный фестиваль с примерно одинаковой музыкой. Москве пора меняться, а не сидеть в формате Berghain, который явно для мимо проходящих туристов».

Noizar: «Даже притом что на Outline собралось немалое количество людей, я все равно могу назвать его более уютным, более камерным фестивалем, чем те, на которых я был в Европе (Sónar и Unsound несколько раз). И, конечно, нельзя не обратить внимание на то, что на Outline все сильно завязано с современным искусством, которому отведена точно такая же, равная роль, как и самой музыке».

Varenye (Молекула Федор Гетманов): «Я привык, что в современной России можно гордиться только природой, ресурсами, большой территорией и страшными ядерными фаллоимитаторами. На Outline мне стало приятно, что я тут, вместе с этими людьми, которые за такой короткий срок выстроили эту огромную красивую, звучную мандалу, достойный международный продукт».

Varenye (Молекула Онтон): «Хочется, чтобы следующий Outline был не про техно-музыку, а про новый абстрактный образ мысли: прошло время немого созерцательного искусства, которым приправляют последние музыкальные фестивали. Пора смещать акцент с музыки и продюсировать дикие приключения, где музыка будет лишь сбалансированной частью атмосферы, но не главной фишкой, а искусство будет окружать тебя со всех сторон, так, будто бы ты попал в мультик. Хочется погрузить публику в масштабный десятидневный трип, прокатить через Диснейленд нового экспириенса, построенного из суперинтерактива. Хочется, чтобы после подобных фестивалей у человека происходили сдвиги нейронов».

Love Cult: «Это был второй раз в жизни, когда мы пошли на мероприятие, на котором сами не играем. По сравнению с прошлым годом фестиваль разросся — ушли накладки в организационном плане, и территория выглядела интереснее. Организаторы Outline показали себя как люди, которые нацелены не на браваду собственным эго, а просто берутся за дело и делают его. На российской сцене очень много балаболов со скрытыми мотивами, а здесь просто появился фестиваль с музыкой и артом — и всем от этого только лучше. Кто-то хвастался, что его европейский друг собирается приехать в следующем году, потому что это русский Sónar. Нам кажется, что люди должны ехать, потому что это Outline».