Как стать героем поколения Foresteppe: Играйте на странных инструментах

Этот материал впервые был опубликован в ноябрьском номере журнала «Афиша»

За последний год для меня стала важной тема детства. Причем веселье и наив­ность, присущие этому периоду жизн­и, мне кажутся свойствами побочными, а главное — это искренность. Если вспоминать евангельские слова «Будьте как дети», то это вот та этика и эстетика — а для меня это одно и то же, ведь что морально, то и красиво, — это то, чего мне хочется достигнуть в Foresteppe. Когда я пошел учиться на историка, я думал одно — что они занимаются благим делом. Я увидел, что там куча везде всяких дрязг и ничего не спасает вообще от этого всего. Соответственно, если во взрослом мире в любом случае есть какая-то такая ерунда, то лучший способ — это оглядываться на свой детский опыт и стараться его не потерять. Это не о том, чтобы строить из себя ребенка, а о том, чтобы не притворяться, а быть тем самым человеком, который говорит, как в сказке Андерсена: «А король-то голый», только не про короля, а про себя. Главное в искренности — это умение сбросить все маски и ощутить свою суть.

Катушечный магнитофон

Я очень хотел себе такой магнитофон, и когда наконец его купил, то расстроился, потому что прислали мне его не в лучшем виде. Но разочарование улетучилось, когда на катушках, которые мне прислали как бонус, оказались записи семьи Косичкиных 1970–1980‑х годов. Я все это оцифровал. Там были в первую очередь стихи и песни на разные праздники: дни рождения, 8 Марта, Новый год. Они жили в ГДР, и эта тема тоже проскальзывает: к примеру, Виталик, старший сын, оставляет аудиописьмо своему другу, где говорит, что купит ему немецких жвачек. Писались песни с радио, была еще катушка концерта с большого застолья, начиная с Галича и заканчивая каким-то, похоже, сочиненным ими самими полушансоном. Как историку мне это показалось любопытным, и я сделал из восьми часов записей получасовой микстейп. Получилась брежневская сказка о детстве и взрослении.

Кассетник

У меня был похожий кассетник, но этот я специально заказывал из Америки. В итоге он оказался большим и довольно бестолковым. Тем не менее я его переделал так, чтобы использовать как домашний фидбэк. С кассетами меня давняя история связывает, я с детства делал самодельные микстейпы «Клочихин-рекордс». Конечно, винил круче, потому что в теории может работать вообще без электричества, но пленка подкупает своей одновременной хрупкостью и пластичностью. Да и сам формат максимально демократичный, что не может не нравиться.

Шарманка

Шарманка в виде мандолины. Если ее прокрутить, то она неожиданно начинает играть совершенно дескоровый диссонансный риф, запредельно жуткий. Очень странная вещь, похожая на те, что были у меня в детстве, но тогда они такими дикими не казались. Мне многие пишут и  спрашивают, почему я не использую современные инструменты, почему я плагины не качаю из интернета. А вот именно по этой причине, потому что все живое — оно ненадежное и поэтому может удивлять.

Свистулька

Ее привезла моя подруга-филолог из Самары. Я на ней играю на концертах, а еще использовал в совместном с группой «231» альбоме сайд-проекта Mars 96, ребят, которые собрались для того, чтобы 96 альбомов записать и распасться. А в «231» есть маленькая девочка, дочка одного из ребят, она придумала свои стихи «А девочка в больнице как маленькая птица». Ну я на ходу птичкой насвистел и зациклил — получилось неожиданное включение. А вообще она для музыки не предназначается, это сувенир. То есть я победил ее дискурс.

Снегурочка

Это костромская снегурочка. Я купил ее, когда был в Костроме у Аполлона из «Комба БАКХ». Причем я купил две, а надо было три, потому что даже две звучали по-разному. Хоть это и заводская работа, их колокольчики отличаются на полтона, понятно, что никаким камертоном их не проверяют. И это очень здорово, потому что можно добиваться разного звучания. У меня в детстве были похожие по устройству неваляшки, да и у всех, я думаю, такие были. Для меня важно, что эти инструменты, сделанные в России, так или иначе близки нашему русскому слуху. Это естественно, для меня было бы странно ехать в Индию и покупать там какие-нибудь гамеланы, хоть мне по душе их звук. А вообще музыку часто находишь там, где вообще не ожидаешь: я вот недавно сидел дома, сочинял музыку, а рабочие стали чинить крышу, выбивать чистый фьюче-гэридж — такой, что даже Burial и не снился. Я, конечно, тут же диктофон включил и записал — вдруг пригодится?

Диапроектор

Мои бабушка и дедушка жили в Бердске, и я часто к ним приезжал смотреть диафильмы. Наверное, поэтому у меня и от города, и от диафильмов осталось ощущение праздника. А в этом году я сделал проект «Diafilms», где написал музыку для старых диалент. К слову, были же звуковые диафильмы советские — к ним в нагрузку шли пластинки, которые надо было включать, но, честно говоря, мне они не нравятся, там неприятная звуковая метка для синхронизации, как будильник. А названия я смешно переводил на английский: «You Should Know Where You're Going To» — это, на самом деле, сказка «Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Конечно, эта работа не была в чистом виде таперством, но все равно, если по сюжету звучала дудочка, то и мне важно, чтобы она была в треке. Звук шелестящей пленки я тоже для композиций записывал. Но вообще мысль сделать этот альбом у меня появилась тогда, когда мы собирались с друзьями и смотрели диафильмы под случайный аккомпанемент — просто ставили на вертушку какой-нибудь эмбиент и внезапно понимали, что он местами круто соответствует происходящему на простыне.

Дудочка

Это дудочка из Вифлеема за один евро, которая непонятно что поет. Важно, что она именно из Вифлеема — Христос, пастухи, ясли. Как и многие мои инструменты, она не предназначена для игры, но и я не профессиональный музыкант, а единственный инструмент, на котором действительно могу играть, — это гитара. Что до подтекста, то да, я верующий человек, но напрямую, считаю, показывать это не обязательно. Это больной вопрос о том, как нас всех сейчас пытаются привести к Богу и что из этого выходит — как специалист по истории церкви могу сказать, что ничего хорошего. Но вместе с тем есть и такие прекрасные группы, как, например, «Комба БАКХ», в которых играет мой костромской друг Аполлон. Мы с ним совпадаем в том, чтобы показать веру не как инструмент пропаганды идей, а как способ раскрыть собственный потенциал.

Гусли

Это цитра, немецкий вариант гуслей с приделанным звукоснимателем. Купил на «Авито» рублей за восемьсот. Струны заводские, еще с 1970-х годов стоят, я ничего не менял. Одна, правда, уже порвалась — но это неплохо: вот чем ведь Уилльям Басински прославился? С одной стороны, тем, что запись его альбомов «Disintegration Loops» совпала с террористическими атаками 11 сентября 2001 года, а с другой — тем, что там все строится на бесконечных повторах и в процессе пленки буквально рассыпались у Басински в руках. Здесь есть похожий момент: инструменты проявляют человечность, постепенно приходя в негодность. Они умирают, потому что они живые.

Игрушечное пианино

Инструмент из серии тех, что продают с круглыми глазами и вопросом — вы что, правда будете на этом играть? В смысле — это чисто старьевщический товар, для интерьера. Тут очень странные интервалы, так что «Собачий вальс» на нем не сыграешь. Но он все равно полезен — и вообще здорово, когда инструмент тебе бросает вызов. Другая сложность в том, что я не умею играть музыку, которую придумываю, поэтому, принимая этот факт как технологическую данность, я просто клею из звуков то, чего хочу достичь. По факту, я занимаюсь самосемплированием, то есть работаю с акустическими инструментами как электронный музыкант. Если говорить о конкретном исполнителе, в плане метода на меня повлиял Caribou, причем даже не этот его проект, а раннее творчество, когда он еще назывался Manitoba. Это электронная музыка с совершенно живым звучанием — то, на что я ориентировался.