Ценный кадр Марианна Слот о Триере, забастовках, икре и водке

Марианна Слот

Продюсер

Это оригинальная фотография Рене Марии Фальконетти со съемок «Жанны Д’Арк» Карла Теодора Дрейера, очень старая карточка. Она оказалась у меня благодаря тому, что когда-то мы делали во Франции большую ретроспективу его фильмов.

Когда мне было восемнадцать, я переехала из Дании в Париж — я с десяти лет знала, что жить нужно в Париже, а до восемнадцати меня бы туда просто никто не отпустил. Я больше увлекалась театром, но работу найти было сложно, и я решила пройти собеседование в компании, которая занималась кинопрокатом. Я приходила туда пять раз, четыре раза со мной даже разговаривать не хотели, а на пятый — взяли, и одним из первых моих заданий стала организация ретроспективы фильмов Дрейера, приуроченной к его столетию. Проведя ее в Париже, мы с удивлением узнали, что в Дании, на родине Дрейера, по поводу этой даты не предприняли ровным счетом ничего. И тогда мы повезли нашу ретроспективу — пленки из французских архивов! — чтобы показать их в Копенгагене, в том кинотеатре, где Дрейер какое-то время работал. Это было скандальное мероприятие, мы были злы на такое положение дел — устроили пикет около кинотеатра и большую полемику в прессе. В Дании вообще так себя вести не принято, это, скорее, как раз очень по-французски. Триер, как большой поклонник Дрейера и вообще человек, переживающий за кинематограф, принимал в этих событиях активное участие и был, как всегда, очень точен в формулировках по поводу того, что нужно и чего не нужно было делать властям в годовщину одного из главных национальных режиссеров. Тогда я и столкнулась с ним впервые в своей жизни, хотя он, думаю, этого не помнит. Я ему почему-то так никогда про это и не рассказывала.

Второй раз я встретила его года два спустя уже во Франции, куда он приехал представлять свой фильм на фестивале датского кино. Эту встречу он тоже вряд ли запомнил, тем более что она была чрезвычайно короткой: я была приставлена к нему в качестве переводчика, и в зале перед началом фильма он подошел, чтобы сказать мне: «Спасибо, но я прекрасно справлюсь сам, мне не нужен переводчик». Потом он снял «Европу», и примерно тогда я сказала его постоянному датскому продюсеру Питеру Ольбеку, что хотела бы с ними поработать. Мы пообщались, а потом я узнала, что они начали работать во Франции с кем-то другим, и, конечно, пришла в ярость. В итоге там у них ничего не вышло, случилась какая-то полная катастрофа, и они пришли обратно ко мне. А так как я была рассержена, но они знали, что я люблю икру и водку, то устроили мне шумный вечер уговоров в русском стиле. Они оба ужасно веселые люди, и, конечно, меня не пришлось долго уговаривать. После той встречи мы начали работать вместе на фильмом «Рассекая волны», и с тех пор я работаю с Ларсом над каждым фильмом, включая «Нимфоманку», которую мы сейчас снимаем в Германии.