Премии Институциализация Сорокина
Писатель В.Г. Сорокин — наконец-то — очевидным образом поймал свою удачу. Две подряд хлебных, солидных литературных премии — сначала Премия Горького, теперь «НОС» — и ведь явно все еще впереди. Сорокин еще не получал ни «Букера», ни «Большую книгу», ни «Ясную Поляну». Лиха беда начало, действительно, кому ж давать, если не Сорокину.
Премий — и денег — не жалко, «Метель» — отличная повесть; вопрос в другом.
Если читатель, взяв в руки книгу Сорокина, заранее знает, что это чрезвычайно уважаемый, серьезный, принадлежащий к литературному истеблишменту автор — почувствует ли он шок, встанут ли у него волосы на голове дыбом, произойдет ли у него в сознании взрыв, — как это бывало у людей, которые читали «Норму», «Роман» и «Первый субботник» во времена, когда имя этого автора мало кому было известно? Придет ли в голову этому новому читателю — что никакая литература «после Сорокина» вообще невозможна, что это ведь конец всему, вселенская катастрофа, смерть словесности (сейчас это кажется смешным, а ровно на такие мысли наводило людей в конце 80-х знакомство с какими-нибудь «Пельменями» или «Тридцатой любовью Марины»). Вряд ли. Да, странно, да, смешно, да, необычно — но не более того; никто теперь уже не сойдет с ума, прочитав фразу «Мысть-мысть-мысть, учкарное сопление».
Сорокин был писателем, взрывающим канон, — а теперь — сам стал каноном.
В этом нет ничего хорошего или плохого, именно так и работает культурный механизм, ничего тут не поделаешь; но правда ли, что из-за этих чертовых премий мы не лишились чего-то очень существенного?