Нигериец, приехавший играть в футбол, а оказавшийся зазывалой

Джеймс Ротими

Откуда приехал: Лагос, Нигерия

Кем работает: помощник официанта, распространитель листовок, футболист

Я приехал в Москву четыре года назад — надеялся здесь начать профессионально играть в футбол. В Нигерии я учился в Академии футбола Pepsi, а потом решил найти какой-нибудь футбольный клуб, и мне казалось, что за границей куда больше возможностей, чем в Нигерии. Договорился с одним московским менеджером, тот обещал пристроить меня и еще двух парней из Африки в какую-нибудь небольшую команду. Но когда я приехал, он встретился со мной только раз, потом просто перестал подходить к телефону. Так же он поступил и с двумя остальными. Один из них сразу уехал, а я решил, что еще побуду здесь: несмотря на то что с футболом не получилось, я все еще не теряю надежды.

Еще до меня сюда перебрался мой брат — он закончил РУДН. И я решил тоже пойти туда учиться. Первый год у меня были только языковые курсы, потом я поступил на факультет агрономии. Учиться вместе с русскими студентами непросто — мы же все изучаем на русском, поэтому у них большое преимущество. Но зато в российской системе образования мне нравится то, что здесь никто не бастует — в Нигерии в школах и университетах постоянно идут забастовки, учеба стоит. Здесь же все работает беспрерывно, надо только не забывать платить деньги.

Первое время мне было очень тяжело. Новый язык, новые люди, тяжелый климат. В один из первых месяцев, когда я еще плохо говорил по-русски, мы с моим другом пошли в магазин за едой — хотели купить курицу, но не знали этого слова. Мой друг подошел к продавщице и сказал ей на смеси русского и английского: «Я хочу chicken». Мы минут 15 пытались объяснить, что нам надо, но она так и не поняла. Поэтому мы пошли бродить по магазину в надежде, что сами все найдем. Вместо этого мы нашли куриные яйца — мой друг схватил их, бросился к той продавщице и закричал: «Вот, где их мама?» Она засмеялась и показала нам, где найти курицу.

С самого приезда в Москву я начал работать, чтобы хоть как-то покрывать расходы на обучение. Первое время по вечерам раздавал листовки у метро. Я до сих пор еще иногда этим занимаюсь на Арбате — работаю при сувенирном магазине. Иногда я начинаю танцевать прямо на улице, болтаю с прохожими, а если они хотят сфотографировать меня, я требую, чтобы сначала они зашли в магазин и посмотрели на сувениры.

В феврале я поступил на работу в Beverly Hills Diner помощником официанта. Сначала, когда я пришел туда устраиваться, меня не взяли. Но один из моих друзей познакомил меня с менеджером Beverly Hills в другом ресторане их сети, и он снова меня отправил в то же место, куда меня не приняли. Там так и не поняли — или сделали вид, что не поняли, — что я уже был у них.

Я убираю стол, ношу грязные тарелки, помогаю барменам и официантам. С посетителями я почти не общаюсь, я все время занят. Я работаю по ночам пять дней в неделю по 12 часов. Конечно, это очень тяжело — все время не высыпаюсь, часто болит голова. Ведь иногда мне надо сразу после работы ехать на учебу или идти на футбольную тренировку. Иногда в выходные у меня вообще нет времени поспать. Платят же мне не очень много — 100 рублей в час, то есть 1200 за смену. Но я очень ценю это место, ведь я работаю в помещении, а это куда лучше, чем раздавать листовки на улице в 25-градусный мороз.

Кроме того, в Beverly Hills очень хорошие люди. Только нескольким официантам не нравится, что я иностранец. Я с ними здороваюсь, а они мне не отвечают. Или не отдают мою долю чаевых — хотя она и так очень маленькая, 5–10%. Я за вечер могу получить рублей 300. Одна официантка вообще не делилась со мной чаевыми, и я пожаловался на нее менеджеру; с тех пор она со мной не разговаривает. Но таких людей там все-таки мало.

Я не забываю про карьеру и стараюсь постоянно заниматься футболом. С недавних пор я играю в Любительской футбольной лиге в команде с другими иностранцами. Когда я пришел на первую тренировку, то перед этим два дня не спал и играл очень плохо. Потом уже начал забивать — по два-три гола. В команде я единственный африканец, и все меня там очень любят. Кроме того, я играю за сборную Нигерии в чемпионате при РУДН.

Еще я музыкант, управляюсь с барабанами и скрипкой, играю в хоре при евангелистской церкви на «Сходненской». Вообще, это самое мое любимое место в Москве. Когда я только приехал, то сразу стал искать какую-нибудь церковь, в которую могу ходить, — я принадлежу к пятидесятникам. На «Сходненскую» меня позвали друзья, там собирается много африканцев. Мне очень хотелось как-то использовать свои музыкальные таланты, а в этой церкви как раз не было никого, кто бы играл на барабанах, так что они взяли меня, даже купили новый инструмент. Иногда летом мы ездим с хором на гастроли по другим городам. В провинции нам всегда очень рады — они же редко видят иностранцев.

В Москве часто возникают проблемы из-за национальности. Самое безобидное — это когда старушки на улицах тебе кричат: «Что ты тут делаешь? Езжай обратно в свою страну». Но бывают и более тяжелые случаи. На моего друга-нигерийца как-то напали на улице трое парней, отобрали у него айпэд. Когда они его били, он звал на помощь, но люди проходили мимо, стараясь не обращать внимания.

Конечно, постепенно ты учишься, понимаешь уже, чего ждать от людей и как себя вести. Один раз я возвращался поздно домой, слушал музыку в айфоне, и за мной от метро увязались три парня. Они сели в тот же автобус, что и я, и сошли на той же остановке. Когда двое из них обогнали меня, а один остался сзади, я уже понял, чего они хотят. Я перешел дорогу и вернулся на автобусную остановку. Там они побоялись бы на меня напасть. Они прождали меня около получаса и только потом ушли.

Жить в Москве, конечно, дорого. После того как ты заплатишь за квартиру и за обучение, остается очень мало. Раньше я жил в общежитии при РУДН, а теперь мы снимаем квартиру с друзьями на «Пражской». В общежитии было тяжело — в одной небольшой комнате четыре человека из разных стран. Кто-то из Китая, кто-то из Непала, кто-то из Узбекистана. Кто-то ругается, кто-то хочет слушать музыку, кто-то хочет пить пиво. Сейчас же мы живем вчетвером в двух комнатах — все мои соседи африканцы, и мы хорошо ладим.

Самый тяжелый момент для меня был, когда у меня не осталось денег заплатить за учебу и общежитие, и меня выгнали. Мне было некуда пойти, и я прожил неделю на улице — а был конец марта, очень холодно. Кроме меня из общежития выгнали еще несколько человек. Пару ночей мы провели в парке, несколько раз пытались переночевать и погреться в интернет-кафе. Приходили, платили за 10 минут, а потом клали голову на стол и засыпали. Конечно, нас выгоняли.

Один раз менеджеры интернет-кафе выгнали нас на улицу, выбежали за нами и еще толкнули одного парня. Было скользко, он упал и разбил голову. Когда мы вызвали полицию, те нам не поверили. Люди же из кафе заявили, что этот парень сам поскользнулся. С полицией вообще сложно объясняться, если ты не очень хорошо владеешь языком, поэтому твоим обидчикам, если они русские, легче убедить всех в своей правоте. Тот парень в итоге умер. Тот период, хотя он был очень тяжелый, длился недолго — потом я встретил нигерийцев, которые приютили меня. В церкви мне помогли заплатить за обучение, и я восстановился в университете.

Несмотря на все это, в Москве мне нравится, и я чувствую себя здесь безопасно. Полиция следит за порядком на улицах куда лучше, чем в других российских городах. Думаю, что они хорошо выполняют свою работу.