Как живет человек, ежедневно меняющий половых партнеров ради искусства

Я 7 лет живу в Германии, переехал сюда из России в 2008 году, когда началась война в Грузии. Четыре года провел в Дрездене — учился на социального работника, окончил там бакалавриат. Затем переехал в Берлин и поступил здесь в магистратуру — скоро заканчиваю, буду культурологом.

Я занимаюсь искусством, но этим много не заработаешь. Как только мне перестанут платить стипендию, нужно будет искать постоянную работу, чтобы иметь деньги на реализацию моих проектов. Собираюсь устроиться в местную организацию, которая занимается консультациями и помощью квир-беженцам.

На своих проектах я тоже зарабатываю — меня приглашают на разные фестивали современного искусства, на показы, в галереи. Например, производство моего последнего клипа «Him» оплатил польско-немецкий театральный фестиваль.

Я всегда был активистом, а искусством начал заниматься в 2011 году. Работал натурщиком в академии искусств в Дрездене, и это был для меня первый уникальный опыт познания своего тела и боли — ты стоишь перед людьми и наблюдаешь за ними и за собой — за своими мышцами, своей кожей. В какой-то момент мне стало понятно, что на самом деле я предмет искусства, потому что творчество студентов, которые меня рисуют, основывается на мне. Потом нашел интервью Марины Абрамович, которая описала это чувство, объяснила процесс самопознания тела. И подумал — а, это называется перформансом, значит, я перформансист.

После этого я стал подавать заявки на участие в разных фестивалях. Мой первый перформанс прошел в Чехии, на международном культурном фестивале MitOst. Там я сделал проект «Body Cult» — стоял обнаженным в культурном центре, а рядом на полу лежала машинка для бритья. Я предлагал людям побрить мое тело и создать тем самым культ красоты. Публика разделилась на две части. Одни брили меня, другие пугались и убегали, особенно девушки. Одна посетительница кричала: «Люблю волосатых мужчин и никогда в жизни не буду их брить!» В общем, этот проект был моим огромным внутренним успехом.

Я понял, что люди задумываются о проблематике тела. С тех пор я делал разные проекты по этой теме. Например, в Дрездене у меня был перформанс «Русская душа», где я пытался осознать свою идентичность, принять в себе армянина, выросшего в России и боявшегося говорить по-армянски в городе. Переехав в Германию, я боялся говорить по-русски, потому что не хотел показаться иностранцем. Это такая внутренняя борьба: ты иностранец — не иностранец, эмигрант — не эмигрант. Я сделал перформанс: поставил два стула — стул печали и стул радости. Перед публикой стоял выбор: с какой стороны сесть. Как только они садились на стул радости, я смеялся, а если они садились на стул печали, то плакал. Все это длилось полтора часа.

Еще один перформанс я делал в Университете Глазго, он назывался «No Sex, No Drugs, No Rock-and-Roll»: я танцевал без остановки в течение восьми часов, чтобы продемонстрировать, что можно посещать вечерники и тусоваться, не употребляя наркотиков и алкоголя. Мне было важно показать, что и после восьми часов непрерывного танца можно быть в хорошем настроении. Я уже 7 лет не употребляю ни алкоголь, ни табак, никогда не пробовал наркотиков и более 10 лет не ем мясо. И многие спрашивают меня — те, кому не о чем разговаривать, — как ты можешь быть вегетарианцем, Миша? Каково это — вообще не пить? И люди так печально об этом говорят, будто сочувствуют мне. На самом деле отказ от всего лишнего сделал меня очень свободным и очень сильным.

Мой нынешний проект «Save the Date» — это самое жестокое, что я творил в своей жизни. Он заключается в том, что каждый день в течение года я меняю половых партнеров. Сейчас идет десятый месяц проекта, 1 сентября — последний день. За это время у меня было больше трехсот мужчин.

Расскажу, как я на это решился. Я был в Милане, в Музее современного искусства. Там я познакомился с работами французской художницы Софи Каль. Она работает очень честно и очень интересно. Ее бросил молодой человек, написав ей только письмо на e-mail. Не позвонил, ничего не сказал. Она была настолько расстроена, что решила сделать проект — пригласила 107 женщин разных профессий (среди них были уборщицы, бизнесвумен, балерины, проститутки) написать ему ответ. Это был очень откровенный проект — куча работ про отношения с людьми. Я сказал себе: Миша, давай откровенно разговаривать с аудиторией. 

Единственное, что меня по-настоящему мучило всегда, — тот факт, что у меня никогда не было ни с кем отношений. И я решил сделать проект про одиночество. Одиночество — оно у всех разное и у всех проявляется по-разному. Я решил подчеркнуть одиночество через сексуальные контакты.

Вот уже десять месяцев я ежедневно познаю новых мужчин. Мое тело превратилось в супермаркет. Каждый день у меня свидание с новым человеком. Когда я только начал проект, я столкнулся с волной уникального фидбэка. Про меня написало огромное количество изданий, было даже две публикации в России. Одна из них была на Gay.ru —  я ужаснулся тому, какое в России гей-сообщество: оно гомофобное, расистское, грязное. Посетители сайта обвинили меня в том, что мне нечего делать, поэтому я трахаюсь направо и налево. Мама родная, мне стало страшно! Некоторые современные художники тоже обвиняли меня — говорили, что это не проект, не перформанс, не может считаться искусством. Но при этом было очень много поддержки. Проект «Save the Date» особенно нравится женщинам — они пишут мне изо всех уголков мира слова благодарности. Мужчины тоже пишут, конечно, но самую мощную поддержку я получаю от женщин — видимо, потому, что их особенно сильно цепляет тема внутреннего одиночества.

Партнеров для проекта я ищу по-разному. Первые шесть месяцев я устраивал себе свидания исключительно с теми, кого нашел в интернете — через всякие чаты и платформы. Поначалу я никому из них не говорил, что это перформанс, потому что мне казалось, что, если я скажу, сразу станет неинтересно. Но после пары месяцев скрывать стало сложно — меня уже узнавали на улицах, в клубах и барах. И я начал открыто рассказывать мужчинам о своем проекте. Многие находят меня сами, узнав о перформансе. 

Конечно, я всегда предохраняюсь. В течение последних десяти месяцев регулярно делаю тесты — я здоров. Осталось два месяца, думаю, ничего не произойдет.

Были случаи, когда со свидания меня выгоняли — мужчинам что-то не нравилось, и они отказывали мне. В таких ситуациях я иду в секс-клубы или бары — в Берлине их много. Часто ищу знакомств в местах, никак не связанных с сексом, — например, в парках. То есть у меня всегда есть план Б.

Некоторые свидания длятся не дольше получаса — встретились, все сделали и разошлись. А бывают приятные встречи  — пойти вместе в кино, поужинать, выпить в баре. Но этот сценарий уже проверенный и испытанный, ничего нового в нем нет. Я познакомился с кучей разных людей — дизайнеры, режиссеры. Через семь месяцев после начала проекта я так устал от интернета, что вообще перестал в него выходить, партнеров находил в клубах и парках: мне казалось, что так честнее. Был период, когда я даже имен ни у кого не спрашивал.

Единственный провал случился в Чехии. Я находился в маленькой деревне — меня попросили сделать там мастер-класс — и просто не успел никого найти. В этот день занимался сексом через интернет. Но такое было один раз.

По итогам «Save the Date» я планирую делать выставку. Но есть проблема: я не знаю, что показывать. Все ждут от меня секса, грязи, а я хочу наоборот — передать свое эмоциональное состояние. Пока я не решил, как все это оформить, но надеюсь, что к сентябрю я приду к какому-то результату.

Нужно будет как-то разговаривать с публикой. Многие ждут от меня чего-то глобального — а ведь это очень личный проект. Иногда я просыпаюсь и думаю: а это вообще я? Как я могу это делать? Ведь я делаю больно и себе, и другим. Я сам себя спрашиваю — а понравился ли секс тем людям, с которыми я переспал? Может, они меня вообще ненавидят?

Секс — это сильное выражение одиночества. Во время секса ты познаешь человека, сливаешься с ним, становишься с ним одним телом, совпадаешь дыханием. Для меня оргазм — это эстетическое выражение моего одиночества. Как только закончился сексуальный контакт, люди не хотят больше иметь с тобой ничего общего. У меня такое было несколько раз: я хотел продолжить знакомство, задавал вопросы, а человек в ответ просто надевал штаны и уходил. И ты понимаешь, что, как это ни печально, ты должен идти дальше.

Конечно, за это время у меня завязалось много дружеских отношений и профессиональных связей, и это тоже часть моего перформанса — с некоторыми из моих мужчин я теперь делаю совместные работы. 

Друзья реагировали на происходящее по-разному. Многие за меня переживали. В какой-то момент они испекли мне торт с надписью «Save the Date», один друг сделал видеоклип специально, чтобы меня поддержать. Были и те, кто хотел со мной переспать. Мое первое свидание 1 сентября прошлого года было как раз с моим знакомым. И последнее свидание в этом году тоже будет с другом — мы уже договорились.

Некоторые мои друзья-художники говорили мне: это вообще не искусство, делать такое легко, каждый может заниматься сексом, что ты, мол, выделываешься. Я никого не переубеждал, но выслушивал каждого и отвечал: это мой личный проект, интимный процесс, я прохожу этот путь самостоятельно. Я принимаю любые мнения. Этот проект вызывает либо однозначное принятие, либо категорическое отторжение. 

Кстати, одна фирма сделала презервативы с логотипом моего перформанса Save the Date. Это было в самом начале, когда пошла волна новостей, — финская компания написала мне письмо: предложили сделать презервативы с моим логотипом и ссылкой на мой сайт. И они прислали 1000 презервативов бесплатно. Это было очень круто. Когда я знакомился с людьми, я говорил — я Миша Бадасян, вот моя визитка. Они открывали визитку, а там презерватив.

Для меня искусство — это изменение реальности. Как только ты меняешь реальность, меняешь людей вокруг, ты становишься художником. Этот проект изменил мою жизнь, мою реальность, реальность других людей. Перевернул мои представления о человеческом теле и о сексуальности. Весь год я отдавал себя этому проекту, как жертва. Я изменил абсолютно все — свой режим, свой быт и свое творчество. Поэтому для меня это искусство.

Кстати, все формальные признаки перформанса в «Save the Date» учтены. У проекта есть временной интервал — 1 год, есть пространство, есть тело, есть публика.

Когда все это закончится, мне нужно будет выспаться — сейчас я почти не сплю. И еще я хочу начать полноценно заниматься спортом, привести себя в порядок. Я поддался влиянию общества — теперь я недоволен своим телом. Меня убедили, что, чтобы получить любовь и заботу людей, мне нужно стать атлетом и прекрасным мужчиной. Я открыто признаюсь, что общество вновь повлияло на мой выбор.

Сейчас я бегаю по утрам, хожу на плавание, а еще мне нужно на йогу и делать растяжку. Так что, когда проект закончится, я надеюсь наконец полноценно заняться фитнесом.