Австралиец-левак о поисках коммунизма в новой России

Вук Бранкович, 24 года 

Откуда приехал: из Сиднея

Чем занимается: студент

Мои родители — сербы, но живут в Австралии, там я и вырос. В Австралии очень много непоследовательности в официальной идеологии. Нас учили, что нужно сочувствовать другим, в школах мы постоянно собирали вещи детям в Африку, нам говорили, что все люди равны, что мы должны быть добрыми. Но я рос и видел, что эти идеалы в детях сохраняются только до окончания школы. Дело в том, что в экономике Австралии преобладает сфера услуг. То есть картинка такая: человек работает в офисе, ему скучно, неприятно, он страдает фигней, жиреет, приходит домой, смотрит телек, спит, просыпается — и все по кругу. Это скучно, уныло и мерзко. И главное — все это происходит за счет тех, кто сутками вкалывает на заводах, производит все необходимое и получает копейки! Меня это всегда волновало.

Австралийские школьники в последние два года обучения вольны выбирать предметы, которые они хотели бы изучать. Я выбрал музыку, историю и философию. На уроках философии я узнал о Карле Марксе и Ленине. Меня потрясло, что Ленин так яростно боролся за равенство всех людей! Правда, верите ли, меня это до глубины души потрясло. Человек взял и поднял рабочих на бунт, пытался отобрать излишки у богатых и отдать бедным. Я решил, что должен изучить этот вопрос не через сочиненные кем-то книжки, а лично, захотел побывать в этой стране, чему-то научиться. К тому же я и вся моя семья — вегетарианцы. Я не могу заставлять кого-то страдать ради удовлетворения моих потребностей, будь то животные или рабочие с заводов. Я решил отправиться именно в Россию, а не в Европу, потому что там хотя бы пытались это равенство восстановить, страна казалась мне какой-то волшебной. После школы я успел отучиться в австралийском вузе и увидел, что образовательный процесс очень поверхностный, всего по чуть-чуть, мне хотелось чего-то более фундаментального. Родители мне сказали, что в России должно быть качественное образование. Поэтому я сдал экзамены и поступил на философский факультет МГУ. 

Здесь меня очень многое удивило. Получилось все зеркально: в австралийских вузах нагружают студентов мало, но ребята очень дотошно выполняют задания, пытаются вникнуть в каждую деталь. В России же наоборот: студентов оценивают гораздо выше, им поручают очень серьезные исследования, но, что бы ни задали, студенты стараются потратить на выполнение как можно меньше времени, все «лишь бы, лишь бы». До смешного доходит: преподаватель задает подготовить к следующей паре доклад о жизни такого-то деятеля или прочитать такой-то труд и пересказать. Так у меня в группе есть студенты, которые просто всю информацию копируют из интернета, распечатывают и на паре с листа читают. Некоторые даже предварительно дома эту бумажку не прочитывают. И вот студент стоит у доски, уныло, как на похоронах, что-то бубнит, никто его не слушает, ничего не записывает, препод бесконечно какие-то ведомости заполняет. Еще довольно странно, что на каждое задание, которое дает преподаватель, студент реагирует агрессивно, мол: «Да он что, спятил? Это еще зачем? Когда же я буду смотреть свои сериалы при таком количестве домашки?» Вообще удивительно само отношение российских студентов к процессу обучения в университете. Чаще всего я встречал две категории: либо студент учится ради корочки и всячески ищет халявы, либо он усердно пашет, но для того, чтобы угодить преподу и получить заветную пятерку. Очень мало кто учится для себя, на результат, у студентов нет благоговения перед преподавателями, чувства, что выполнение очередного задания помогает им стать лучше. Иногда бывает ощущение, что на все плевать здесь не только студентам, но и многим преподавателям. Я разочаровался в МГУ. 

Когда я приехал, я в первую очередь начал искать здесь подпольные социалистические группировки. Нашел и понял, что горящих идеей всеобщего блага большевиков, о которых я читал в книжках, здесь нет. В России левые — это просто люди, которые обожают свое и ненавидят чужое, вовсе не те, кто может что-то изменить. Я увидел, что российские социалисты очень бездеятельные, они часами могут вести беспредметные идеологические споры, ничего при этом не делая. Мне повезло, искать особенно не пришлось — среди студентов философского факультета МГУ самая большая концентрация коммунистов. Я даже ходил на марш. Мне нравится дух, но у меня создалось такое ощущение, что это пустая болтология, много слов и нет дела. Какие-то бесконечные статьи, собрания… От Советского Союза, о котором я читал в учебниках, сегодня в России остались, пожалуй, лишь архитектура и бюрократия. И еще меня очень удивила одна особенность. Я не знаю, связано ли это с историей развития страны и прошлым россиян, но есть тут такое: чем ниже у человека должность, тем больше у него самомнение. Приходишь в какую-нибудь контору, а работница из своего окошка на тебя так смотрит, будто ее королевское величество только что сделала тебе великое одолжение, выполнив свою работу. Охранники в России — из той же оперы. Такое ощущение, что при приеме на работу в «Пятерочку» им говорят, что их берут в ЦРУ. Это действительно странно. Нигде больше я такого не встречал — чем ниже пост, тем больше высокомерия и наглости. 

Еще меня первое время удивляло отношение русских к приезжим. Каждый здесь твердо убежден, что можно поставить рядом любого русского ребенка и ребенка кавказской национальности и русский точно окажется умнее и талантливее. Удивительно то, что это у русских даже не со зла — они действительно в этом уверены. Хотя лично я завидую детству кавказских детей, потому что оно такое, как было у нормальных детей лет 20 назад, — они много играют на улице, они резвее, бодрее, они выглядят даже более здоровыми, чем дети русских. А у русских детей такое же детство, как у европейских, — сидение в четырех стенах с планшетом и ноутбуком. Вообще за время жизни в России у меня сформировалось очень положительное отношение к кавказцам. Они всегда подскажут дорогу, проведут, сто раз пошутят. Очень искренний, душевный народ. Может, они хорошо ко мне относятся, потому что видят, что я тоже нерусский, не знаю.

При этом меня приятно удивила открытость русских. Люди говорят что думают, и они гораздо свободнее, чем я привык. Здесь меньше ограничений в плане приличий. То есть, если ты нравишься девушке, она будет в зависимости от воспитания с тобой флиртовать, если же ты ей не нравишься, она сразу даст тебе это понять. Так проще, без лишних церемоний. Но я для себя отметил интересный феномен, связанный с дружбой. У меня на родине было просто: либо я с тобой дружу, либо нет. А в России Маша может весь день ходить под ручку со Светой по университету, даже до туалета будут друг друга сопровождать, а потом Маша расстается со Светой, едет домой с Мариной и рассказывает ей сплетни о подруге, затем она прощается с подружкой Мариной, приходит домой, звонит Клаве и рассказывает про Марину. Некоторые русские как бы дружат через силу. Мол, он такой плохой, но я сделаю над собой усилие и буду с ним дружить, но при этом буду об этом друге со всеми судачить по-черному. Это довольно странно, нет? Не нравится человек — не дружи.

Я был очарован огромными пространствами Москвы. Большие парки, большие улицы. В метро первое время у меня кружилась голова на эскалаторе, потому что огромная высота, я не привык к такому, довольно страшно, когда смотришь вниз: очень высоко, окружающее пространство не движется, а вы движетесь, это очень впечатляет. Не каждый видел такое.

В Москве очень много транспорта, но довольно проблематично бывает выяснить, как проще и быстрее добраться до места назначения. Вообще в Москве многие простые вещи слишком усложнены. Например, во всех городах в миграционной службе тебе по умолчанию отвечают на все вопросы, а в Москве я пришел в их главный офис, и оказалось, что это большое здание — для красоты, а все вопросы нужно задавать в каком-то их филиале в Подмосковье. С «Почтой России» тоже все было непросто. Когда мне отправляли из других стран какие-то посылки, часто они просто не доходили. Родственники даже не верили, когда я им рассказывал, что посылка потерялась, они думали, так не бывает и я что-то придумываю. Иногда посылки нужно было искать самому на каком-то цеху сортировки или шесть часов ждать, пока сотрудники найдут.

Мне очень нравится Теплый Стан, потому что там находится мой любимый музей во всем городе — Палеонтологический — и там хороший, большой рынок. Еще очень люблю Чистые пруды. Мы с друзьями часто ходили в кино там. К тому же там очень атмосферные пруды, и здесь находится моя любимая библиотека в городе — библиотека Достоевского.

Свободное время я обычно провожу в заброшенных зданиях. Московские друзья называют их заброшками. Там можно собраться, полазить, поиграть на гитаре, устроить пикник на крыше. Я пытался это делать и в других странах, но там могут за это посадить, а в России охранник просто погрозит тебе пальцем.

Еще в Москве мне безумно понравились квесты. Здесь это развито лучше, чем где либо, и это невероятно круто! Это очень интересное времяпрепровождение, там нужно думать, решать задачи. Плюс здесь в это вовлечено много людей, это продолжает развиваться, люди пытаются придумать что-то более необычное. А еще я люблю здесь играть в пейнтбол за городом.

Я вегетарианец. К тому же я довольно большой, очень много ем, и мне невыгодно ходить в кафе. Меня удивило заведение «Крошка-картошка». Я заметил, что русские вообще любят картофель, но чтобы открыть целое фастфуд-кафе, где все из картофеля, — это необычно! Там вкусно, мне там нравится, и я частенько захожу туда. Еще я нашел в центре нечто похожее на советскую столовую. Там все как в СССР, простая еда, которую продают по завышенным ценам. Но атмосфера там такая, какую описывали в книгах про СССР, — довольно забавно.