Андраш Фекете

Откуда приехал: Венгрия
Кем работает: фотограф

«Я не живу постоянно в Москве, приезжаю на два-три месяца, потом уезжаю домой. Здесь не хватает повседневного комфорта, культуры среднего слоя. То есть когда ты находишься на улице среди людей — как они реагируют, насколько они вежливы, уступают ли дорогу. До сих поражает, когда передо мной кто-нибудь просто плюет или сморкается. В Венгрии такого нет. Или в магазине стоишь, могут тебя оттолкнуть и встать перед тобой. Правда, это встречается все реже и реже — прогресс.

Я очень люблю ночную Москву. Фонари светятся, чувствуется атмосфера большого города. В Будапеште население два миллиона, что несравнимо с Москвой. Москва больше похожа на условный Нью-Йорк, Париж, мегаполис. Этот город живет 24 часа, в любое время можно найти то, что тебе нужно. Очень люблю гулять по улицам ночью и когда идет снег хлопьями. Огоньки рекламных щитов и другие отражаются в снеге, сказочная атмосфера получается.

Я достаточно много объездил окраины. Одно время жил в Ясенево, каждый день ездил на метро. В Новогиреево жил. По сути дела, конечно, только ночевал, вся работа в центре. Но в Ясенево вокруг метро довольно обустроено все, супермаркеты, кино, детские площадки и парк. Только пугают большие здания панельные, с которых краска слезла и подъезды в которых в ужасном состоянии.

У меня несколько раз были проблемы, когда снимал в метро, меня задерживали. Это не было никак связано с тем, что я иностранец. Слежу всегда, чтобы бумаги мои были в порядке, всегда делаю аккредитацию при МИДе. В 1998-м было проще снимать, чем сейчас. Тогда я был студент, не было пресс-карты, просто ходил на митинги, снимал, никто никогда не спрашивал. Сейчас проверяют. Недавно снимал на улице просто, подошел полицейский и сказал, что нельзя снимать, потому что по этой дороге Путин проезжает.

Здесь поражают цены. Почти все, за исключением общественного транспорта, дороже, особенно продукты. Знаешь цену продукта в Европе, а тут она почему-то в три раза больше. Вот вино здесь очень дорогое. Дешевле трехсот рублей не купишь, то есть за десять долларов. Во всей Европе за половину этой цены уже качественные вина. Еще в магазинах странное что-то: кубик «Магги» в «Елисеевском» стоит 25 рублей, а в «Азбуке вкуса» вдруг 50. Почему? Я пытаюсь игнорировать такие магазины, но многие к этому спокойно здесь относятся — ну стоит и стоит.

Я вот недалеко от дома захожу в магазинчик, каждый второй-третий день, но меня до сих пор продавщица не узнает. В Венгрии это есть. Спускаешься на улицу в овощной, тебе сразу рукой машут или мясник знакомый говорит, что вот это мясо нужно брать. Не хватает повседневной человечности. Правда, никогда не было проблем с контактами на улице. В Москве люди очень общительные. Едешь иногда в маршрутке, напротив женщина с ребенком, спросишь у нее что-нибудь, можно поговорить, нет такого «что этот человек от меня хочет», а в Европе это чувствуется, там отчужденность между людьми.

Из-за состояния местного телевидения только в субботу люди узнали, что есть люди, которые как-то по-другому думают. Есть часть населения, которая не пользуется интернетом и у них информация — «Первый канал».

У меня мама русская. А к бабушке, когда она была жива, ездили каждое лето в Нижегородскую область. С самого детства приезжал сюда на лето на месяц. По фотографической линии приехал в 1998 году впервые. Меня там дети принимали хорошо, у всех были летние каникулы, играли в футбол, была речка, куда ходили купаться. Тогда, в 80-е годы, были проблемы с продуктами — и много привозили из Венгрии какие-то вещи. Я понимал, что у нас никогда не было проблем с продуктами, с одеждой. Меня не особо это удивляло, это воспринималось как черта страны, и все. Помню, там привозили хлеб на грузовике, стоял по полчаса в очереди с часу до двух, чтобы купить. Это был маленький поселок, люди были открытые, всегда было общение. Мне было 6–7 лет, а меня спокойно отсылали за молоком через три улицы, где была корова. Венгерские друзья об этом очень просили рассказывать.

Потом наступил перерыв, когда я туда не ездил. Были года, когда бабушка к нам приезжала, потом она, к сожалению, умерла, потом я уже сам сюда стал приезжать. Мне было 22–23, когда я сюда приехал снова и с другим взглядом, конечно. Это было после кризиса. Меня поразило количество новых приятных мест, стало очень много ресторанов, баров, кафе. Я проводил сравнение с детством, потому что прилетали всегда в Москву, у знакомых тут останавливались. Еще в детстве пару лет пожили в Москве, когда мой папа работал в СЭВе. Я тогда учился в русской школе, и меня удивило, что тут по субботам учились, а потом вообще во вторую смену заставили ходить.

Когда приехал сюда в 22 года, начал заниматься фотографией, немножко снимал кризисные вещи. Помню большой коммунистический митинг с Зюгановым, было шествие, начиналось в районе «Третьяковской» и до Васильевского спуска. Очень много народу было, наверное, сравнимо с митингом на Болотной площади. Впервые с массовыми вещами столкнулся именно в России. Потом я опять уехал надолго и вернулся в ноябре 2001 года с фотографической стипендией Министерства культуры Венгрии. Написал синопсис, что буду снимать Россию. Приехал сюда снимать, завязались знакомства, и так до сих пор снимаю».

Три любимых района

Китай-город

 

Чистые пруды

 

«Новокузнецкая»