В августе прошлого года, сразу после того как власть в Афганистане перешла к «Талибану», телефон Халиды Попал, футболистки, стоявшей у истоков женской сборной страны, разрывался от звонков партнерок по команде. Женский спорт, и особенно футбол, моментально оказался под запретом, а жизни спортсменок — под угрозой. Однако единственное, что Халида могла посоветовать им в тот момент, — сжечь форму и уничтожить любые доказательства того, что они играли в футбол.
«Многие действительно были в панике. Одна сказала: «Я сижу перед окном с ружьем в руках, смотрю на улицу и не сплю. Когда талибы постучат в мою дверь, я выстрелю себе в голову, потому что я предпочитаю умереть, чем быть пойманной», — рассказывает Халида в большом материале The Guardian.
В день, когда талибы начали активное наступление на Кабул, у молодежной сборной для игроков не старше 23 лет была тренировка. «Мы готовились к чемпионату Центральной Азии в Таджикистане, как вдруг в 100 метрах от поля раздались взрывы. Вокруг все было в дыму, кричали люди, мы не понимали, что происходит», — вспоминает футболистка молодежной сборной Фатима Баратеан.
К процессу эвакуации футболисток Халида привлекла юристку Кэт Крэйг, генерального секретаря FIFPro Йонаса Байер-Хоффмана и бывшую главную тренерку женской футбольной сборной Афганистана Келли Линдси. За рекордные 48 часов им удалось вывезти из страны несколько сотен спортсменок и членов их семей.
Главная опасность была в том, что некоторые футболистки открыто боролись за права женщин в Афганистане и подвергались гонениям еще до того, как талибы захватили власть. «Мы понятия не имели, как может сложиться ситуация. Поэтому мы просто решили относиться так, будто это были последние 24 часа в жизни, и делали все, что было в наших силах. Благодаря Халиде мы смогли быстро получить информацию о четырех футболистках, чья активность по борьбе за права женщин наиболее публична. Они были подвержены риску больше других, потому что отследить их местоположение было довольно легко», — говорит Крэйг.
«Мы связались с правительствами пяти или шести стран, но поняли, что власти Австралии действуют быстрее остальных. Мы старались объяснить, что женщины, которые играют в футбол в Афганистане, считаются в стране нарушителями закона», — рассказывал Йонас Байер-Хоффман The Athletic.
«Нашу команду в буквальном смысле описывает слово „стойкая“», — говорит капитан национальной сборной Шабнам Мобарез. Она уехала из Кабула вместе с семьей в 2001 году, занималась футболом в Дании и приняла решение выступать за команду Афганистана, несмотря на предложение от датской федерации.
Фатима Баратеан начала играть в футбол в школе и вспоминает о трудностях, с которыми ей пришлось столкнуться: «Многие учителя не одобряли наше увлечение, это сказывалось на успеваемости, а талибы угрожали нам и говорили, что, если мы продолжим заниматься, с нами может случиться что‑то плохое».
Сложности были и у официально существовавшей молодежной сборной. «Время, когда мы приезжали на стадион на тренировку, было рассчитано таким образом, чтобы там в этот момент не было мужчин. Когда мы уходили со стадиона, мужчины на улице, которые знали, что мы занимаемся футболом, оскорбляли нас», — говорит Сабрея Наврузи, капитан молодежной сборной.
Основная женская сборная проводила свои тренировки на военной базе, до того как в 2011 году там прогремел взрыв. После этого команда ни разу не собиралась вместе на территории Афганистана и не проводила домашние матчи в стране. «У нас не было нормального поля, можно было играть максимум всемером. Естественно, тебе придется привыкать к обычному полю для одиннадцати человек, когда ты выйдешь на матч. Большинство наших футболисток были хуже подготовлены физически, потому что не могли тренироваться так, как это делали соперницы из других стран», — объясняет капитан.
Мобарез побывала на родине в 2014 году. Ее впечатлило, какие трудности преодолели ее партнерки по команде: «Футболисткам пришлось пройти через ад: в них бросали камни и плевали на улице. Даже таксисты отказывались подвозить их на тренировку. Девушки боролись буквально со всем, а теперь за доли секунды потеряли все, ради чего они работали 20 лет».
«Последние 20 лет были вдохновляющими для женщин в Афганистане: у нас появилось много женщин, активно участвующих в жизни общества, — врачи, юристы, судьи. Но мы не думали, что страна так просто сдастся без боя», — добавляет Наврузи.
Важным этапом в процессе эвакуации футболисток было сотрудничество с группой австралийских активистов — адвокаткой и бывшей профессиональной пловчихой Никки Драйден и директоркой организации Human Rights for All Элисон Баттиссон. Они связались с Зали Стеггалл из австралийского парламента, что помогло в кратчайшие сроки получить визы для спортсменок.
«Идея заключалась в том, чтобы в аэропорту футболистки показали официальные письма от Стеггалл, FIFPro и FIFA. Так спортсменки должны были продемонстрировать, что имеют право законно покинуть страну, но мы до конца не были уверены, сработает ли этот план», — объясняет Крэйг.
Перед тем как отправиться в аэропорт, футболистки спрятали документы в нижнем белье и надели яркие шарфы, чтобы при необходимости использовать их в качестве флагов, привлекающих внимание. По инструкции они должны были сказать военным, что на территории аэропорта находятся их мужья.
Перемещаться по захваченному городу помогала ассистентка Линдси по тренерскому штабу, бывший морской пехотинец Хейли Картер, у которой за плечами были две командировки в Ирак. Линдси же, в свою очередь, использовала свои тренерские навыки, чтобы мотивировать и поддерживать девушек, те же приемы использовала и Халида Попал: «Я помню слова Келли, когда она была нашим тренером. То же самое я писала девушкам: что мы одна команда, что они справятся и не нужно сдаваться».
«Я не спала, не ела и падала в обморок. Единственное, о чем я думала, — как помочь им выжить», — продолжает Попал, которая координировала действия футболисток из Копенгагена.
Кэт Крэйг же говорила, что у нее не возникало мысли, что они не смогут помочь девушкам: «О чем мы точно не думали, так это о том, что у нас не получится. Мы не знали, как, когда и каким образом мы вывезем их из страны, но мы точно знали, что сможем это сделать. Наверное, дело в особом мышлении, которое ты перенимаешь, работая с профессиональными спортсменами».
23 августа футболистки основной сборной покинули Кабул, а Наврузи, Баратеан и их партнерки по молодежной команде вместе с семьями не успели попасть в аэропорт. Они провели в стране еще почти три месяца, ожидая помощи от команды Попал. «Самое трудное было убедить наших родных довериться нам», — вспоминает те дни Наврузи. «Они были действительно напуганы и уговаривали нас остаться и отказаться от этой безнадежной борьбы».
Попал и команда помогли сделать девушкам визы в Пакистан, до границы им пришлось ехать более семи часов через многочисленные блокпосты талибов. На границе было не менее страшно: «Если у кого‑то из женщин было хоть немного открыто лицо, талибы избивали их плетьми. Когда они увидели письмо от федерации футбола, начали на нас кричать, говорили, что убьют нас», — рассказывает Баратеан.
Выбраться из Пакистана девушкам и их семьям (всего около 130 человек) помог владелец «Лидса» Андреа Радриццани — совместно с благотворительной организацией The Football for Peace он вел переговоры с правительством Великобритании и лично Борисом Джонсоном. А перелет в Лондон организовала и оплатила Ким Кардашьян.
1 декабря Наврузи, Баратеан и их партнерки по сборной провели тренировку на базе клуба: «Было похоже, будто ребенок был разлучен с матерью на несколько месяцев и снова нашел ее», — говорит капитан. «Мы не хотели отрываться от мяча. Мы носились по полю как сумасшедшие. Мы просто видели поле и мяч, и нам не хотелось отвлекаться. После тренировки нам приносили еду и воду, а мы говорили, что нам это не нужно. Мы просто хотели играть в футбол, хотели оставаться на поле подольше. Трудно описать, но это лучшее чувство, которое я когда‑либо испытывала».
Все футболистки молодежной сборной получили места в женской команде «Лидса» и начинают новую счастливую жизнь. «Мы продолжим свой вклад в улучшение жизни женщин в Афганистане и за пределами страны», — резюмирует Наврузи.
*«Талибан» признана террористической и экстремистской организацией, ее деятельность на территории России запрещена.