«В компьютерные игры я играю с тех пор, как у меня появился компьютер. Первой онлайн-игрой стала Aion — я узнала о ней от друга 7 лет назад. Ему было скучно играть одному, и он решил заинтересовать меня, сделав упор на всякие девчачьи вещи: «Смотри, тут можно надевать разные шмоточки, тут можно собирать цветочки!» Каково же было мое удивление, когда я увидела, что это далеко не самое интересное в игре. Кстати, по моему опыту, мальчики больше интересуются внешечками (внешний вид оружия и костюмов персонажей. — Прим. ред.), чем девочки.
После Aion я пробовала разные MMO (жанр массовых многопользовательских ролевых онлайн-игр. — Прим. ред.), но ничего не пришлось по душе. И дело даже не в графике — я не думаю, что это самая важная вещь. Мне настолько близок дух этой игры, что даже сейчас, когда из Aion ушли почти все мои друзья, я продолжаю играть.
Когда я только начинала играть, я постоянно недосыпала, и все закончилось обмороком. Сейчас я играю в среднем два часа в день. Около часа у меня уходит на дерики (походы в специальную зону, доступную группе игроков определенного уровня в определенное время. — Прим. ред.), которые я очень люблю, и еще час — на осаду. Меня совсем не интересует новый контент игры: я прихожу только на активности, где можно побегать с единомышленниками.
Я играю без доната и даже подписку покупаю не за реальные деньги, а за кинары — внутриигровую валюту. Пять лет назад, когда только появился магазин, я покупала себе платьица. Тогда эти товары были дефицитными, а сейчас все поставлено на поток: вещи, которые появляются в магазине, сразу попадают на аукцион — и их можно купить за валюту.
Я крайне непостоянный человек: за семь лет сменила множество персонажей. Мне приходилось трижды менять игровой сервер — из-за этого изначальные персонажи не сохранились. Сейчас я играю персонажем класса «пилот», которую зовут MegWhite в честь барабанщицы Whitestripes
. Но моим любимым персонажем был танк по имени Meitene, что в переводе с латышского языка означает «девочка». Интересно, что имя своему персонажу я дала еще до того, как вышла замуж за латыша и переехала в Ригу.
С мужем я познакомилась в Aion. Все началось с того, что к нам в легион попросился гладиатор. У нас был суровый легат (глава легиона игроков. — Прим. ред.), и он устроил новобранцу серьезную проверку, которую тот достойно прошел. Мы стали бегать вместе и общаться каждый вечер в скайпе. Тогда я жила в Сибири и однажды предложила ему и нескольким людям из легиона собраться в Москве. Так мы и встретились. Почему мой муж пошел на русский сервер, живя в Латвии, я не знаю. И то, что из всех серверов, из всех сайтов с игрой мы начали играть на одном, очень забавно. Наверное, и правда судьба.
Когда мы с мужем еще не съехались, у нас была большая разница в часовых поясах — 4–5 часов в зависимости от того, лето или зима. Когда он приходил с работы и заходил в Aion, живя в Риге, в Сибири было уже около полуночи. Мне приходилось жить по латвийскому времени: ложилась около 5 часов утра и все знали, что раньше обеда ко мне можно не соваться, потому что я сплю. Я работала фотографом в своей фотостудии, поэтому могла сама планировать время. Работа у меня начиналась в обед и заканчивалась поздним вечером.
Мне очень нравится шутка, что онлайн-игры не вызывают агрессии, а вот лаги (запаздывание в работе игры. — Прим. ред.) — вызывают. Это правда, лаги жутко раздражают, но сама Aion совершенно безобидна. Не знаю, как игры действуют на неокрепшие умы 14-летних, но для людей, которые работают, у которых семьи, стрессы, проблемы в реале, зайти на час побегать и отвлечься бывает очень полезно. Особенно люблю проводить время на просторах игры вместе с мужем. Считаю, что это укрепляет отношения, помогает расслабиться и перезагрузиться после рабочего дня. Я слышала, что во многих парах, где играет только один человек, это становится причиной конфликтов. Рада, что это не про нас. Мы оба понимаем, что это просто хобби. Многие пары приходят домой и после ужина ложатся на диван, смотрят кино, сериалы и телешоу. А мы играем.
Когда я пропускаю важные события в игре, которые, например, происходят раз в 4 недели, я грущу. Это связано не с тем, что мне нужен какой-то дроп (ценные предметы, которые можно добыть, убивая монстров. — Прим. ред.) — можно пойти на аукцион и купить все что хочешь. Это такое ощущение, что все пойдут, а я пропущу.
Пока Aion не умрет естественной смертью, я буду продолжать в нее играть — как минимум потому, что у меня нет столько свободного времени, чтобы качаться и одеваться с нуля в другой игре. Как представлю — мне прямо плохо становится».
«Я начал играть в уфимском компьютерном клубе и вскоре стал участником чемпионата по Half-Life — мне тогда было лет 12. После этого появился Counter Strike. Мы начали собираться в команды и играть четыре на четыре. Серьезно, с ежедневными тренировками, я играю в Counter Strike с 2002 года.
Точно помню момент, когда понял, что начался настоящий киберспорт. Я учился в ПТУ на оператора ЭВМ. ФКС (Федерация компьютерного спорта России. — Прим. ред.) оплачивала нашей команде поездку на чемпионат в Екатеринбург. Я пришел отпрашиваться у преподавателя, и мне заявили, что никуда не пустят, потому что игры — это ерунда, за ними нет будущего. Меня это разозлило, и я начал доказывать обратное. После того как я самовольно уехал на турнир, меня стали валить. С того момента я решил больше уделять времени киберспорту и бросил учебу.
Мы с моим братом Dosia (Михаил «Dosia» Столяров — известный российский киберспортсмен. — Прим. ред.) играли в одном клубе. В первые свои команды попали, когда мне было 13 лет, а брату шел 12-й год. Вообще-то, в таком возрасте в команду не берут — нужна куча разрешений от родителей на переезд в другой город, покупку ЖД-билетов и так далее. Но мы так хорошо играли, что на это закрывали глаза. В конце 2006 года мы впервые стали играть в одной команде, и это продолжалось до 2013 года.
Думаю, у всех братьев бывает соперничество. Одно время я играл в лучшей команде города, а Миша во второй по крутизне — только из-за возраста, но совсем не из-за качества игры. Вообще, мы разноплановые игроки. Миша выполняет свои роли на карте, я — свои. Мы в этом плане не пересекались ни разу. Каждый в своей сфере в какой-то момент был лучше всех. Одно время братья Столяровы были практически мемом. Во времена Moscow Five (российский киберспортивный клуб, основанный в 2001 году. — Прим. ред.), когда еще был Counter Strike 1.6, мы начали выигрывать серьезные турниры, получили пару европейских титулов. Мы могли даже не общаться во время игры — без слов понимали друг друга.
Самое болезненное разочарование за киберспортивную карьеру произошло, когда я играл в уфимской команде, а на мое место решили взять московского игрока. Мы постоянно занимали третье или четвертое место, и ребята решили, что проблема во мне. Это было почти предательством. Я тогда жестоко разочаровался, но не в самом киберспорте, а в игроках.
В киберспорте нет стабильности. Хотя, когда тебя регулярно оставляют безо всяких денег, это тоже своего рода стабильность. В таких ситуациях можно перебиться случайными заработками, переждать пару месяцев и снова вернуться, но это довольно сложно. Мой общий выигрыш в чемпионатах составляет приблизительно 17 тысяч долларов. Мой брат сейчас продолжает активную киберспортивную деятельность, и его выигрыш перевалил уже за 200 тысяч долларов. Раньше у меня было желание стать лучшим игроком и выигрывать, выигрывать, выигрывать. Сейчас передо мной стоит цель стать тренером. Иногда нужно сделать шаг назад и уже не играть, а помогать молодым ребятам.
Киберспорт сильно повлиял на мою личность. Можно сказать, что я весь из этого состою. Все мои качества сформировались под его воздействием: уверенность в себе, уверенность в разговоре с людьми, умение выстроить общение — в школе такому не учат. Возможно, в одиночных играх действительно происходит деградация: интроверты еще больше закрываются, мир вокруг становится им не нужен. Но в командном киберспорте все наоборот.
Сейчас невозможно сказать, до какого возраста нынешние киберспортсмены смогут профессионально играть, скажется ли возраст на качестве игры. Ведь часто опыт оказывается важнее, чем скорость реакции. И вообще, у кого-то и в 50 лет может быть реакция резвее, чем у 16-летних».
«Я начал играть еще в средней школе. Когда я учился на 4-м курсе университета, купил журнал с дисками в комплекте — мне попалась ролевая игра R2 Online. Установил — и все. До этого я играл в основном один, а тут попробовал что-то совсем новое — многопользовательскую игру, где можно взаимодействовать, сражаться, дружить с другими людьми. Это меня очень зацепило.
Уже девять лет я играю в одну игру. Сам не заметил, как пролетело время. У меня топовый персонаж, и я провожу в игре примерно четыре часа в день. Сейчас это время меньше, чем несколько лет назад, потому что теперь не нужно кого-то догонять — уровень и так достаточно высокий.
Я выбрал класс «рыцарь», потому что управлять им проще, чем остальными. Пробовал играть магом, рейнджером, призывателем, ассасином, но выбрал самое простое и понятное. За 9 лет я ни разу не менял класс. Гильдию в игре могут создавать только рыцари, то есть с выбором я не ошибся. В других играх можно делать что угодно — и с твоим персонажем ничего не произойдет. В R2 все иначе — если вышел из города, должен постоянно быть начеку. Только остановишься — сразу найдутся желающие тебя убить.
Увлечение игрой мешает моей личной жизни. Очевидно, есть проблема, раз в 30 лет я еще не женат. Бывало, что я знакомился с девушками в игре, но это ни к чему серьезному не приводило. Многие люди находят вторые половинки во время учебы в университете, но у меня такого шанса не было: я учился на инженера — конструктора турбогенераторов электрических машин и девушек на факультете не было вообще.
Каждые пятницу, субботу и воскресенье я нахожусь в игре. Я глава гильдии, и без меня никто не сможет пойти на осаду. Наверное, жизнь была бы другой, если бы я мог иначе проводить выходные.
Сейчас я провожу время в игре в основном из-за обязательств главы гильдии — многое стало зависеть от моих действий. Все устроено таким образом, что я не могу назначить вместо себя заместителя, поэтому единственный способ избавиться от обязательств — полностью сменить главу. Но на такое я не готов. Меня хотят забрать на военные сборы для офицеров запаса — обещают повысить до старшего лейтенанта. Я не смогу заходить в игру пару недель. Скорее всего, мне придется дать кому-то из согильдийцев свой доступ. Конечно, буду волноваться, как бы чего не произошло.
Мнение, что аудитория онлайн-игр — это сплошь школьники и неудачники, ошибочное. Ядро нашей игры — взрослые люди, которые сознательно выбрали ее в качестве своего увлечения. Тут во всех гильдиях средний возраст — за 30. Много семейных людей. Например, у нас играют 56-летний мужчина и его 30-летняя дочка. Скоро и внуки подтянутся.
Я думаю, что вкладывать деньги в игру вполне нормально. Каждый месяц я трачу около шести тысяч рублей. Не понимаю людей, которые против любого доната (покупка за реальные деньги в онлайн-игре. — Прим. ред.). Они недовольны тем, что кто-то платит, хотя речь идет о совсем небольших суммах.
Думаю, я вообще не завяжу с играми. Сложно представить, что когда-нибудь мой интерес к игре полностью пропадет. Даже не знаю, что должны будут корейцы натворить для этого».
«Общество поощряет, когда человек увлечен каким-то общепринятым понятным делом. Музыкант сидит за инструментом с утра до ночи. Токарь перевыполняет план. Менеджер остается в офисе допоздна. Все это персонажи со знаком плюс, даже если один вытачивает патроны, а другой — разводит пустую бумажную бюрократию.
Увлечение играми социум не одобряет и вешает на него ярлык: игровая зависимость. Это не медицинский термин, а общественный маркер. Играть законно и в отдельных случаях даже прибыльно. Призовые одного киберспортивного турнира — $10–100 тысяч. Киберспортсмены — успешные люди. Но общество мыслит стереотипно и упорно игнорирует реальность.
Главный аргумент скептиков: игры — это несерьезно, игры — дело малолетних. Действительно, основные покупатели видеоигр — молодежь 16–24 лет. У нее много свободного времени и есть деньги родителей, которые можно тратить на одни лишь развлечения. Однако средний возраст человека, знакомого с играми и любящего их, растет. Ведь для того, чтобы навсегда признать видеоигры, достаточно один раз получить мощный игровой опыт, испытать культурный шок от игры. Неважно, что это будет: интерактивная драма Last of Us, новая Zelda или рейд в World of Warcraft. Поводов изумиться множество, и люди разных возрастов вливаются в игровую субкультуру каждый день.
Взрослея, многие отодвигают игры в сторону, но — и это ключевой момент — не перестают относиться к ним с теплотой. Бытовые заботы, карьерный рост, дети — сложно находить время на игры после тридцати. Большинство взрослых вынужденно отказываются от игр, но не от любви к ним. Немногие находят баланс между работой и досугом и остаются геймерами — вероятно, до конца жизни. За круг своих сверстников (30–35 лет) скажу точно.
Наконец, единицы превращают игры в профессию. Киберспортсмены, гейм-дизайнеры, стримеры, игровые комментаторы — все они нашли свой способ остаться «зависимыми», но без вреда для кошелька и социального статуса».
«Компьютерные игры не вызывают агрессию, а, наоборот, приводят к ее выплеску. Человек пришел злой, включил компьютер, расстрелял толпу виртуальных монстров вместо живых людей и избавился от всего негатива. Широко известно, что в первые несколько дней после выхода игры GTA 5 наблюдалось падение уличной преступности — народу было не до злодеяний, все сидели дома и играли.
Обвинять компьютерные игры во всех грехах очень удобно. Там убивают — значит, и в реальной жизни будут убивать. Это так не работает. Любой вменяемый человек осознает разницу между реальным миром и виртуальным. Насмотревшись фильмов про Супермена, отдельные люди начинают воображать, что они умеют летать. Но почему-то все понимают, что проблема не в Супермене, а в этих людях, и не стремятся запретить фильм.
По себе знаю, что в ходе игры действительно случаются адреналиновые всплески. Неважно — это какая-то сложная головоломка, играя в которую, скрипишь зубами от злости, или соревновательный матч в Counter Strike, где попалась злая вражеская команда, которая тебя еще и в чате подначивает. Разумеется, в такие моменты ты начинаешь злобствовать — так же, как в других жизненных ситуациях, когда что-то не получается.
Игры приносят сплошную пользу. Начиная со всяких мелочей вроде улучшения реакции и расширения кругозора за счет игр типа «Цивилизации» и Assassinʼs Creed. В таких играх содержится огромное количество сведений из школьной и даже университетской программы, но поданы они гораздо интереснее, чем в учебниках, поэтому и усваиваются проще. Кстати, я однажды написал курсовую по экономике благодаря игре Capitalism, которая представляет собой сложный экономический симулятор. Все цифры там приближены к настоящим — настолько, что, сыграв одну партию, я собрал достаточно материала, чтобы сдать курсовую.
Случаев, когда человек действительно уходит в игры с головой, очень мало. И как правило, вопрос здесь не к играм, а к человеку. Если он хочет сбежать от реальности, он уйдет куда угодно, игры — это всего лишь один из вариантов, и относительно алкоголя и наркотиков очень даже безвредный. У меня много знакомых геймеров, и у подавляющего большинства в нужный момент срабатывает эффект «наигрался». Мистическая история про «ушел на полгода в игру, продолбал работу и учебу» случается довольно редко. Мне известен только один такой случай: товарищ два месяца рубился в «Танки» и даже не заметил, что от него ушла девушка.
Ну а сам я прожил 4 счастливых года с хилером нашей гильдии в World of Warcraft. Мы с ней познакомились в игре, начали дружить, а в итоге съехались. У нас была очень общительная гильдия с игроками с разных концов страны и даже мира. Мы регулярно устраивали встречи — для социализации было очень полезно. Из рекордного — там была бабушка лет 60. Она играла за друида-целителя, с удовольствием посещала наши сходки и вязала свитера внукам, обсуждая с нами рейды».
«Увлечение играми мало чем отличается от других увлечений. С аналогичной целеустремленностью человек может отдавать себя абсолютно любому делу. И особенно — поощряющему набор мастерства.
Эту тему раскрывает прекрасный фильм «Одержимость» (музыкальная драма 2013 года о первокурснике консерватории и деспотичном маэстро-дирижере. — Прим. ред.), детально препарирующий подноготную серьезных достижений. В нем до отторжения открыто демонстрируется необходимость отдачи, самопожертвования, безостановочной и изматывающей работы над собой. Когда эта тема раскрывается в контексте искусства, спорта, гуманизма, нас восхищают подобные примеры: они просты и понятны. В то время как игры ассоциируются с чем-то несерьезным, неважным и, возможно, даже низменным. Так происходит, потому что индустрия еще молода и не укладывается в фиксированные парадигмы восприятия. Во многих нюансах она остается весьма загадочной, люди банально не знают, как к ней относиться. А на непонятное удобно вешать всех собак — вспомните ту же мобильную игру Pokémon Go. В прошлом году ее называли чуть ли не цифровым воплощением заговора против человечества, а сегодня о ней только самые упертые фанаты и вспомнят.
Что руководит людьми, которые с головой уходят в игры? Случаев море, каждый надо рассматривать отдельно, но на базовом уровне видится вышеупомянутое: любовь, обожание, приверженность чему-то, порой переходящие в одержимость. Разработчиком руководит желание что-то сказать или хорошо заработать. Киберспортсменом руководит жажда славы, признания и денег. Подростком, сутками просиживающим в «Доту», — необходимость побыть в другом мире, где ему лучше все удается. Это разные виды «игровой зависимости», но только последний стал иллюстрацией-страшилкой вреда игр, которой любят махать перед лицами людей, не понимающих предмета обсуждения. Заявить, что все, кто в том или ином виде увлекается играми, станут жертвой игровой зависимости, — это как заявить, что любой любитель аниме станет террористом — ведь на компьютере бен Ладена нашли японскую анимацию. Такое гиперболизирование необходимо лишь в поиске крайнего при непонятной или трагичной ситуации.
Правда в том, что мы абсолютно не можем знать, как сложится судьба увлеченного играми человека. В моем понимании обостренная склонность посвятить себя чему-то — это черта характера. Если не игры, то человек найдет другую сферу, чтобы пропасть в ней с головой.
В большинстве случаев игры остаются обычным хобби, в единичных — люди приходят к славе, находят свою любовь или, наоборот, остаются в полной изоляции. Абсолютно так же, как и с любой другой деятельностью: чем-то надо жертвовать, от чего-то придется отказаться, но успеха никто и никогда не гарантирует.
Избито, но банально: все хорошо в меру. А если хотите быть лучшим — готовьтесь отдавать 110 процентов себя просто за шанс исключительного результата. Игры тут в целом ни при чем».
«Чаще всего увлечение компьютерными играми начинается с детства. И дети, и родители знают один секрет: компьютер — это тот, кто всегда готов с тобой играть. Когда родители не хотят проводить время с детьми, они усаживают их за мультики, планшеты, телефоны. К сожалению, взрослые игнорируют или не знают условие, когда можно ребенка допускать к компьютерным играм. Если ребенка познакомить с компьютерной игрой до того, как он научится занимать себя сам, он так и не получит этот навык. Родители лишают их среды, в которой дети могли бы тестировать реальность и находить в ней любопытные занятия.
Случается, что «уход в игру» происходит позже, ближе к подростковому возрасту. В предпубертате и пубертате на первый план выходит потребность сначала в дружбе, а чуть позже — в уважении и принятии себя сверстниками. Теперь многое зависит от того, с кем общается подросший ребенок, какие ценности пропагандируются среди его сверстников. Если это онлайн-игра — велика вероятность, что сработает стадное чувство, подростку захочется быть своим, принятым, разделить принадлежность к группе.
Или напротив, игра может быть способом отделиться от тех сверстников, которые по каким-то причинам не принимают подростка. Такой уход в игру является компенсацией трудностей в общении и принятии, которые возникли у подростка со сверстниками. Гораздо сложнее искать причины своих неудач в реальности и меняться, чем уйти в игру и проявлять себя там. Сетевая игра удобна и как хобби: в любое время суток найдешь партнера по игре — не выходя из дома, в любую погоду.
От компьютерных игр действительно может появиться зависимость, но это происходит далеко не всегда. Это так называемая адреналиновая зависимость, которая формируется не только на психологическом, но и на физиологическом уровне. Большинство людей, переживших в детстве неблагоприятные обстоятельства, привыкают жить в постоянном внутреннем напряжении с определенным уровнем адреналина. Это напряжение становится привычным фоном их жизни. С ним человек ощущает себя живым. У каждого человека свой уровень адреналина, к которому он привык. Когда появляется его нехватка, может появиться скука, слабость, апатия. Тогда человеку хочется взбодриться, а вот какой способ он выберет, зависит и от его привычек, от доступности способа, от особенностей личности. Получив свою дозу, подняв уровень адреналина до привычного, человек испытывает удовлетворение. ММО, в особенности шутеры, создают необходимый накал эмоций, обеспечивая игроку всплеск уровня адреналина».