«Я убила человека», выпавший зуб невесты и 2 бригады врачей: свадьбы, где все пошло не так

«Я работаю ведущим и сам провел немало свадеб. И вот наступает время моего торжества, все хорошо, гости сидят за столами. Часть моих друзей уходит, их нет около получаса, я начинаю переживать и злиться. Включается эротическая музыка, из‑за угла выруливает девушка в коротких шортиках, едва прикрывающих ягодицы. Я в ужасе думаю: „Неужели эти идиоты заказали мне на свадьбу стриптизершу?“

Девушка оборачивается, оказывается, это жена моего друга в костюме Харли Квин, в голове проносится мысль: „Слава богу, жена моего друга — стриптизерша“. Затем выходит и он сам в костюме Джокера — друзья решили сделать мне костюмированный сюрприз, потому что у меня несколько супергеройских татуировок».

«На празднике было много стендап-комиков, ведущих и просто веселых людей, поэтому я попросил нашего ведущего сделать своего рода уголок с треш-конкурсами, типа попади ручкой в бутылку. На десерт он припас женский армрестлинг — вместо ловли букета невесты.

Начинаются конкурсы, пьяные девушки садятся друг напротив друга, ведущий никак это не контролирует. Я приобнимаю жену и негромко говорю: „Кажется, сейчас будет какой‑то капец“».

«Я подбегаю к ней, придерживаю руку. В это время сзади выскакивает мама моей жены со шприцем, в котором лекарство с обезболивающим, она взяла его на свадьбу, потому что за пару дней до этого у меня прострелило спину, а у нас был запланирован первый танец с поддержкой. Мы делаем укол пострадавшей, друзья говорят мне, мол, иди покури, мы тут сами справимся».

«Я выхожу на улицу, закуриваю сигарету и наблюдаю, как подъезжают сразу две машины с мигалками, на асфальте моя жена в роскошном белом платье утешает девушку, которая сломала другой руку, та бьется в истерике и кричит: „Я убила человека“. В этот момент из ресторана выскакивают мои друзья в супергеройских костюмах».

«Кажется, такой треш мог произойти только на моей свадьбе».

«Мы с женихом не планировали пышную свадьбу с большим числом гостей, хотели просто расписаться. На тот момент жили в Стамбуле, но жениться решили в Грузии: там было проще оформить документы. Чтобы расписаться, в этой стране нужны два свидетеля, это должны быть грузины с ID (аналог нашего паспорта). Мы заранее договорились с местными друзьями и выдвинулись в дорогу.

Особенность дворцов бракосочетания Грузии в том, что там можно просто прийти хоть за день до росписи и предупредить, что завтра будешь расписываться. Мы так и сделали — пришли в ЗАГС, звоним нашим свидетелям, а они не отвечают. Проходит час, второй, уже думаем обратиться к платным помогалам, и тут нам навстречу выбегает маленькая грузинская женщина лет 55. Сказала, что за 200 лари они с дочерью готовы стать нашими свидетелями.

Делать нечего, мы соглашаемся на ее условия, бронируем время и идем в отель. По пути покупаем на местном рынке вино и скоропортящийся сыр. Час ночи, мы готовимся ко сну, на следующий день у нас роспись. И тут резко вырубается свет, раздается страшнейший треск, какая‑то женщина визжит так, будто ее режут. Ко всему прочему начинается гроза!

Молния попала в дерево, оно повалилось прямо на линию электропередач, и во всем отеле вырубился свет. Через некоторое время сотрудники гостиницы начинают пилить это дерево прямо у нас под окнами, и делают это часа три. Кое-как нам удается уснуть в надежде, что утром все это окажется страшным сном. Но нет, мы просыпаемся, а электричества все еще нет».

«Через некоторое время прихожу в себя, звоним друзьям. Они приезжают к нам в отель и с двух сторон светят фонариками на телефоне в зеркало, чтобы я могла накраситься, потому что в номере очень темно.

Мы едем в ЗАГС, нас встречает вчерашняя женщина, которую зовут Манана, и мы все вместе мучительно долго ждем ее дочь. Когда девушка все-таки приходит, оказывается, что это панк с ярко-красными волосами, проколотыми ушами и очень недовольным лицом. Девушка присутствовала примерно 40 секунд, бросила нам: „Конгратулейшенс“ и была такова. Выходим, наш друг проводит церемонию, путая все слова, какие можно».

«А на следующий день мы должны были фотографироваться. Фотограф пригласил нас в горы, чтобы сделать оригинальные фото. „Всего четыре часа в одну сторону“. Мы немного ошалели сначала, но решили, что уже на все готовы. И в какой‑то момент на фотосессии он говорит, что, мол, сейчас будет самый крутой кадр — к нам бараны спустятся. А они все не спускаются».

«Наши костюмы провонялись донельзя, в какой‑то момент муж решает взять меня на руки для фото и чуть не падает. В итоге мы эти костюмы еще и обратно в Турцию везли. Бедная моя мама, которая сидела с котом пока нас не было, сказала, что это самый вонючий свадебный наряд, который ей доводилось видеть».

«Наша история длиною в двадцать лет. Мы познакомились, когда мне было 16 лет, а ему — 17. Встретились на дискотеке, все было романтично, но наши дороги разошлись. Оба неудачно женились в первый раз, развелись. Однажды я нашла его в VK, пролайкала фотки просто забавы ради. Он на тот момент был женат, поэтому никак не отреагировал, а через несколько лет, когда развелся, видимо, вспомнил про эти лайки и написал мне».

«Так наша история продолжилась, и в 2020 году он сделал мне предложение. Расписать нас должны были 14 февраля — в День всех влюбленных, что очень символично. Нам подарили билеты в Дом музыки на концерт, и мы решили, что это прекрасная возможность совместить приятное с очень приятным — пожениться, а вечером красивыми и нарядными посмотреть романтическое представление».

«И вот день росписи: к нам приехали мои любимые коллеги, подарили воздушные шары. Празднуем, официанты приносят еду. И тут лопается несколько шариков».

«А это аджика, жирные кавказские соусы. Надо ли говорить, что на концерт мы не попали? Ресторан, где мы отмечали, был азербайджанским, и, видимо, там привыкли, что на свадьбах стреляют. Но я не расстроилась, потому что нам выплатили компенсацию, которая покрыла стоимость платья».

«Всю неделю перед свадьбой я страшно переживала. Я боялась, что пойдет дождь, я боялась, что пойдет град, я боялась, что испортится платье, я боялась, что у меня выпадут ресницы. За день до свадьбы мне показалось, что у меня шатается зуб. Я поделилась опасениями с женихом, и он сказал, что у меня просто невроз. А через полчаса я чихнула так, что у меня вылетел передний зуб».

«Я так расстроилась, что проплакала все утро. Мне удалось дозвониться до моего стоматолога, и он пообещал, что мы поставим временную коронку, которая скроет дыру в моей белоснежной улыбке. Но для этого нужно было идти к нему прямо утром в день нашей росписи — других свободных окошек не было.

Подруги и жених утешали меня как могли. Сказали, что можно поставить золотую коронку для пущего эффекта, и тогда я буду ничем не хуже зарубежных рэперов с накладками. А еще, что я смогу сама себе свистеть на свадьбе. Стоматолог не отставал и сказал, что в крайнем случае мы можем подложить ватку или бумажечку.

В день свадьбы в девять утра я была у стоматолога, он надежно заклеил мне брешь. Я так торопилась, что забыла букет невесты, вспомнила о нем уже на фотосессии. Родители опоздали в ЗАГС, и мы долго умоляли злую тетку-регистраторшу не начинать без них. Потом забыли свидетельство о регистрации брака во дворце бракосочетания, возвращались за ним. А когда проснулись на следующее утро, поняли, что снова не можем его найти. Оказалось, мы его оставили в отеле. Но это все мелочи, главное — зуб не отвалился, и теперь мы муж и жена».

«Мы с супругом жили в Лондоне и заранее назначили дату свадьбы на 17 апреля. Она пришлась на самый пик ковида. Свадьбы были официально запрещены, расписаться мы могли только в российском консульстве. Но мы еще рассчитывали, что к нам прилетят родственники, и мы сыграем камерную свадьбу.

Когда начали отменять рейсы, решили расписаться вдвоем. Но мое свадебное платье в тот момент лежало в Питере: я рассчитывала, что мама прилетит на праздник и возьмет его с собой. У нас были знакомые в „Аэрофлоте“, которые подсказали, что на следующий день вылетал последний самолет из Москвы в Лондон.

Пять часов вечера, мама звонит на почту, сотрудники чудом входят в положение и соглашаются отправить платье в Москву. На следующее утро родители жениха забирают его со склада. Через несколько рукопожатий мы находим человека, который летит именно этим последним рейсом».

«За полтора дня до свадьбы я пишу визажисту, чтобы уточнить, когда она сможет подъехать, та сообщает, что сейчас ковид, рисковать она не готова. За сутки я нахожу нового мастера, которая меня красит и делает прическу.

В день свадьбы мы едем в консульство, создается ощущение, что мы в Сайлент-Хилле: город абсолютно пустой. Заходим через заднюю дверь, чтобы никто не увидел, что нам проводят регистрацию, и нам даже включают марш Мендельсона с телефона. Приезжаем домой, заказываем пиццу, звоним родственникам и онлайн танцуем им первый танец молодоженов. А официально свадьбу мы так и не отметили».