«Хотелось быть больше человеком, меньше грудью»: истории девушек, которые уменьшили грудь

Я всегда требовательно относилась к своей внешности. Сейчас принято считать, что все тела красивые и их нужно принимать любыми, а мне хотелось стремиться к чему-то более желаемому для себя. До редукционной маммопластики у меня был пятый размер груди. Я не могла заниматься спортом в удовольствие, не могла носить одежду, которую хочу. Приходилось прилагать колоссальные усилия, чтобы чувствовать себя приемлемо.

Однажды увидела интервью, где девушка рассказывала, как большая грудь с раннего возраста привела к ее психологической травме: героиня заблокировала свою сексуальность. Со мной эта история тоже срезонировала.

Часто люди пытались сделать комплимент груди, но в такие моменты я чаще испытывала неловкость и включала защитный механизм — отшучивалась.

Я давно хотела сделать редукционную маммопластику, но не решалась. Шесть лет назад впервые пошла к хирургу на консультацию. Врач задавал вопросы о том, как окружающие молодые люди отреагируют на изменения. В тот момент я была психологически не готова принять решение, поэтому первый прием закончился слезами.

Полтора года назад у меня случилось сильное эмоциональное потрясение: я вышла из долгих отношений. Похудела на 8–10 килограмм, из‑за чего грудь сильно обвисла — это было последней каплей. От операции останавливала мысль, что, если я решу родить, то не смогу кормить грудью. Но зачем жить иллюзиями, если хочется быть здесь и сейчас? Вдруг у меня вообще не будет детей?

Новый хирург сказал, что можно сделать маммопластику без утраты функции молочной железы. Хотя стопроцентной гарантии не было, ответ меня устроил. В общей сложности операция мне обошлась примерно в 15 тысяч евро (сегодня это почти 1,5 миллиона рублей. — Прим. ред.).

Все прошло успешно. Бюст уменьшили до третьего размера, чтобы сохранить функцию молочной железы. Мне сделали не классический якорный разрез, а по сложной методике Хаммонда, когда остается небольшой вертикальный рубец. Могу носить декольте, и шрамы не будет видно. После маммопластики обезболивающие не пила, отеков не было. Ходила в специальном корсете, пока грудь не сформировалась.

Мне очень нравится новый размер бюста. Я пока не до конца разобралась, как отношусь к своему телу, но операция помогла снять напряжение и убрать постоянный раздражитель в виде груди. Я смогла переключить внимание на другие свои проблемы, например компульсивное переедание.

Я персональный стилист. Мне всегда нужно хорошо выглядеть, чтобы привлекать клиентов. До операции размер моей груди постоянно менялся от набора веса и периода лактации. Самый большой был 75M — можно посчитать, сколько букв от A до М и примерно представить, как это было. Конечно, в обычных магазинах подходящее белье не найти, поэтому приходилось искать специализированные марки для большой груди или заказывать бра из‑за рубежа наугад. В среднем в России такой лифчик стоит от 6000 рублей за штуку. И таких нужно купить три-четыре штуки и менять не реже раза в полгода, поскольку при большом бюсте белье растягивается и изнашивается быстрее.

Большая грудь визуально добавляла возраст, лишний вес, который приходилось корректировать с помощью одежды и специальных топов. Я настолько умело скрывала бюст, что многие коллеги даже не замечали его до тех пор, пока мы не сталкивались в раздевалке. Последние двенадцать лет я испытывала не только психологический, но и физический дискомфорт.

Я долго не могла решиться на операцию. В нашей семье у всех женщин большая грудь, которую считают чем‑то вроде достоинства или маркера рода. Мне было тяжело говорить с родными на эту тему, но в итоге они легко приняли мой выбор.

Я живу в Сербии, поэтому изначально рассматривала местные клиники. Соотношение стоимости операции и примеров работ меня не устраивали. Тогда я нашла форум, посвященный пластической хирургии, с реальными отзывами пациенток и комментариями врачей — и вышла на петербургскую клинику. Первая консультация прошла в онлайн-формате. Хирург дал направления к кардиологу и психологу, попросил сдать анализы крови и на ковид, сделать ЭКГ, рентген грудной клетки, маммографию и УЗИ нижних конечностей. Мне поставили гигантомастию — это доброкачественное прогрессирующее увеличение молочных желез в размере из‑за разрастания тканей. Мой бюст занимал больше двух процентов от веса тела.

Операция длилась шесть часов и прошла удачно.

Как при любом хирургическом вмешательстве, здесь были свои риски: негативная реакция на наркоз, тяжелая реабилитация, некроз тканей. У меня всего этого не было. За месяц до пластической операции я пила витамины и препараты для тонуса вен по назначению врача, что помогло мне достаточно легко восстановиться.

Первые два дня были тяжелыми. Из‑за дренажей в груди, обеспечивающих отток экссудатаСкопление жидкости в области шва. и ускоряющих процесс заживления тканей, приходилось спать полусидя. В первые полтора месяца, когда только сняли компрессионное белье, я переживала из‑за странной треугольной формы груди, но все пришло в норму. Спустя чуть больше трех месяцев после операции я не вспоминаю о ней до тех пор, пока не обращаю внимание на шрамы. Рубцы созревают примерно два года, но при хорошем уходе от них останется лишь аккуратная маленькая белая ниточка.

Мне всегда нравилось мое тело, но сейчас на него смотреть гораздо приятнее. Я стала выглядеть моложе, свежее, а главное — нет физического дискомфорта.

У меня начала расти грудь в двенадцать лет, и лифчики пришлось носить сразу. К пятнадцати годам это был уже обвисший седьмой размер. Однажды одноклассница рассказала всем в школе, что я якобы сделала операцию по увеличению груди. Конечно, ей никто не поверил, но ощущения от происходящего были неприятные.

Я постоянно испытывала физический дискомфорт: боли в спине и шее, мигрени. Во время локдауна ко мне пришло осознание, что головная боль на самом деле была связана с большой грудью. Семь недель я не носила бюстгальтер, и настал тот день, когда нужно было ехать в офис. Я надела бра, и уже через полчаса появились боли в шее и мигрень.

В какой‑то момент я уже была готова со всем смириться и полностью принять мое тело. Когда мне было 37, подруга уменьшила грудь и поделилась положительным отзывом — и я решилась. У меня не так много родных и близких: я не замужем, есть маленький сын. Папа всегда поддерживает во всех решениях, а с партнером и друзьями я хорошо расставила границы, поэтому мое тело никогда не является предметом для обсуждений.

С хирургом мне повезло — это был муж подруги. Я решила, что больше доверяю человеку, которого знаю вне операционной. На первом приеме выяснилось, что у меня высокий уровень птоза молочных железОпущение молочных желез и потеря их объема, которое сопровождается растяжением кожи.. Расстояние от яремной ямки до соска было 41 сантиметр, что очень много. То есть соски и ареолы пришивали по технологии свободного лоскута, когда нервные окончания рассекают. Это означало следующее: если я захочу иметь детей, грудью их выкармливать после операции не смогу. Меня это не напугало, так как беременеть я больше не планирую.

Месяц ходила в компрессионных бра, дольше всего заживали соски. Были перепады настроения, но за две недели они прошли самостоятельно. Шрамы остались, но подруга, которая тоже делала такую операцию, говорит, что у меня их не видно. Мне они кажутся достаточно большими, но меня это не смущает. Скорее, напоминает, какой подарок я себе сделала.

Уменьшение груди или редукционную маммопластику проводят как по эстетическим, так и по медицинским показаниям. Часто можно услышать, что «большая грудь — это красиво». В реальности слишком объемный и тяжелый бюст доставляет женщине скорее неудобство: дискомфорт во время занятий спортом, сложности с выбором нижнего белья и даже позы для сна, натирание кожи плеч лямками от бюстгалтера, мокнущая кожа и мацерацияПереувлажнение, которое выглядит как уплотнение кожи. в подгрудной складке.

Особую опасность большая грудь представляет для спины: значительно возрастает нагрузка на позвоночник, появляются боли, портится осанка. В Европе и США редукционную маммопластику зачастую проводят именно по таким показаниям и даже включают в страховку, поскольку лечение патологий позвоночника в дальнейшем может обойтись намного дороже, чем уменьшение груди.

Среди пациенток немало молодых мам. Им операция позволяет вернуть «исходный» размер и устранить растянутость, которая может появляться в процессе беременности и кормления грудью. К редукционной маммопластике могут прибегать и мужчины. Им операция показана при гинекомастии — аномальном увеличении грудных желез.

Первый шаг — консультация с пластическим хирургом. Врач выслушивает пожелания по конечному результату, оценивает возможные показания и противопоказания к хирургическому вмешательству, рассказывает о ходе операции и всех этапах реабилитации. Пациенту назначают стандартный перечень предоперационных обследований: анализы крови, ЭКГ, флюорографию, посещение терапевта. Помимо этого, обязательно нужно сдать маммографию и УЗИ молочных желез, а затем пройти консультацию у маммолога. На основе всех результатов врач принимает решение о допуске к операции.

Важно различать возможные осложнения и рядовые моменты процесса восстановления вроде отеков и гематом. Нормой также считают снижение или повышение чувствительности кожи груди и ареол в течение нескольких месяцев после хирургического вмешательства. Наиболее серьезным осложнением являются некрозы, например в области сосково-ареолярного комплекса. Это происходит крайне редко, но врач должен обязательно предупредить пациентку о вероятности такого развития событий. Наконец, существуют и стандартные риски, как и при любой другой операции — инфекционные осложнения и кровотечения. Для их профилактики назначают курс антибиотиков и кровоостанавливающие препараты.