«На месяц переехала в табор»: как девушка помогает получить образование цыганским детям

Пять лет назад я работала в детском саду и училась в МПГУ на факультете социологии. Параллельно занималась волонтерством: вместе с товарищами из НКО по выходным раздавала еду бездомным на вокзалах Москвы. Мы не только предлагали продукты, но и разговаривали с людьми, чтобы они не чувствовали себя одинокими и никому не нужными.

В одну из таких раздач на Киевском вокзале я познакомилась с цыганкой Соней. Ее сын Король подбежал ко мне, попросил принести книжку и добавил: «Я научился читать по рекламным щитам, теперь хочу помочь младшему брату». Через неделю я выполнила обещание. Так я начала общаться с цыганской семьей. Целый год мы встречались по субботам на вокзале, когда я приносила горячую еду и бутерброды, и разговаривали обо всем на свете. Наладить контакт было достаточно просто. Я легко схожусь с разными людьми, в чем, безусловно, помог волонтерский опыт.

Через год Соня пригласила меня и моего друга из волонтерской организации Тимура в табор, расположенный в 100 км от Москвы. Мы согласились. Безумно волновалась, потому что мне предстояло познакомиться с незнакомой культурой. Но я взяла себя в руки, испекла пирог и вместе с Тимуром села на электричку.

Среди цыган есть разные социальные группы. Одни выживают в тяжелых условиях, как семья Сони, а у других есть хорошие дома, они получают высшее образование. В таборе я увидела дома из фанеры, окна без стекол, пустые комнаты без газа и света и много красивых детей, бегавших босиком по улице.

Когда мы зашли к Соне в дом, дети молча выстроились у стенки. Возникло странное напряжение, которого я не ожидала. Тимур встал и сказал: «Пока вы не сядете, я тоже не сяду». В итоге дети послушались, но не взяли ни одного куска пирога. Мне это показалось странным: со многими ребятами мы были знакомы, обычно они радовались встрече. Потом взрослые объяснили, что при гостях мужчины едят отдельно от женщин с детьми. Так я впервые столкнулась с цыганской культурой и долго переживала, потому что хотела вести себя как можно более уважительно.

В таборе я узнала, что большинство детей не ходят в школу: у одних нет нужных документов, у других — финансовых возможностей. Вместе с волонтерами мы решили устроить для них школу выходного дня. Я рассказала об этом в соцсетях, и многие нас поддержали. Людям настолько понравилась идея, что они записывались за два месяца, чтобы провести урок.

По субботам мы приезжали в компактное поселение в Калужской области и проводили занятия по чтению, письму и математике в доме Сони. К нам приходило от 3 до 15 человек, потому что иногда мы приезжали поздно, родители просили детей срочно помочь по хозяйству или были национальные праздники. Также возникали сложности со связью: в поселении часто пропадало электричество.

Еще дети не приходили на урок, если уезжали попрошайничать. И дело не в том, что цыганские родители не понимают ценности образования. В этой ситуации решается, будет ли завтра еда. Особенно сложно посещать уроки было старшим девочкам, которые помогают готовить завтрак или топить печь дома. Родители старались идти нам навстречу: если они справлялись со всеми делами самостоятельно, то отпускали дочерей на уроки.

Атмосфера в доме Сони не располагала к обучению, и проводить занятия было непросто. Первые полгода мы занимались на полу. Разный возраст детей тоже усложнял задачу: приходилось подбирать темы, которые заинтересуют и самого младшего ученика, и шестнадцатилетнего подростка.

Спустя несколько месяцев таких уроков Соня стала доверять мне еще больше и в какой‑то момент пожаловалась на сильные боли в груди. Я отвела женщину в больницу — оказалось, что это опухоль. У нее не было российского гражданства, поэтому врачи не могли сделать операцию бесплатно. Деньги на лечение [около 150 тыс. рублей] удалось собрать через соцсети.

Позже Соня попросила помочь с оформлением документов для обучения ее сыновей в школе. Для этого я на месяц переехала в табор. Жила в доме с большим количеством людей, в комнатах постоянно стоял шум. У меня несколько раз случались панические атаки. Даже уходила в кафе на вокзале, чтобы успокоиться. Но мне удалось собраться. В итоге дети Сони в сентябре 2019 года первый раз пошли в школу. На тот момент им было 11, 12 и 14 лет.

Пока я помогала ребятам, я познакомилась с директором и учителями. Через год мне предложили стать преподавательницей в цыганском классе. Иногда в России учеников объединяют по национальному признаку, поскольку стандартная методика преподавания с ними не работает. Я приехала поговорить с директором и уже через пять минут провела первый урок.

На мое решение повлияла одна важная история. Летом мы ездили на экскурсию в Москву с ребятами из табора. Маленькие дети устали, поэтому мы очень спешили на предпоследнюю электричку до дома. Старшие мальчики плохо меня слушались. Помню, как за десять минут до отправления мы поднимались по эскалатору, и один из подростков — сын Сони Король — быстро побежал наверх. Мы долго ждали, пока он вернется, и опоздали на электричку. Я разозлилась на Короля, потому что считала его ответственным. Тогда же поняла, что хочу работать только с детьми от шести до десяти лет. Поэтому, когда мне предложили работу с учениками именно этого возраста, я тут же согласилась.

На первом уроке дети встретили меня хорошо. После занятия в школе я вернулась в Москву в отличном настроении и сообщила о решении маме. Она, конечно, сильно удивилась, сказала, что это серьезный шаг, который нужно тщательно обдумать. Но на тот момент мне уже исполнилось 23 года, и я убедила ее довериться моему выбору.

В Калужской области у меня впервые появилась своя квартира и началась самостоятельная жизнь со множеством трудностей. Однажды хозяйка жилья попросила спустить воздух из батареи, чтобы включить отопление. Раньше я никогда этого не делала. В процессе слетела важная деталь, и всю комнату залило горячей водой. Я два часа лежала мокрая и рыдала, но потом достаточно быстро все убрала.

В другой раз, зимой, я приехала на последней электричке из Москвы и обнаружила, что забыла ключи, а телефон разрядился на морозе. Долго искала их в сумке и случайно порезалась об одноразовую бритву. Подняла руку, потому что из нее пошла кровь, и увидела красные пятна на детских тетрадках. У меня началась истерика, я еле успокоилась. Однако, несмотря на все сложности, мысли бросить все и вернуться в Москву не было. В какой‑то момент думала, что не справляюсь, но мне очень помогли близкие.

Ученики в классе оказались яркими и активными. Мне кажется, что по темпераменту цыганские дети более вспыльчивые. Они любят похвалу и хотят постоянно находиться в ситуации успеха. А еще у них есть проблемы с вниманием. На переменах детям нужно побегать и покричать, чтобы сконцентрироваться во время занятия.

Я попадала в забавные ситуации, связанные с цыганскими традициями. Например, в этом году на математике мы проходили сантиметры и дециметры: я решила объяснить тему наглядно, так как у детей бывают трудности с ассоциативным мышлением. Повесила лист и предложила всем написать на нем свои имя и рост. Ребят это очень увлекло, и я раздала всем линейки. Подумала, что дети начнут измерять свои пальцы, тетрадки и лучше поймут тему.

Есть еще один важный момент, отличающий цыганских школьников, — они рано взрослеют. Например, у меня в классе учится девочка, которая просыпается в шесть утра и будит в школу всех своих соседей. Она топит печь, греет чай, собирает, одевает и кормит малышей. У нас же достаточно редко встречается ситуация, когда ребенок в 10 лет полностью несет ответственность не только за себя, но и за своих младших братьев и сестер.

Но, несмотря на все сложности, у цыганских детей есть невероятная тяга к знаниям. В конце мая учительница должна была протестировать моих учеников, чтобы решить, пойдут ли они во второй класс. Я предупредила детей, что они обязательно должны прийти в понедельник, и пошутила: «Того, кого не будет, опять отправят в первый класс». Однако потом тестирование перенесли на среду. В понедельник утром коллега позвонила и сказала, что около школы меня ждут дети. Я пришла в школу и вспомнила, что забыла связаться с семьей, которая живет отдельно от табора.

Был и другой яркий случай. Зимой на дороге, по которой можно доехать от табора до города, произошла авария, поэтому автобус задержался на час. Поскольку дети обычно приходят на остановку заранее, им пришлось ждать транспорт на морозе. И никто не ушел домой. Когда я читаю злые комментарии, что «цыгане не хотят учиться», вспоминаю 50 детей, которые терпеливо стояли на остановке в –24, чтобы добраться до школы.

В школе цыганские дети сталкиваются сразу с несколькими сложностями. Во-первых, русский язык для них не родной. Они знают его только по мультфильмам. Во-вторых, как правило, они растут в бедных многодетных семьях, не посещают детский сад и кружки по раннему развитию, редко читают книги. К первому классу дети из табора не умеют держать ручку, не знают букв, цифр и не могут написать свое имя. Поэтому между цыганскими и русскими детьми есть огромный разрыв. Для цыган нужен нулевой класс, чтобы поднять их до общего образовательного уровня.

Я решила запустить специальную программу, когда осознала все эти методические особенности. Сначала связалась с учителями из школы в Пензе, которые имеют положительный опыт работы с цыганами. Договорилась, чтобы они прочитали курс повышения квалификации для наших учителей и поделились разработками. Также я собрала команду методистов, которые сейчас безвозмездно пишут учебник для цыганских детей, и договорилась о поддержке с фондом «Одинаково разные». Его сотрудники уже давно реализуют хорошие образовательные программы для детей-инофонов.

Цель программы — создать в школе комфортную среду для детей цыганской национальности. Учителям будет оказана методическая и материальная поддержка (доплата 5000 рублей за два дополнительных занятия в неделю). Также мы организуем курс повышения квалификации с лекциями от психологов, антропологов, представителей Еврейского музея и центра толерантности и педагогов из пензенской школы. Кроме того, нас поддерживает Министерство образования Калужской области. Его сотрудники предоставили нам площадку для проведения курса. Если запуск пройдет успешно, мы планируем выйти на другие регионы.

Вы можете сделать пожертвование для программы по образовательной поддержке цыганских детей. В благодарность вам отправят вознаграждение, которое вы выберете.