Как пандемия повлияла на жизнь бездомных, наркопотребителей, заключенных и беженцев

Мы внимательно следим за эпидемической ситуацией в Петербурге и за распоряжениями главного санитарного врача города. Поскольку мы в любом случае работаем с социально значимыми инфекциями, такими как ВИЧ и туберкулез, на наших мобильных пунктах всегда действуют повышенные меры безопасности: воздух постоянно обрабатывается бактерицидными рециркуляторами воздуха, проводится регулярная обработка поверхностей и дверных ручек дезинфектантами.

В связи с эпидемией коронавируса обработка поверхностей стала проводиться чаще, наши сотрудники на мобильных пунктах работают в масках, перчатках и халатах. Что касается офисных сотрудников, они переведены на дистанционную работу (по желанию), для тех, кто приходит в офис, во всех помещениях установлены антисептики для рук и размещены рекомендации Минздрава по профилактике коронавируса.

Среди планируемых мер — закупка ультрафиолетовых излучателей для автобусов, масок и антисептиков для клиентов, если, конечно, они остались на складах у поставщиков. Кроме того, мы регулярно оповещаем клиентов о принимаемых санитарно-гигиенических мерах, проводим информирование об опасности коронавирусной инфекции для людей, живущих с ВИЧ и не принимающих АРВ-терапию, а также для людей с туберкулезом. И это один из ключевых моментов в нашей работе: возможно, человек колебался, принимать ему терапию от ВИЧ или нет, но, узнав, что ослабленный в ее отсутствие иммунитет снижает шансы на защиту от коронавируса, сделает выбор в пользу терапии.

Мы продолжаем следить за событиями, и если увидим ухудшение эпидемической ситуации или прямое распоряжение о запрете работы, то, конечно, будем вынуждены это сделать. На этот случай у нас предусмотрено онлайн-консультирование клиентов, а также периодические, а не регулярные выезды мобильных пунктов. Что касается помощи, то нам по-прежнему нужны бинты, мази, защитные маски, антисептики — в общем, предметы первой необходимости для наших клиентов.

Официально на карантин мы уходим с 23 марта. У нас немного специфическая деятельность в том плане, что мы не можем не оказать помощь. Что касается каких‑то юридических консультаций, общения с обратившимися, родственниками — это будем переводить в онлайн. Но у нас остаются посылки на зоны, потому что письма с просьбами продолжают приходить, и это заключенным сейчас более, чем необходимо. Честно говоря, мы пока еще точно не понимаем алгоритм, но будем продолжать приходить и забирать почту в офис, отправлять посылки из тех запасов, которые остались. Всех наших благотворителей мы очень бережем, поэтому на время прекращаем прямые контакты с ними. Может быть, придумаем какие‑то места сбора, где можно будет оставить посылки без контакта с людьми.

Насчет изменения количества пожертвований пока трудно сказать. Я думаю, что на фоне всех происходящий событий ситуация изменится, но не могу дать прогноз. Вполне может произойти так, что количество пожертвований, наоборот, увеличится. Такой вариант тоже может быть, потому что люди, которые помогают нам, обладают огромной эмпатией. Мы просим сейчас не покупать в магазинах что‑то, а сделать перевод с пометкой, что это для передачек. Полученные средства будем аккумулировать конкретно на это.

Сейчас мы ведем мониторинг с родственниками и близкими заключенных и собираем информацию о том, какие гарантийные меры принимаются в местах лишения свободы. ФСИН недавно опубликовал, что проводятся соответствующие ограничительные мероприятия. Что это такое — выясняем. Уже узнали, что они ввели запреты на все свидания, в некоторых колониях даже прекратили прием посылок, что касается эпидемиологического режима: либо ничего вообще, либо кварцевание. При этом непонятно, какие меры предусмотрены для сотрудников колоний.

Принимаемые меры должны быть глобальными. На мой взгляд, цепочка для распространения вируса в местах лишения свободы очень простая. Конечно, все пойдет из СИЗО: они все переполнены и, если там кто‑то заболевает, никто за этим не следит. Также СИЗО широко контактирует с внешним миром, туда приходят и сотрудники, и адвокаты, и постоянно приезжают новые обвиняемые. Поэтому мы считаем, что нужно разгружать СИЗО: отпускать тех, кого можно отпустить под подписку о невыезде или домашний арест. Там огромное количество людей с тяжелыми заболеваниями, например, туберкулезом.

После того, как человек получил приговор, он едет в колонию. А как? По этапу, а этап — это 10 человек в трехместном купе без проветривания и, конечно, без каких‑либо санитарных условий. Он приезжает в колонию, и да, у него есть карантин, но все равно контактирует с сотрудниками и хозотрядом. Поэтому и в колониях нужно отпустить всех, кому положено УДО, и всех, кто подлежит актировкеДосрочное освобождение из тюрьмы по состоянию здоровья., — это умирающие люди. Но этого не будет сделано, конечно.

Когда мы объявили, что уходим на удаленную работу, но продолжаем отправлять посылки, мне начали писать наши волонтеры и друзья с предложениями о помощи. То есть они готовы полностью взять на себя покупку, сборку и отправку посылок. И это очень здорово, я этим людям очень благодарна. Посылки сейчас — самое главное. Чтобы люди не оставались совсем уж брошенными, а мыло, зубная паста и щетка и остальные предметы гигиены им сейчас необходимы как никогда.

Бездомные не состоят в группе риска — они ведь не ездили за границу, не посещали Италию, Китай и прочие прекрасные места. Тем не менее мы ввели карантин в трех наших приютах, чтобы защитить живущих там людей. Для того чтобы уберечь их от опасности заражения, мы, проконсультировавшись с медиками, ввели ряд правил. Например, теперь все приходящие в приюты, должны обработать руки дезинфицирующим раствором. Также мы увеличили частоту проветриваний и использования ультрафиолетовых обличителей воздуха, которые висят в наших приютах. Всех, у кого будут симптомы ОРВИ, будем просить надевать маски и менять их каждые два-три часа. Пока ни в одном из приютов заболевших нет.

К сожалению, нам пришлось приостановить работу нескольких проектов, чтобы не подвергать наших клиентов опасности. Мы остановили прием в консультационной юридической службе, остановили работу прачечной и пункта выдачи вещей. Пришлось, так как в этих проектах люди контактируют друг с другом в очередях. Ну и эти проекты не про витальные потребности (жизненно важные. — Прим. ред.), стирку или консультацию у юриста все-таки можно отложить. При этом три наших приюта, два пункта обогрева и раздача еды на стоянках ночного автобуса работают как и прежде.

Пока мы не встречали бездомных с подозрениями на инфекцию. Если такие появятся, то будем вызывать скорую и настаивать на госпитализации.

Сейчас на нас сказалась не столько пандемия, сколько вызванный ею экономический кризис. Как и всегда в кризис, сразу упали пожертвования, и боюсь, что это только начало. А ведь большая часть нашего бюджета — это взносы от обычных людей. Понимаю, как всем сейчас нелегко, но призываю не бросать благотворительные организации. Сейчас ценна любая помощь, 50 или 100 рублей уже большое дело. Что же касается помощи бездомным, то большая проблема заключается в том, что им почти негде брать информацию. Мы с вами знаем, что такое коронавирус и как от него уберечься. Но большинство бездомных не могут посмотреть телевизор или поискать информацию в интернете. Мы сделали специальные листовки, которые висят во всех наших проектах. И эту же листовку вот-вот выложим на нашем сайте. Чтобы люди могли ее скачать, распечатать и оставить или повесить в тех местах, где ее могут прочитать бездомные.

Конечно, мы принимаем меры согласно официальному распоряжению правительства и руководства Москвы. Мы стараемся обезопасить две группы людей — прежде всего, посетителей, а потом наших сотрудников. Нам нужно принимать такие меры, чтобы работа продолжалась, потому что мы трудимся там, где останавливаться нельзя. Но если будет распоряжение сидеть всем дома, то нам придется его выполнять.

Сейчас всем сотрудникам, которые могут оставаться дома, мы предложили перейти на удаленную работу. Наших заявителей просим не скапливаться в комнате для ожидания — раньше в ней у нас играли дети, люди смотрели телевизор, — а просим их погулять в соседнем парке и подождать там своей очереди. Мы вывесили памятки на пяти языках (русском, английском, арабском, французском и на дари) о том, как должен вести себя человек во время пандемии. Также измеряем температуру всем, кто входит в наш офис. Был случай, когда к нам пришли высокопоставленные гости и наша сотрудница спросила надо ли им мерить температуру или нет, на что я ответила, что температуру нужно измерять всем без исключения.

У нас появились проблемы из‑за того что люди, которые жили каким‑то временными подработками или работали неофициально, остались незащищены. Большинство потеряли работу и оказались в очень трудном положении, поэтому мы объявили сбор денег на продукты для беженцев и мигрантов. Нам сейчас очень нужна материальная поддержка.

В принципе, пока ничего страшного не происходит. Миграционная служба продолжает работать. Китайцам и другим людям из разных стран, которые здесь застряли и не могут выехать, продлевают разрешение на пребывание, кому‑то дают временное убежище. На мой взгляд, у нас власти ведут себя доброжелательно и цивилизованно, видимо, понимают, что все-таки проблема общечеловеческая и тут уж нам нельзя разделять на своих и чужих.

Мы предпринимаем все необходимые меры в связи со сложившейся эпидемиологической ситуацией. Свято-Димитриевский детский центр для особых детей и детей из многодетных и кризисных семей на этой неделе закрылся на карантин, чтобы не подвергать своих подопечных и их близких риску. Свято-Софийский социальный дом для детей с множественными нарушениями развития тоже на карантине. В проект допускаются только лица, присутствие которых жизненно необходимо для детей: воспитатели, отвечающие за организацию ежедневной занятости детей, медицинские сотрудники, повара. Свято-Софийский социальный дом на время прекратил очное обучение волонтеров, которые помогают в работе с детьми, и публикует обучающие видеоматериалы на своих страницах в социальных сетях.

Кризисный центр «Дом для мамы» службы «Милосердие» приобрел дополнительные средства дезинфекции. У одного ребенка нашей подопечной выявили простудное заболевание, но коронавирус не был обнаружен.

В «Ангаре спасения» службы «Милосердие» также не было бездомных с подозрением на COVID-19. При жалобах на недомогание человека обследует наш медицинский работник, который оказывает доврачебную помощь и, если необходимо, вызывает скорую. Изолированных бездомных в проекте нет, поскольку «Ангар спасения» — это не приют, а пункт дневного пребывания для людей, оказавшихся в сложной жизненной ситуации, и на ночь он закрывается. Для профилактики коронавируса территорию и помещения «Ангара» дезинфицируют чаще, чем обычно, и в палатке находится не более 30 человек единовременно.

Сотрудники «Ангара» и Службы помощи бездомным работают в стандартном режиме. Каждый из них носит респиратор, халат и перчатки. Все эти средства индивидуальной защиты можно пожертвовать, так же как и остальные всегда необходимые для работы проекта вещи: одежду, продукты питания, предметы гигиены. Полный список нужд «Ангара спасения» можно посмотреть на сайте.