Можно ли защититься во время нападения и не сесть в тюрьму? Главные вопросы о самообороне

Курсы по самообороне могут помочь с двух точек зрения. Первая — это психологическая готовность дать отпор и защитить себя. А нападать может не только человек, который обладает физической силой, чтобы отобрать кошелек, но и трус, который просто хочет припугнуть.

Есть куча примеров в книгах, фильмах и жизни, когда «персонаж-хлюпик» успешно противостоял банде головорезов потому, что смог найти общий язык. Но это не панацея — договориться не всегда возможно, а женщине это сделать сложнее. Разница заключается в том, что на мужчин нападают из‑за денег или ради устранения конфликта. А от нас чаще всего при нападении хотят того, что можно получить только от женщины. Из‑за этого труднее решить все словами: на женщину смотрят не как на человека, с которым можно о чем‑то говорить. Второе — на курсах могут показать, как быстро обезвредить нападающего. 

В первую очередь здесь работает правило: носи то, чем готов воспользоваться. Можно брать с собой газовый баллончик — распространенный и эффективный способ самообороны. Если, оказавшись в опасности, человек знает, где он лежит и как им пользоваться, то защититься с его помощью будет достаточно просто. Если сможете получить разрешение на ношение определенного вида оружия в условиях нашего законодательства, то применять его важно не с точки зрения «пугача», а именно с целью самообороны — но это крайняя мера. 

Говоря о предметах, которыми можно воспользоваться для самозащиты, мы вспоминаем страшную историю Дарьи Агений. Девушке до сих пор светит не радужная перспектива, а именно тяжелый тюремный срок за то, что ножом для заточки карандаша она дала отпор насильнику, повредив его внутренние органы. При этом мужчине не предъявлено никакое обвинение, а ее следствие хочет приговорить к сроку [тюремного заключения] до девяти лет. 

В России часто из‑за последствий самообороны человеку дают срок как за убийство. И это проблема судебно-следственного рассмотрения. Хотя в законодательстве четко прописано, что если нападение неожиданное, то вы не можете оценить степень опасности и имеете полное право защищаться как угодно. Если нет элемента неожиданности, то самооборона не должна превышать ту опасность, которая вам светит: «Если на вас идут с кулаками, то нельзя хватать топор». Это и есть допустимый предел.

Недавно было проведено расследование на базе «Хакатона» от «Новой газеты», где проанализировали разные судебные дела. Оказалось, что примерно 80% дел, по которым женщины сидят за убийство, на самом деле являются делами о самозащите при домашнем насилии. Законодательство пишет одно, а суд применяет другое.

Некоторые случаи вообще поражают своей абсурдностью. Недавно был суд в Забайкальском крае, который признал виновной женщину без ног, защищавшуюся от избивающего ее пьяного мужа. После двух звонков в полицию, которая не приехала, женщина была вынуждена наносить ему ножевые ранения, пока он не остановится. Ей дали 1,5 года [ограничения свободы]. Еще раз: это женщина без ног, которую избивал физически здоровый мужчина, пока она звонила в полицию. Из всех женщин, которые сидят по статье 105 Уголовного кодекса «Умышленное убийство», большая часть оборонялась от нападения. 

Как оценить уровень опасности для жизни при изнасиловании? Этот вопрос надо задавать нашим законодателям и правоприменителям, причем со вторыми все хуже.

В 37 статье 2 пункте Уголовного кодекса говорится, что оборона должна быть правомерной. А если она превышает пределы «необходимого», то уже не правомерна. То есть действия должны соответствовать характеру и опасности посягательства. 

В 2012 году в Московской области следствие хотело возбудить уголовное дело против женщины, которая убила мужчину, пытавшегося ее изнасиловать. И там речь шла о том, что, по мнению следствия, угрозы для жизни женщины не было, поскольку ее — подумаешь! — всего-то изнасилуют. [Как будто] после этого можно спокойно пойти домой и жить как раньше.

У нас в стране есть уголовные дела, где мы видим, как женщина защищается [от изнасилования], а в ответ ее долго и сильно бьют. Ее единственной возможностью обороняться становится нож, но это снова считается превышением.

Я бы сказала, не так важно, что вы делаете в момент нападения, как то, что вы делаете после. Здесь есть два ключевых момента. 

Первый — как ведет себя наша полиция. Они приезжают и видят, что в ходе самообороны человека лишили жизни, после чего говорят женщине: «Ты убила — пиши признательную». Она пишет: «Я убила» — и в итоге [ей предъявляют] «умышленное убийство», что, конечно же, не так. Ведь она защищала свою жизнь, в результате чего случился летальный исход. Поэтому важно ждать адвоката и ничего не писать под диктовку следователя. 

Второй — что мы сообщаем полиции. В любой ситуации — не только когда нападавший получил тяжелые или смертельные ранения — не надо скрывать детали от следствия. Нужно сообщать все максимально подробно: любые мелочи, следы борьбы, синяки, свидетельские показания. Максимально демонстрировать, что самооборона была необходима в контексте защиты своего здоровья. 

Не потому, что они хотят намеренно делать что‑то против вас, а потому, что так работает вся система: удобно, когда пришел человек и сам сознался в содеянном. Кроме того, суд не признает проблему насилия над женщинами. 

Но в полицию все равно стоит идти, потому что это единственный орган, который в данной ситуации может помочь. Важно обращаться в полицию в подготовленном состоянии и с людьми, которые могут поддержать. Или идти с адвокатом, который понимает, как себя вести и что делать. Если взаимодействовать с полицией не в том состоянии и используя не те слова, можно нанести еще больше вреда. 

Очень важно зафиксировать побои и в полиции, и в травмпункте. Если у вас что‑то болит, настаивайте на записи вашей жалобы. Если вы этого не сделаете, в суде решат, что синяк — случайность. Настаивайте, чтобы записали все боли, ведь потом может быть обнаружена черепно-мозговая травма или сотрясение. Это то, что не всегда можно определить в первые часы после нанесения вреда здоровью. Документ от врача должен быть максимально четко прописан, в нем должно отображаться все, что у вас болело.

Нужно также заявить о случившимся соседям и родственникам: это не всегда принесет конкретную пользу, но станет дополнительным свидетельством в суде об исходящей опасности. Жалоба покажет системность и опасность в поведении насильника.

Первые часы — самые важные и самые опасные: от тех данных, которые будут cообщены сразу после случившегося, зависит дальнейший исход дела. Сейчас мы видим записи допроса сестер Хачатурян, которые проникли в интернет. Это те показания, в которых текст написан как под копирку — на 90% одно и тоже. Видно, что следователь диктовал слова и что это было до того, как девушкам предоставили адвокатов. Сейчас адвокаты сестер просят следствие проверить эти показания на достоверность.

У нас очень плохо развита система информирования о подобных организациях и центрах помощи. Не припомню ни одного случая, чтобы к нам [в центр «Насилию.нет»] звонили со словами: «Я поранила человека, что мне делать?» В данном случае вероятность звонка в какой‑либо центр помощи очень мала: либо в полицию, либо близким. И если близкие подскажут, как правильно себя вести, то это уже хорошо. Хотя лучше сначала звонить в правозащитные организации, в которых им рассказали бы о статье 51 Конституции РФ, которая гласит: «Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников».

Чаще женщины звонят за психологической либо за юридической помощью. В России в целом очень плохо развито информирование о правозащитных организациях и фондах.

У нас на сайте можно найти «План безопасности». Если женщина живет в отношениях, которые являются опасными, из них нужно выходить — а это тяжело сделать без профессиональной помощи, особенно в контексте абьюза. В таких ситуациях нужно обращаться в специальные организации за помощью (по этой ссылке можно найти «Карту помощи» от центра «Насилию.нет». — Прим. ред.), для того чтобы набраться смелости уйти из таких отношений — обязательно с предельной осторожностью и аккуратностью. Это опасно по той простой причине, что наша полицейская система не работает: у нас нет закона о домашнем насилии и нет охранных ордеров. Поэтому, когда вы делаете что‑то после насилия, на первое место стоит поставить свою безопасность.