Для подростка употребление алкоголя и других запрещенных веществ — это в первую очередь индивидуальная история и азарт. Это ведь такой «квест»: алкоголь купить детям сейчас трудно, контроль за этим усиливается, не говоря уже о наркотиках. Ввиду труднодоступности и происходит некая романтизация таких поисков. А после, если удалось, подростки не стесняются этим и похвастаться.
Зависимость между употреблением алкоголя и наркотиков и окружением подростка, его социальной средой, есть. Но здесь стоит отметить несколько моментов. С развитием интернет-технологий у подростка появилась возможность выбора своего окружения. Ребенок может жить в одной среде (допустим, очень неблагоприятной), а общаться совершенно с другой группой детей. Причем он может выбрать почти любое окружение — то, где употреблять не принято, например, или где старшие дети могут повлиять на него, и он бросит это делать. Такие случаи были в моей практике. Дети приезжали из сибирских моногородов, где окружение, включая семью, употребляло. Но сами они этого не делали, хорошо учились, поступали в вузы столицы и говорили, что интернет-общение стало этому причиной.
Но, чтобы пойти против среды, нужна мотивация. В случае с подростком это может быть кажущаяся взрослому мелочь: мнение учителя, другого взрослого, даже строчка из песни — и такие случаи я наблюдал. Поэтому при сегодняшнем развитии технологий совершенно неправильно говорить, что все подростки употребляют алкоголь и вещества. Нельзя всех мести под одну гребенку, сегодня это уже не работает.
Буллинг или сложная адаптация в школе могут подтолкнуть подростка к употреблению алкоголя или веществ только в том случае, если у него уже складывается мотивация к этому, в том числе под воздействием среды. Тогда стрессовая ситуация станет толчком. То есть такие явления не формируют мотивацию к употреблению, а стимулируют, если уже есть проблемы в семье.
Ведь если ребенок сломал руку или ногу, мы идем к профессионалам, а не стараемся вылечить его сами. В случае с алкоголем и наркотикам, скорее всего, внешние проявления — это следствие внутренних проблем.
Родители должны знать, что они не одиноки, что они не должны все решать сами. Гораздо легче работать над восстановлением доверия в семье под руководством опытного психолога. И необязательно школьного. В каждой школе есть телефоны горячих линий, по которым родителям окажут первую психологическую помощь и помогут подобрать специалиста. Существует общероссийский телефон доверия для подростков: +7 800 200 01 22. Звонить на него могут и родители. Также в каждом регионе можно найти контакты специализированных центров: можно, например, набрать в поисковике «центр помощи семье и детям» и название своего региона.
Сколько родителей, например, знают, что существует несколько стратегий коммуникации с подростком? Например, «гибкое общение», «обучение самостоятельности», «общие цели», «Я-высказывание» и другие. Зачастую первая реакция у родителей происходит интуитивно: уберечь ребенка от всего вредного. Но метод запретов — худшая стратегия. Я сам отец, моему ребенку пять лет. И, несмотря на собственный педагогический опыт, справиться с некоторыми кризисными явлениями в воспитании мне легче, когда я знаю, что не одинок и что могу воспользоваться советами коллег-профессионалов.
Чтобы избежать проблем с алкоголем и наркотиками в подростковом возрасте, в более ранний период надо использовать любую возможность, чтобы поиграть с ребенком, пообщаться — быть инициатором совместной деятельности. Нельзя допускать двойных стандартов в воспитании ребенка — это приучает манипулировать, врать, и впоследствии ребенок теряет связь с родителем.
Психоактивные вещества (этанол и другие наркотики) действуют в основном в центральной нервной системе (ЦНС). У подростков еще не закончено формирование связей между нейронами и не окончательно налажено корректное функционирование всех систем. Поэтому их мозг может пострадать значительно сильнее, чем мозг взрослого человека.
Это все не голословные утверждения — в мире регулярно проводятся исследования по этой теме. Например, свежее — канадско-британско-американское, в котором ученые пришли к неутешительному выводу: между употреблением марихуаны в подростковом возрасте и депрессивным расстройством во взрослом есть взаимосвязь. У употреблявших марихуану в подростковом возрасте депрессивные расстройства диагностированы в 1,37 раза чаще.
Есть подобные данные и по алкоголю, особенно опасным считается его сочетание с энергетиками. Популярный у подростков микс может спровоцировать инфаркт миокарда даже у 19–20-летних молодых людей. Отдельный фактор риска — различные челленджи как в интернете, так и просто в компаниях. Спиртное закапывают в глаза, на спор выпивают залпом бутылку водки (после чего такой подросток оказывается в токсикологической реанимации с 1,5–2 промилле этанола в крови и очень туманными перспективами относительно восстановления функций ЦНС).
С передозировками психоактивных веществ справляться очень тяжело, самостоятельно помочь вряд ли получится. Никаких домашних средств, помогающих при именно передозировке (ну или отравлении ПАВ), не существует. Чай с лимоном, как показано в некоторых фильмах, здесь не поможет. Если отравление сильное, единственное, что можно сделать — положить подростка на бок (на случай, если начнется рвота), и вызвать скорую помощь.
Моя врачебная практика сформировала у меня желание, чтобы подростки знакомились со спиртным как можно позже, а с прочими психоактивными веществами не сталкивались вообще никогда.
Подростковый возраст — это период экспериментов над внешним миром, когда проверяются на прочность его границы, а также проводятся опыты над собственным телом и испытываются его возможности. В этом возрасте гормональные сдвиги провоцируют повышение уровня агрессии, которая в том числе обращается и против самого себя, подталкивая ребенка к рискованному или самоповреждающему поведению.
Часто этими яркими впечатлениями подростки бессознательно стремятся отметить границу между детством и взрослостью, символически «убить» свое детство, показав себе и другим, что возвращение в него невозможно. В некоторых культурах эти подростковые особенности обслуживаются специальными ритуалами, сопряженными с реальным риском или имитирующими его. В развитых странах подростки хотят доказать, что они уже не маленькие дети именно употреблением алкоголя и запрещенных веществ.
В этот период общение родителей с детьми ни в коем случае не должно подаваться «сверху», как поучения («давай я тебе все про тебя объясню») или нотации.
Не стоит забывать, что способ «быть крутым» сильно зависит от тех, кто окружает ребенка, — как в семье, так и в среде сверстников. Задолго до подросткового возраста стоит прикладывать усилия к тому, чтобы ценности этого окружения соответствовали вашей планке.
Чего точно родителям делать не стоит — покупать ребенку алкоголь или другие вещества, считая, что «лучше пусть употребляет под присмотром». Во-первых, это запрещено законом. Вряд ли пренебрежительное отношение к нормам законодательства — это то, что мы хотим передать подростку. Во-вторых, в этом возрасте ребенок по-прежнему нуждается в том, чтобы ему ставили границы. Это дает ощущение безопасности, а еще позволяет подростку протестовать (ему это очень нужно). От слишком мягких границ невозможно оттолкнуться, и человек может заходить все дальше и дальше, чтобы найти наконец что-то, чего нельзя. Ну и конечно, мы не должны быть приятелями нашим детям, подростки продолжают нуждаться в нас как в родителях.
Тем не менее любые запреты и границы не должны выглядеть абсурдом, а родители не должны быть одержимы идеями фикс. Глупо отказывать подросшим детям в напитках с 1–2%-ным содержанием алкоголя (разрешенных для продажи несовершеннолетним) или за три дня до 18-летия не позволить поднять тост на семейном празднике.
Что могут сделать родители до подросткового возраста, чтобы снизить риск возникновения таких проблем? В первую очередь не употреблять алкоголь и наркотики самим. Личный пример — лучшее для подростков. Также риск зависимости от психоактивных веществ ниже для подростков, растущих в среде сверстников с высоким интеллектуальным уровнем, увлеченных познанием или творчеством, не вовлеченных в употребление психоактивных веществ, не имеющих к ним доступа. То есть родители должны как своим примером показать, что жизнь без вредных веществ может быть интересной, так и понимать, какие сверстники окружают их ребенка. Для этого надо быть с ним в постоянном контакте. Это не панацея и не гарантия, что проблем с алкоголем и веществами не возникнет, но такие меры точно помогут снизить риски.
На мой взгляд, корни употребления алкоголя и других вредных веществ лежат не в дурной компании. Мой клинический опыт говорит о том, что в большинстве случаев причиной становится хроническое психическое напряжение, психотравмирующие (психогенные) ситуации в семье и молчаливое согласие родителей, которые предпочитают не замечать симптомов употребления веществ ребенком. Подавляющее большинство научных работ на русском и на английском сегодня говорят, что в основе девиантного поведения подростков всегда лежат проблемы в семье.
Конечно, существует и так называемое коморбидное употребление. Когда у подростка началось какое-либо психическое заболевание (рекуррентная депрессия, циклотимия, биполярное расстройство, расстройства поведения, шизотипическое расстройство) и употребление — это такой вариант самолечения, попытка самостоятельно избавиться от симптомов, суть которых подросток не понимает.
Если вы узнали, что ваш ребенок употребляет алкоголь или любые формы наркотиков, на мой взгляд, другого решения быть не может: ноги в руки и срочно бежать к специалисту — наркологу или психотерапевту. Если подростку меньше 18 лет и он хотя бы раз употребил наркотики или пару раз позволил себе прийти пьяным домой, не нужно ждать появления синдрома зависимости. Любое промедление — и может быть уже слишком поздно.
Говоря о профилактике, есть два момента, о которых родители забывают или вовсе не знают. Во-первых, это умение говорить «нет». В Европе и США существует тренинг для детей младшего школьного возраста. Их сажают в круг и под руководством психолога дети уговаривают друг друга совершить какое-либо действие — например, съесть конфету. Задача того, кого уговаривают, сказать «нет» и удержаться от действия. Исследования в классах, где такой тренинг проводился, показали, что количество тех, кто начал курить, сокращается на треть по сравнению с теми классами, где просто показывали фильмы о вреде курения.
Во-вторых, головной мозг ребенка и подростка еще только формируется. В том числе и префронтальная кора, которая участвует в контроле поведения. Помочь ей сформироваться помогают систематические упражнения, направленные на то, чтобы делать то, чего делать не хочется. То есть — учиться. В большинстве случаев психически здоровый подросток не хочет учиться, он хочет гулять с девочками или мальчиками, играть в приставку и так далее. Но если не помочь префронтальной коре сформироваться, то есть не заставить учиться вопреки всем этим желаниям, то и отказываться от алкоголя и наркотиков подростку будет гораздо сложнее. Мой опыт говорит, что в 9 из 10 семей полностью отсутствует правильная система контроля за успехами или провалами в учебе. И в результате мы имеем то, что имеем.
С фактами употребления алкоголя или других веществ в школе я сталкивалась крайне редко. В основном это был алкоголь у старшеклассников во время проведения каких-то мероприятий, вечеров или дискотек в школе. Во время занятий или учебного процесса я с таким не сталкивалась: подростки боятся осуждения взрослых, учителей и родителей. Мне кажется, что подростки, которые напиваются или употребляют целыми классами прямо на уроках, — это такой миф из кино о российской глубинке.
Сегодня у учителя есть большой выбор рычагов давления. Если ему станет известно, что ребенок употребляет алкоголь или другие вещества, он может сообщить об этом завучу, социальному педагогу, Комитету по делам несовершеннолетних. Тогда ребенка очень быстро поставят на учет и будут следить за его поведением. Проблема в том, что это очень негативно скажется на самом учителе. Если ты классный руководитель такого ребенка, то зачастую несешь ответственность большую, чем его родители. Тебя обяжут посещать вместе с ребенком все заседания комиссии по делам несовершеннолетних, приезжать к нему домой, составлять план индивидуальной работы с таким учеником, писать характеристики, общаться с инспектором по делам несовершеннолетних, вести документацию. Это негативно скажется и на портфолио. Так устроена система — школа сегодня отвечает за воспитание детей больше, чем родители.
Поэтому учителя предпочитают не только не рассказывать о таких случаях, но и максимально сократить количество людей, которые об этом знают; решить проблему в узком кругу между родителем, учителем и учеником. Иногда даже директор не знает о таких случаях. А когда знает — он тоже не заинтересован в афишировании такой информации из-за рейтинга школы.
В целом поведение детей в школе во многом продиктовано модой и образом жизни тех, кого дети считают авторитетом. Например, блогеров.
Есть тренд на своеобразный нигилизм и «ничегонеделание», но не на алкоголь и вещества. Наверное, это к лучшему.
Работа с детьми до подросткового возраста должна вестись не только учителями, но и родителями, и социальными службами. Мой личный опыт говорит: чем чаще ребенок будет слышать в своем окружении мнение о том, что алкоголь и наркотики — это вред, тем меньше шанс, что он начнет их употреблять. Но это комплексная работа по просвещению и образованию. Одним учителям здесь не справиться.