Nathree
— Вы еще покупаете виниловые пластинки? Как часто вы играете с винила?
Алекс Николаев: По тем или иным причинам не покупаю. Скорее продаю свою коллекцию в магазине при баре «Энтузиаст». Играю с пластинок по особым случаям.
Сергей Сергеев: Нет, к сожалению, больше не покупаю и не играю. Но их дома великое множество. Цифра захватила своим удобством и скоростью приобретения материала.
Кубиков: На этот вопрос всегда хочется ответить: кто здесь?
Спирит: Да, покупаю. Более того, я их выпускаю. Не так много, к сожалению, совершаю преобретений, как раньше, так как играю много промотреков да и в основном ставлю музыку, которая просто не выходит на пластинках. Но одно могу сказать точно — любовь к винилу вечна. Это особое волшебство, магия звучания пластинки, привлекательность тактильных ощущений. Шутка про девушек, которые по-особому смотрят на диджеев, играющих с винила, — это правда. Часто в регионах именно по техническим причинам лучше не играть пластинки — диджейка неустойчива, иголки заводятся, звук не отстроен, да еще и световик в диджейке мешается. Однако на московских вечеринках в «Конструкторе», «Пропаганде», на мероприятиях «Армы», вечеринках «Nopassport» или в «Родне» играть с винила сплошное удовольствие.
— За какими современными андеграундными музыкальными лейблами вы следите?
Алекс Николаев: Я перестал следить за работой звукозаписывающих компаний. Больше внимания уделяю непосредственно продюсерам и творческим объединениям.
— Является ли в настоящее время диджеинг для вас одним из основных средств заработка?
Алекс Николаев: Нет. Не является.
Сергей Сергеев: Слава богу, нет. Диджейство — это приятное (в большинстве случаев) оплачиваемое хобби.
Спирит: Нельзя подходить к диджеингу как к средству заработка. Это больше чем работа — это нельзя прописать в трудовой. Можно подходить к этому как к бизнесу и зарабатывать миллионы, играя мощный дутый креп, как это делают топовые мировые диджеи с рейтинга DJMag, типа Dimitri Vegas & Like Mike. Но ведь это все равно, как продать свою душу дьяволу. Диджейство, как и все, что связано с музыкой, — это скорее часть жизни, нежели работа и просто заработок. Это можно отнести к категории чувства. Как любовь. Так же сильно, эмоционально и порой аж до слез.
— Хотели бы вы заниматься больше музыкально-просветительской деятельностью? Российскому слушателю не хватает понимания наследия рейвов 1990-х и заний об истоках нашей культуры. Я имею в виду, например, книгу Лорана Гарнье.
Алекс Николаев: Я занимаюсь. У меня своя школа и консультационное бюро по работе на музыкальном рынке InSimple.
Сергей Сергеев: Двойственные чувства… С одной стороны, да, хотел бы, с другой — вижу не очень сильный интерес у молодой аудитории. И главное — покажите мне форму, в которой эта деятельность может состояться.
— Ориентируетесь ли вы на актуальные музыкальные СМИ? Например, Mixmag, Resident Advisor, Pitchfork, XLR8R?
Алекс Николаев: Я люблю журнал Wax Poetics.
Кубиков: Артисту надо ориентироваться в музыке, а не в актуальных СМИ; ну еще неплохо ориентироваться в музыкальном оборудовании.
Спирит: Вряд ли. Я ориентируюсь скорее на совокупность информации, которую получаю из многих источников, в том числе и от этих порталов. Важно, чтобы таких ресурсов было как можно больше, чтобы люди могли черпать больше информации.
— Кого из диджеев или продюсеров новой волны вы можете выделить для себя?
Алекс Николаев: Люблю Илью FunkFormer, Tim Aminov, EVMO.
Сергей Сергеев: Конечно, Никита Забелин.
— Какие музыкальные события в городе вы посетили за последний год?
Алекс Николаев: Практически только вечеринки «Footwork» (вечеринки хаус-танцоров — профессионалов и любилетей. — Прим. ред.). Там искренность и никаких стимуляторов.
The Other Side
— Сильно ли изменилась атмосфера и качество аудитории на вечеринках за время вашей карьеры?
Алекс Николаев: Аудитория — отражение общества. Качество аудитории — странная категория. Приятная атмосфера всегда будет на вечеринке с добрыми людьми.
Сергей Сергеев: Очень сильно. От узкого круга избранных в середине 1990-х до мейнстрима.
Спирит: Конечно, поменялось многое. Так же как и музыка поменялась. Скорость играемых треков снизилась: в 1990-х на танцполах «Эрмитажа» можно было и под 160 BPM услышать. Да что уж говорить, если я начинал играть с психоделического транса. Одно точно изменилось — люди стали больше приходить за музыкой и танцевать. Стали больше общаться внутри клуба, стали дольше задерживаться на вечеринках. И стало меньше долбоящеров, рассказывающих тебе, что именно надо сейчас играть. Раньше даже на хорошей вечеринке парочку дебилов можно было выхватить. Или когда тебе с танцпола показывают, что нужно побыстрее играть. Или что им спать хочется… Вот в 1990-х и начале 2000-х таких невоспитанных персонажей было много. Сейчас они все торчат на мэшапе или EDM и на наши танцполы больше не ходят. Люди стали воспитаннее и больше танцуют. А что еще сильнее нравится — стали дольше танцевать!
— Какое было отношение родителей в начале карьеры к вашей деятельности и какое оно сейчас?
Алекс Николаев: Я встал за вертушки в 28 лет. Они были удивлены, но рады.
Сергей Сергеев: К моменту начала своей карьеры диджея я уже много лет жил самостоятельно, поменяв три города.
— Что вы думаете про новые стили музыки, которые появились за время вашей деятельности? Подстраиваетесь под них или более консервативно себя ведете в этом плане?
Алекс Николаев: Мне интересно предвосхищать течения.
Спирит: Всегда открыт для любых новых веяний и с большим удовольствием за ними слежу. Ограничиваться в каком-то одном стиле музыки — как сказал один мой хороший друг — все равно, что всю жизнь заниматься сексом только в миссионерской позе в своей собственной спальне.
Rvvbt
— Какое событие сподвигло вас на то, чтобы встать за пульт?
Алекс Николаев: Вечеринка с группой Funki Porcini в «Пропаганде» 9 мая, кажется, 1999 года.
— Опишите первый свой сет — он наверняка был запоминающимся.
Алекс Николаев: Публичный был также в «Пропаганде». Это была ночь воскресенья. Тогда не было гей-вечеринок, и арт-директор Борис «Onlee» Романов позволил мне дебютировать. Руки дрожали от волнения так, что я не мог поставить иглу на пластинку.
Сергей Сергеев: Mой первый публичный сет был в месте под названием «Дебаркадер» на Фрунзенской набережной. Абсолютный андеграунд, 1995 год, супертусовка, настоящий компактный рейв для избранных. Я играл с CD-проигрывателя Gemini — это как играть в футбол консервной банкой, — и вторым носителем был кассетный магнитофон с кустарно сделанным питч-контролем, разъезжающимся через три секунды, — это как играть в футбол консервной банкой в болоте. Александр Голубев — он же Саша Птюч, — приехавший к нам на «роллс-ройсе» и бившийся в проникновенном танце в момент одного из моих сведений истошно закричал: «Кто это сделал?! За что?!» А, надо заметить, что сводил я в тот момент трек Underworld «Born Slippy», ставший впоследствии мировым клубным хитом. Вот только у меня он оказался до издания, и в России его не слышал тогда никто еще. Да и в мире слышали человек сто.
Кубиков: Было плюс 38 градусов жары. Название клуба, в котором я играл, забыл. Это был полный крах, руки дрожали так, что я не мог поставить иглу. У меня их было всего шесть, и поставил я всего четыре, ничего не сводя, после чего меня похлопали по плечу и предложили идти домой. Это был январь 1994 года. То выступление привело меня к мысли о том, что надо иметь материалы, которые соответствуют друг другу, и неплохо было бы научиться сводить. Только летом я купил собственный пульт и начал учится. Первая вечеринка, где у меня действительно что-то получилось, случилась дома — я сводил с кассетной деки и вертушки. Был август, много красивых людей и вид на гостиницу «Украина». Ну, а уже в октябре меня позвали играть в клуб «Эрмитаж».
— Как вы думаете, поменяется ли ваш музыкальный вкус? Или же вы нашли свою постоянную нишу в сфере электронной музыки?
Алекс Николаев: Хочется верить, что я узнаю еще много неизвестного мне и это будет меня вдохновлять. Кстати, почему только электронной? Диско на танцполах, к примеру, далеко не всегда записано электронным способом.
Спирит: Конечно, вкус будет меняться, как он это делал последние двадцать лет. Однако какое-то свое музыкопонимание я уже имею. В треках, которые я играю и которые отбираю для своих сетов, есть уже какой-то сложившийся отголосок моего музыкального вкуса».
— Что выберете — хороший звук или классная аудитория?
Алекс Николаев: Люди важнее.
— Какую неклубную музыку слушаете?
Спирит: Джаз, все что связано с даунтемпо, инди-рок, фанк. Мои музыкальные пристрастия очень обширные и музыка со мной постоянно. За это ее и люблю — всегда можно найти отличные треки и скорректировать свое настроение.
Никита Телегин
— Винил или mp3? Почему?
Алекс Николаев: И то и другое, разве что скорее WAV, нежели mp3.
— Что важнее, техника игры или музыкальный вкус?
Алекс Николаев: В таком порядке: кругозор, вкус, чутье, техника.
Сергей Сергеев: Вкус всегда важнее всего. Идеально сводя говно, ничего не добьешься.
Спирит: Конечно, музыкальный вкус. Если нет вкуса, как бы ты круто ни играл технически, треки-то все равно останутся плохими.
— Как вы относитесь к коммерческим диджеям, которые за деньги готовы играть, что угодно, где угодно.
Алекс Николаев: Все леди делают это.
Спирит: Все имеет право на существование. Стритбит-диджеи, например, хаус-диджеев не воспринимают и не понимают, как можно играть без скретча и треки по 5–7 минут. Это же как проституция — за ваши деньги все что угодно. И кто-то пользуется их услугами. Я считаю это абсолютно нормальным. Но мне с ними не очень по пути. Я больше по любви все же.
— Как вы относитесь к ребятам, играющим с контроллеров?
Алекс Николаев: Бездарем можно быть и с редким винилом, равно как и талантом с классным оборудованием.
Сергей Сергеев: Я ко всем ребятам отношусь хорошо, если мне нравится их музыка. И очень плохо, если музыка херовая.
— Сейчас на вечеринках видна тенденция, что больше половины людей приходит на вечеринки принимать наркотики, а не слушать музыку. Многие ребята не могут банально находится трезвыми. Как было раньше?
Алекс Николаев: Плохо переношу общество людей в измененном состоянии сознания. Наверное, мне сложно сравнивать. Я просто их избегал.
Кубиков: Спросите у своих родителей.
Спирит: Не знаю, на каких вечеринках ты это видишь и где такая статистика существует. Если только ФСКН такое публикует. Но они не очень любят признавать, когда их сотрудники после удачных операций захвата умирают от передозировки. Наркотики — это не бич клубной танцевальной культуры. Они были до клубов и будут после. Наркотики есть и в роке, и в инди-музыке, и в хип-хопе, и в поп-музыке, — в любых стилях и направлениях. Они есть и на телевидении, у политиков, у докторов, у полицейских. Они везде. То, что наркотики пролезли даже в эшелоны власти, не оставляет никаких сомнений — посмотрите на бредовые законопроекты, которые выдвигают наши депутаты! Их можно придумать только под воздействием сложных препаратов. Поэтому я бы не заострял внимание только на клубах и танцевальной музыке. Это неправильно. В клубах можно встретить гораздо меньше наркоманов, чем на рок-концертах или даже в метро.
Читайте также первую часть материала. Диджеи, прогремевшие в девяностых, задают вопросы диджеям, которые в конце девяностых только родились.