Музыкальный продюсер Пикника «Афиши»
«Ну что, как все прошло?» — вопрос, который я слышу от друзей и знакомых чаще всего с момента, как случился московский Пикник. Слышу и каждый раз совершенно не понимаю, что ответить. Судя по отзывам коллег из индустрии и тех старших товарищей, чьему мнению я доверяю больше, чем своему, прошло отлично. Но это если опираться на чужое мнение. Свое же сформировать было некогда. Пикник «Афиши»-2024 — самое большое и масштабное событие из тех, что мне приходилось делать за всю свою жизнь, одновременно самый сложный и прекрасный проект. Но о хорошем позже — сюда я пришла рассказать о пожарах.
Начнем с того, что все так нежно любят, — с чатов. Только с артистами и диджеями их было 110 штук. Музыканты, а порой и их менеджеры, люди творческие: как мы ни пытались собрать всю необходимую инфу заранее, примерно до июля большая часть чатов молчала. А потом — за месяц до феста — понеслось.
Только ты разгреб папку с неотвеченными, нужно сразу идти на второй круг. Как‑то ночью мне приснился сон, где я на бешеной скорости несусь на лыжах с горы, а на обочине трассы куча людей, и все они кидают в меня снежками, от которых я пытаюсь увернуться.
Снежки в этом сне символизировали бесконечные и хаотично летящие в тебя сообщения, задачи и вопросики, которые нужно разруливать. В дни феста все стало максимально абсурдным: «Марина, а где тут туалет найти?», «А у меня в гримерке вода закончилась», «Отпариватель можешь принести?». Я жутко раздражалась, ведь у каждой сцены были координатор и целая команда людей, готовых моментально решать возникающие вопросы, а меня мало того что физически не хватало на всех, так еще и в процессе появлялись задачи сильно важнее, чем чья-то неглаженная футболка.
Накануне фестиваля я решила лечь спать пораньше: силы уже заканчивались, а впереди были те самые важные два дня, к которым мы готовились 10 месяцев. Я поставила будильник, отложила телефон… и тут звонок: «Спишь?» Это была моя коллега ЛераЛера, если ты это читаешь, просто знай, что ты самая лучшая во всем мире., которая среди прочего руководила работой нашей РПГРежиссерско-постановочная группа.. Лера та самая девушка, которая всегда решает все вопросы сама, и если она звонит в час ночи, ситуация действительно критическая. Так и было. В один из дней хедом главной сцены были LAB с Антоном Беляевым. На шоу вместе с Therr Maitz выступает порядка семидесяти человек — хор и оркестр. Для того чтобы технически подготовить сцену к их перформансу, нужно больше времени, чем обычно закладывается на пересетап между артистами.
В случае LAB к каждому стулу проводится коммутация, чтобы все инструменты были одинаково хорошо подзвучены, вокруг ножек обматываются провода и заранее устанавливаются микрофоны. Вся эта экспозиция выстраивается еще до начала фестиваля, накрывается черной тканью и сдвигается в глубь сцены, чтобы не мешать другим артистам. Все бы ничего, вот только ночью во время саундчека Хаски оказалось, что эти стулья перекрывают несколько световых приборов, задействованных в шоу артиста и создающих важный для перформанса контровой свет.
Казалось, ситуация нерешаемая: с одной стороны, мы не можем убрать коммутацию для оркестра, с другой — допустить, чтобы они помешали второму артисту реализовать задуманное. Каждый (что логично) стоял на своем, и в какой‑то момент нам казалось, что придется выбирать одного из двух хедлайнеров. Я до четырех утра рыдала в трубку бывшему парню, что не справляюсь, хочу спать, устала и не понимаю, что делать. И только к моменту открытия дверей все, слава богу, решилось.
Для этого нам пришлось сдвинуть вверх по лайнапу всех остальных артистов сцены, у кого‑то «откусить» немного времени и сократить до минимально возможного большую часть пересетапов, чтобы между выступлениями Хаски и LAB с Антоном Беляевым оставался час, а также привлечь дополнительных людей в помощь.
Кстати о расписании. Со многими артистами играют сессионные музыкантыМузыканты, которые не являются полноценными участниками групп, но выступают с ними на концертах, когда не хватает человека на конкретный инструмент.. Буквально за несколько дней до или даже накануне феста оказалось, что в некоторых случаях один и тот же гитарист может быть задействован в пяти выступлениях, тайминги которых пересекаются. И заранее об этом, конечно, никто не сказал. Поэтому приходилось уговаривать артистов поменяться друг с другом местами, долго и нудно объяснять, почему это необходимо, и просить пойти навстречу.
А еще я зачем‑то по собственному желанию впряглась делать музыкальный блок в лектории. Вместе с другом-сценаристом Максом Никольским проработали все темы, я позвала спикерами друзей и знакомых, пообещав, что сама буду модерировать беседы. Но накануне фестиваля поняла, что не могу себе позволить отлучиться от сцен на целых три часа. Спасибо Карине Бычковой и Юле Рябовой, которые вписались в этот движок меньше чем за сутки, подготовили вопросы за ночь и все сделали так хорошо, как в этих обстоятельствах точно бы не получилось у меня.
После московского Пикника у меня четыре дня не было сил просто встать с кровати. Ощущение, будто меня поцеловала сотня дементоров, энергия на исходе и кровоточат раны. Я смотрела, как бойко Лера и коллеги из РПГ готовятся к приезду наших артистов в Питер, и не понимала, откуда у них столько сил, ведь объем их задач был колоссальным.
Кое-как к следующим выходным мне удалось прийти в себя. Именно в Петербурге я наконец смогла увидеть плоды нашей работы. Там получилось посмотреть выступления наших артистов, поорать вместе с «ЛАУДами» «My Life My Rules» (никогда не надоест), поплакать под «Я знаю, ты вернешься летом» на сете passmurny, попрыгать под «Второй Ка», порадоваться тому, что мы первыми привезли талантливых The OM и Nomad Punk. Я смогла прочувствовать летний фестивальный вайб, которого так не хватало, и своими глазами увидеть, какой большой, красивый и стильный фестиваль у нас получился. Невероятная любовь всей нашей команде мечты и лучшим в мире боссам Якову Трахману и Илье Альтшулеру. Верю, что дальше — только больше.
