К этому все шло, и это никого не удивило: после 15 лет с хотя бы одним рок-хедлайнером фестиваль, который в разные годы закрывали Sonic Youth и The Smashing Pumpkins, Arcade Fire и Arctic Monkeys, Red Hot Chili Peppers и Radiohead, окончательно плюнул на гитары. Из исполнителей хедлайнерских сетов очередного Osheaga этот пережиток фестивального прошлого пригодился только Финнеасу О’Коннеллу, который пару раз подыграл на акустической гитаре своей сестре Билли Айлиш. Австралийские электронщики Rüfüs Du Sol нажимали на клавиши и били в барабаны, а лауреат Пулитцеровской премии Кендрик Ламар был насколько велик, настолько же и самодостаточен.
Откровенно говоря, группа Foo Fighters, которая была заявлена как хедлайнер Osheaga три года подряд (два ковидных и прошлым летом, когда группа отменила все концерты из‑за смерти барабанщика Тейлора Хокинса), в этой компании смотрелась бы странно. То, что было в ходу на Osheaga (или Coachella, или Lollapalooza, или любом другом фестивале по обе, но особенно по эту сторону Атлантики) 10 лет назад, сегодня перешло в категорию dad-рока и уместно не в окружении хип-хопа и тикток-попа, а в саундтреке к телесериалу «Медведь». Но какая‑то гитарная музыка в фестивальных лайнапах остается — и 16-й Osheaga дал знать, какая именно.
Ветераны индустрии
Ближе всего к именам хедлайнеров на фестивальных афишах расположились The National — ветераны интроспективного инди-рока, чья аудитория по идее должна была немного обновиться благодаря недавней серии коллабораций с Тейлор Свифт. На практике все вышло немного не так: вслед за The National на главной сцене ждали Билли Айлиш, и именно ее поклонницы, большой процент которых составляли сверстницы выпущенных в середине нулевых главных записей группы, диктовали повестку дня, где нет места то меланхоличным, то истеричным песням о сомнениях, тревогах и кризисах среднего возраста.
Иными словами, для аудитории Билли даже Тейлор Свифт — без пяти минут dad-рок (тот самый телесериал «Медведь» не даст соврать), поэтому сет The National вышел спокойнее обычного. Намекая на то, что время не щадит никого, солист Мэтт Бернингер впервые на моей памяти прихлебывал не из бокала с вином, а из стакана с водой и всерьез разошелся только к последней песне («Terrible Love»), которую он провел в толпе, — не всегда попадая в ноты, но хотя бы чуть-чуть расшевелив доселе равнодушных зрителей. Вызывавший вопросы дефицит традиционных фигурантов — вроде Death Cab for Cutie или там Metric — внезапно показался разумным решением.
Классические альбомы (от первой до последней ноты)
Заговорив об обычных подозреваемых, необходимо сказать, что один из лучших — на уровне Кендрика и Билли — сетов Osheaga вновь отыграли когда‑то закрывавшие его The Flaming Lips. Место в очередном лайнапе им нашлось не столько по старой памяти, сколько в связи с достойным поводом: взяв в оборот стратегию, давно используемую на Coachella или Primavera, монреальский фестиваль вписался в расписание тура по случаю недавнего 20-летия альбома «Yoshimi Battles the Pink Robots». Это лучшая, с отрывом, пластинка The Flaming Lips, и на Osheaga они ее отыграли целиком.
Значит ли это, что сет неопсиходелического цирка из Оклахомы перебил интерес к выступавшим до и после него Рине Саваяме и Шарлотте Карден? Еще чего. Но исключительность события стала еще одним аргументом в пользу группы — заодно с огромными надувными роботами, прыгавшими по головам зрителей воздушными шарами или костюмом Чудо-женщины, в который в какой‑то момент переоделся фронтмен The Flaming Lips Уэйн Койн.
Редко, но звучит контраргумент: дескать, не пристало 62-летнему мужчине раз за разом лезть в пластиковый пузырь в окружении розовых роботов. Но «Do You Realize?» всякий раз звучит так, как будто он самый первый, а многие из песен с «Yoshimi…» для сет-листов The Flaming Lips давно редкости. Зрители оказались благодарны: чтобы Койну не было одиноко, мыльные пузыри пускали и в толпе. В общем, возможность радостно растерзать надувную конструкцию, составленную из слов «Fuck Yeah Osheaga», аудитория заработала, а организаторы фестиваля, возможно, задумались, не отметить ли им следующим летом 20-летие дебютного альбома Franz Ferdinand или «Antics» Interpol.
Девушки с гитарами
Возможно, главным пробелом фестивального лайнапа показалось этим летом отсутствие в нем boygenius — группы, записавшей один из лучших альбомов года. Две участницы трио на Osheaga уже играли, третья — Фиби Бриджерс — отыграла бы, не случись пандемия, и есть подозрение, что на месте между сетами The National и Билли Айлиш они смотрелись бы куда органичнее, чем занявший его рэпер Baby Keem. Сами boygenius, как известно, недолюбливают морально устаревшие определения, но что ты будешь делать: на летних опен-эйрах девушки с гитарами пользуются устойчивым спросом.
В отсутствие Фиби этот тезис подтверждали инди-дивы меньшего калибра. Одной из первых отыграла на фестивале София Эллисон — известная под псевдонимом Soccer Mommy, базирующаяся в Нэшвилле и напомнившая об этом жизнелюбивой, под стать названию, кавер-версией «Soak Up the Sun» Шерил Кроу. В кантри, но с австралийским акцентом тянуло и одетую в школьную форму Джулию Джеклин. А больше всех запомнилась отметившая недавно 23-летие, но мастерски оперирующая наследием девяностых beabadoobee, сменившая за время своего сета пять или шесть гитар, для которых эти 45 минут стали долгожданной (шел третий день фестиваля) легитимизацией.
Актеры у микрофона
Еще один, совсем уж отчаянный, способ реанимировать интерес к вышедшему из молодежной моды уклончиво альтернативному року — ставка на музыкантов, известных чем‑нибудь еще. Год назад это были дети знаменитостей (фронтмена U2 Боно и создателя «Лоста» Джей Джей Абрамса), а в этом на повышенное внимание и громкий девичий визг нарвались Wallows — группа, ведомая звездой «13 причин почему» Диланом Миннеттом. В годы, когда Osheaga был рок-фестивалем, он играл сына Джека из того же «Лоста», а теперь играет скучное инди без отличительных признаков.
Рок, да не тот
Наконец, еще один, самый естественный, выход из положения предлагают фестивальным боссам сами музыканты. Еще совсем недавно американская группа Japanese Breakfast увлекалась шугейзом и разогревала Slowdive, а британская группа Foals слыла новой большой надеждой альтернативного рока. Но во время пандемии и те и другие резко сменили курс: дрим-поп, сочиняемый авторкой бестселлера «Crying in H Mart» Мишель Заунер, стал менее мечтательным и более прямолинейным, а Foals и вовсе заиграли диско.
На Osheaga они отыграли друг за другом и дали понять, что все это — отвлекающие маневры. Foals полчаса сражались со звуком, но потом пообещали, что «следующие две песни будут настолько громкими, насколько это возможно», и сдержали слово: на «Inhaler» и «What Went Down» в аудитории начался старый добрый слэм. А одетая в барбикор Заунер от души стучала в массивный гонг, а потом взялась за гитару и на финальной — эпической — «Diving Woman» заставила подумать, что сегодня уже Slowdive могли бы разогревать Japanese Breakfast.
Одно но: происходило все на третьей и четвертой сценах, пока на главных играли рэпер Central Cee и электронщик Fred Again, и если прибывавшие туда зрители немедленно вставали в пробки, то во время сетов Foals и Japanese Breakfast было освежающе — и вызывающе — вольготно и комфортно. Что, как ни крути, диагноз: как бы организаторы Osheaga ни старались держаться корней, теперешнему инди-року нужно либо окончательно сдаться на милость зумеров, либо уходить на собственный — профильный — фестиваль.
