Второй сезон «Белого лотоса» вышел еще веселее и оказался еще успешнее первого: сериал уже получил пару «Золотых глобусов» и сделал Дженнифер Кулидж пока что главным украшением очередного призового сезона. Для вышедших во второй половине года шоу он, как обычно, растянется надолго, до сентябрьской церемонии «Эмми». В сентябре 2022-го первый сезон «Белого лотоса» выиграл рекордные десять «Эмми», причем сразу две из них заслуженно прибрал к рукам канадский композитор Кристобаль Тапия де Веер. После двух хаотичных, неуютных и бесконечно остроумных сезонов Кристо — вероятно, единственный виновник успеха шоу, которого не знают по имени и в лицо. Исправляем положение.
Кто это?
Тапия де Веер родился в Сантьяго через считанные недели после военного переворота в Чили, заставившего его семью сначала бежать во Францию, а затем искать политического убежища в Канаде. Кристо (это прозвище к Тапии де Вееру привязалось давным-давно) вырос в канадской провинции Квебек, окончил консерваторию в одноименном городе и до сих пор базируется в Монреале. Правда, диплом классического музыканта по классу перкуссии ему пригодился далеко не сразу. Для начала Тапия де Веер основал танцевальную группу The Blokes, впоследствии переименованную в One Tone, номинированную на «Джуно» (канадский аналог «Грэмми») в категории «Лучшая новая группа» и записавшую сертифицированный хит «Supersexworld».
Играть на одной поляне с Deadmau5 и Tiga Тапии де Вееру надоело довольно скоро, и в середине нулевых он — под именем Кристо — выпустил дебютный сольный альбом «The Spider in Charlie’s Box». Записанный в спальне и мало кем замеченный, альбом стал его первым чистым — без стилистических рамок и жанровых условностей — экспериментом, и Тапия де Веер явно вошел во вкус, вскоре пригодившийся на малых экранах. «Я понятия не имел, по каким правилам работают кинокомпозиторы, — признался он впоследствии. — Откровенно говоря, я тут (в киноиндустрии. — Прим. ред.) оказался случайно».
Где мы его слышали?
Первой строчкой в экранном резюме Тапии де Веера стала работа над историческим мини-сериалом «Багровый лепесток и белый», но заметили его благодаря еще одному британскому шоу — «Утопии». Его мрачная визуальная эстетика составила идеальную пару с композиторским почерком Кристо, всегда напрашивавшимся на определения вроде «тревожный» или «зловещий» и оказавшимся достаточно узнаваемым, чтобы Тапию де Веера начали нанимать другие нуждавшиеся в доле риска шоу, будь то «Люди», «Холистическое детективное агентство Дирка Джентли» или «Электрические сны Филипа К.Дика», принесшие композитору первую номинацию на «Эмми».
Запоминающимся вышел и дебют Тапии де Веера в кино. Британская постапокалиптическая драма «The Girl with All the Gifts», в российском прокате нарвавшаяся на отчаянно банальное название «Новая эра Z», оказалась пусть и многим обязанным «28 дней спустя», но одним из самых оригинальных фильмов на заезженную тему зомби-апокалипсиса. Самостоятельным откровением стал и сопровождавший ее саундтрек — угрюмый, леденящий кровь эмбиент, в который на редкость эффективно вклинивались вокализы еще одной канадки Ким Нойндорф, менеджера и правой руки Тапии де Веера.
В числе других совместных работ Кристо и Ким — музыка к сериалам «Охотники» и «Третий день», где пригодилась, наконец, и классическая выучка композитора. Саундтрек к последнему, структурно изощренному фолк-хоррору (чьи «летнюю» и «зимнюю» половины разделил 12-часовой «осенний» эпизод-лайвстрим), заработал Тапии де Вееру номинацию на телевизионную премию BAFTA. Но его самая захваленная работа была проделана через год, в разгар пандемии, по любимым Кристо правилам — то есть вообще без них.
Так что насчет «Белого лотоса»?
Еще работая над «Утопией», Тапия де Веер прослыл эксцентриком из‑за его любви к, мягко говоря, необычному инструментарию. Тогда это были человеческие кости («потому что в этой истории столько смерти и насилия») и экскременты носорога, которые Кристо привез с сафари в Зимбабве. «Коллекционирование потенциальных звуков — один из элементов того, что делает мою работу интереснее, — объяснял композитор в давнишнем интервью. — Не то чтобы я не мог извлечь похожие звуки из семплера или клавишных; это скорее про поиск вдохновения в артефактах из твоей жизни».
Без малого декаду спустя этот в меру новаторский и очень перкуссионистский подход Кристо очаровал создателя «Белого лотоса» Майка Уайта, заказавшего Тапии де Вееру музыку к приключениям бедных богатых людей на элитном гавайском курорте. Уайт хотел, чтобы саундтрек был отдельным — и важным — персонажем шоу, снабдив своего композитора лишь абстрактными кодовыми выражениями вроде «гавайского Хичкока». По словам Кристо, при сочинении музыки он в основном импровизировал — до того что вскоре все происходящее «стало напоминать зоопарк».
«Это не было преднамеренным решением — смеяться над этими людьми, превращая их в обезьян, — рассказывает Тапия де Веер в интервью LA Times. — Но как‑то так все и вышло». Помимо животных криков, которые издавал сам Кристо, визжавший в флейты и экспериментировавший с южноамериканскими инструментами, в ход шли потусторонние шумы и — в треке под названием «Fuck This Place» — постельные стоны. Ну а главным с отрывом хитом саундтрека стала музыкальная тема «Aloha!» с начальных титров шоу, в любви к которой публично признались в числе прочих актриса Сара Полсон, музыкант Perfume Genius и брат-продюсер Билли Айлиш Финнеас.
А что с музыкой ко второму сезону?
Изначально «Белый лотос» задумывался как мини-сериал, а коллаборация Уайта и Тапии де Веера — как одноразовая, но успех шоу заставил обоих пересмотреть их планы, несмотря на то что Кристо успел приступить к новым проектам вроде саундтрека к хоррору «Улыбка». Его занятость увеличила роль, доставшуюся обычной подозреваемой Нойдорф, которая заканчивала работу над музыкой ко второму сезону «Белого лотоса» без Тапии де Веера и несет ответственность за ее, цитируя самого Кристо, «чуть более органичное или акустическое звучание». Например, это Ким сделала одним из главных инструментов саундтрека мандолину.
Но гвоздем сериала снова стала тема с начальных титров — дополненная и улучшенная версия «Aloha!», где пропущенный через цифровые фильтры оперный вокал напоминает, что действие второго сезона переместилось в Сицилию, ремикс оригинальной мелодии — что с классикой не шутят, а триумфальный бит-дроп — не то френч-хаус, не то евродэнс. Немудрено, что получивший название «Renaissance» трек без промедления стал не только материалом для новой волны мемов и тикток-видео, но и клубным хитом. Когда именно под него свой недавний концерт в Сиднее начали The Killers, круг окончательно замкнулся: уйдя в свое время из поп-музыки, Тапия де Веер на время спрятался от массивной, стадионного калибра славы — но она его в итоге все равно настигла.
