Thomas Mraz — о Tame Impala, Бетховене и «Ведьмаке» в новом выпуске «Узнать за 10 секунд»

Ну да, есть ассоциации между нами. Я рисовал граффити, сам не написал еще ни одной песни, и услышал про этого певца. Очень понравилось, что в России это слово [Mraz] может классно звучать и ничего не означать плохого, и я решил так подписываться. Когда выпустил первую песню, так и оставил.

Этот артист был одним из немногих рэп-исполнителей, которых я слушал в детстве. Он меня вдохновил. Многие слушали Тупака, Notorious B.I.G, Эминем появился, но они все мимо меня проходили. Именно 50 Cent попал в мой топ.

Юлия Савичева! Крутая певица, очень вдохновляла меня в детстве! Когда я был маленький, смотрел «Фабрику звезд» и даже ходил на их [сборный] концерт в Уфе вместе с мамой. Помню, за 50 рублей купил фотографию Юлии Савичевой, но без автографа почему‑то.

Знаю, что Савичеву продюсировал Макс Фадеев: слышал, что он отсудил у нее права на некоторые песни и получил в суде 10 миллиардов рублей.

Наверное, суп-лапша токмач. Татарско-башкирское, наше народное. Это очень необычное блюдо. Оно звучит и выглядит очень просто, но у него есть значение. Это блюдо всегда готовят на поминках.

Это куриный бульон с лапшой и отдельно отваренные картошка, капустка, морковка. Все вместе вприкуску кушаешь, кидаешь зелень в суп и добавляешь катык (это татарская сметана). Получается бомба!

Я бы не сказал, что он не пошел вверх. Его все знают, с ним работают многие именитые ребята. Просто у Твета такой стиль: он не стремится попасть в какую‑то гонку. Он просто на чилле, на расслабоне. Делает то, что ему нравится.

Есть такой термин — «рыба», или «йогуртовый язык». Это когда ты приходишь на студию, у тебя нет готового текста, и сочиняешь на ходу. Просто подпеваешь биту существующими словами.

Также есть мамбл-рэп, но это когда у тебя есть крутой, сильный текст, и ты его немножечко [на отвали] читаешь. Но, чтобы так сделать, нужно и делать по-другому в совершенстве. Это как в живописи: великие художники-абстракционисты, как Пикассо или Сальвадор Дали, не просто мазню делают. Суть в том, что классическая школа ими усвоена на пятерку, поэтому они могут себе позволить экспериментировать. Это очень тонкая грань между «да мне по фигу» и «я знаю, так надо».

Самое классное в этой музыке — то, что можно помечтать, пофантазировать, посоображать, как она была написана, в какое время, что чувствовали люди в этот момент. Они были похожи на нас, но другие. Сейчас нас больше, мы более дикие из‑за этого, но более современные. А там была своя движуха.

У меня на последнем альбоме, «Victory», есть отсылка к этому сериалу и песне [про чеканную монету]. Я фанат фэнтези и бардов. Барды — вообще отдельная тема, менестрели — это очень круто. Сейчас надо вспомнить: «Не надо опеки, я и так ваш навеки, поднимите мне веки, и все на этом. Отплачу вам куплетом или звонкой монетой, Томасу заплатите…» Типа того.

Трудности перевода — отдельная тема. Представьте, режиссер снимает фильм на своем родном языке. Актеры с ним разговаривают на одном языке, они все проживают, ругаются, понимают каждый звук, каждую частицу этих слов. А потом это надо перевести на десятки, если не сотни, языков. И режиссер не в состоянии их послушать, а даже если послушает, не поймет. Ему надо выучить язык, чтобы на нем говорить.

Очень нравится. У нас в российском сегменте такого нет. Так что, ребята, рэперов под копирку уже очень много. Сейчас нужен рок, и вот такого рока, как Tame Impala, нет. Поле непаханое: ребята, дерзайте! Я хочу фит с тем, кто будет делать такую музыку.