Кто такая Zhanulka? Говорим с создательницей хита «Кискис» о нем, Испании и Soda Luv

— Расскажи о себе!

— Меня зовут Жанна, я живу в Киеве, сейчас временно нахожусь в Москве, приехала в командировку, занимаюсь музыкой, пишу песни!

— Ты из Киева?

— Я родилась в Донецке, но очень долго жила в Киеве. Еще пожила три года в Испании, в Валенсии. Затем вернулась в Киев.

— Расскажи про киевское детство!

— Я приехала туда, когда мне было десять, весь пубертат прошел именно там. Киев очень классный город, он очень похож на Москву, но намного менее масштабный и из‑за этого более уютный. Я думала, что Москва — что‑то вообще другое, но на самом деле она очень похожа на Киев.

— Чувствовалась разница между Киевом и Донецком, когда ты переезжала?

— Наверное, мне не чувствовалась, потому что мне было всего десять лет и я ничего сильно не осознавала.

— Как ты переехала в Испанию?

— Одноклассница моей мамы рассказала, что переехала в Испанию. Мама очень загорелась, и они с папой решали, думали и в итоге пришли к выводу, что нам терять нечего, можем и поехать.

— Как тебя встретила Испания?

— Никак! Ужасно, отвратительно. Первый год в Испании был вообще самый сложный в жизни. Супертрудная адаптация — и не столько из‑за языка, потому что я знала английский и общалась свободно. Когда‑то в Киеве у меня была куча друзей, до отъезда летом я общалась с кучей народа, тогда у меня появился первый парень. И в итоге я уезжаю — и как бы теперь у меня ничего нет. В общем, было очень напряжно, только в русском комьюнити я чувствовала себя нормально.

— А почему? Испанцы тебя не хотели принимать? Разница менталитетов?

— Знаешь, ты всегда там ощущаешь, что ты в гостях. Это ощущение отчужденности проходило, только когда я общалась с такими же гостями, как и я (улыбается). Очень напряжно в таком состоянии жить перманентно.

— Испанцы ко всем, кто не из Испании, так относятся?

— Если ты в России и Украине не знаешь хорошо язык, то никто так не стебется над акцентом. Это очень сбивает с ног, когда вроде как ты себя чувствуешь хорошо и говоришь на языке человека, но он все равно выпендривается и что‑то тебе может сказать о твоем произношении. Чувак, я знаю пять языков, алло!

— Пять языков? Ого! А какие?

— Пять? Ну, наверное, пять, да. Английский, русский, украинский. Пока не переехала в Испанию, я знала хорошо французский, потому что я его учила школе. Но потом я приехала и весь французский забыла, потому что там не учат вообще ничего, кроме английского, и то английский нулевой.

— Ты в русской школе там училась?

— Нет, я училась в испанской школе.

— Как тебя принимали там местные ребята?

— Да, в принципе, нормально. Но у меня всегда были очень плохие оценки. Когда я приехала, учиться стало еще сложнее. И если я никогда не учила физику с химией, то на испанском я тем более не стала учить, из‑за этого учителя относились ко мне плохо. Со мной никто из учителей не общался, всем было пофиг, никто не делал мне никаких поблажек из‑за того, что я из другой страны. Это всегда меня удивляло, потому что можно пойти навстречу, заинтересовать. Но у меня был только один такой учитель, который мне помог, — Кармен, учительница по биологии.

Но остальные меня не воспринимали особо, всегда до меня докапывались. С детьми я тоже особо не общалась, потому что я оставалась на второй год из‑за незнания языка, а ребята помладше были вообще не в адеквате. Мне было не сильно интересно в школе, поэтому я приходила туда просто отстреляться.

— Школьники в Украине и школьники в Испании — есть культурные различия?

— Вообще, нет. Меня больше всего удивило то, что в Украине я всегда росла с понятием того, что мальчики защищают девочек, а в Испании реально дерутся мальчики и девочки. Все топят за равенство, поэтому как‑то стерлись границы того, что, если ты сильнее, то с человеком слабее в конфликт вступать не очень. Это удивило меня больше всего.

— Какие вещи тебя еще очень сильно удивили?

— В Испании очень смешно было попадать на тусовки, потому что испанские тусовки — это «диско-мобиле». Есть огромная какая‑то колонка, она ставится в центр парка, люди приносят какой‑нибудь алкоголь и лимонную фанту, хором танцуют под эту ужасную, отвратительную музыку реггетон — и вот так проводят время. То есть у них нет такого, чтобы посидеть на хате у кого‑то, почиллить вайбово.

Более того, ты приходишь с кем‑то потусоваться, на тусе сидят какие‑то люди, и никто не будет с тобой знакомиться просто потому, что ты друг их друга. Вроде бы все суперкоммуникабельные, дружелюбные, но при этом вы вроде пообщались, но поверхностно.

— Ты сказала, что реггетон — это отвратительная музыка. Ты погружалась в местную музыкальную культуру? Начала слушать музыку на испанском?

— Да, у меня есть плейлист, который называется «Типикал спаниш»! Я не сильно воспринимаю реггетон, потому что я хейтер испанской культуры, я не знаю, как я там жила три года, у меня пассивная агрессия к этому всему.

— Отъезд из Испании обратно в Киев — это было твое решение?

— Да. Я взяла на себя ответственность за свою семью — мы можем уехать, и будет очень клево. И как‑то на это никто не велся. У меня тогда была беременная сестра, и мама очень часто говорила: если вы уедете и что‑то случится, я обязательно прилечу. Я говорю: «Мам, мы семья, семья должна быть вместе и в горе, и в радости». Только после таких вот манипуляций они задумались — и мы вернулись. Все рады, но я очень переживала, когда мы переезжали. Потому что я вообще хотела изначально сама ехать, но родители сказали, что если меня не будет в Испании, то им тоже там нечего делать.

— А ты хотя бы минимально не жалеешь? Все-таки перспективы европейского образования, работы.

— Вообще не жалею, я жалею только о том, что не уехала раньше. Испанское образование не котируется в Украине, поэтому мне пришлось заново доучиваться.

— То есть пришлось сдавать разницу?

— Ну я экстерном сдала предметы за кучу денег, которые я могла бы потратить на университет. А по факту я себе купила аттестат за девятый класс и не знаю теперь, что с ним делать. Надо ж идти в десятый-одиннадцатый — или в колледж. Наверное, в колледж. Не знаю.

— Что вообще думаешь по поводу дальнейшего образования?

— Ну мне нужно получить полное среднее как минимум, закончить школу либо все-таки пойти в колледж, как‑то прокрутиться, провертеться, чтобы я просто на третий курс пошла в универ. Мне не повезло с испанским образованием: я три года пахала, а в итоге у меня ноль бумажек. Это очень обидно, потому что в последний год я реально старалась, чтобы не остаться на второй год. Так грустно из‑за этого.

— Давай теперь поговорим про музыку. Расскажи, как ты начала ей заниматься.

— Я начала играть на укулеле в тринадцать лет. Через год мы поехали в Донецк на Новый год, и я оттуда забрала папину старую гитару и синтезатор. Я начала учиться играть на гитаре, а первую песню написала уже в Испании.

— Можно ли сказать, что именно отъезд в Испанию как‑то подтолкнул тебя начать писать песни?

— Да, сто процентов. Перед отлетом я сидела со своим другом Ваней, который меня очень вдохновил на то, чтобы я начала играть на гитаре. Это мой одноклассник, мы постоянно собирались после уроков и в школьной столовке играли всякие песни. Он очень талантливый мальчик, красиво поет, восхищаюсь до сих пор. Я отдала ему свою гитару, сказала, что если я вернусь, ты мне ее отдашь. В Испании родители подарили мне клевую синюю гитару. Вообще, я за нее очень сильно скучаю, потому что ее пришлось продать экстренно по дешевке, потому что мы уже улетали… В общем, мне подарили эту гитару, и я начала играть каверы на «Нервы», что‑то еще.

Я начала писать каверы, и они начали разлетаться. Примерно в тот период я написала первую песню.

— На какой музыке ты росла? Какая музыка звучала у тебя дома?

— У меня дома звучал «Ленинград», я знаю вообще весь репертуар Шнурова, который когда‑либо существовал, потому что мой папа — очень жесткий фанат. Но еще у меня играл «Чайф», «Кино», старый русский рок, «Сплин». Собственно, когда я начала играть на гитаре, первые песни были «Кино», «Сплина». И до сих пор, когда я распеваюсь, разыгрываюсь, я играю что‑то старое.

— Слушай, а родители следят за твоим творчеством, поддерживают?

— Да, но они только недавно начали интересоваться моей музыкой. Музыка ими как‑то всерьез никогда особо не воспринималась. Меня всегда это очень обижало, потому что я говорю: «Мама, мне нужно в Москву — заниматься музыкой». А она: «Боже, какая Москва, зачем, кому ты там нужна, что ты там будешь делать?» Меня это до глубины души оскорбляло.

— Вопрос в духе Юрия Александровича Дудя: много накапало?

— Пока что мне накапало вообще ничего. Поскольку у меня не было справки о том, что я плачу налоги в Украине, все очень сильно затянулось. Но у меня есть сведения о том, что «Кискис» больше миллиона рублей собрал.

— Ого.

— Но у меня от этого мало получается. Расходы на съемки, сведение… Поэтому я пока что получаю деньги от своего прошлого дистрибьютора. Вот до «Кискис» мне по двадцать долларов в месяц приходило, сейчас пятьсот где‑то. То есть, ну, нормально!

— Расскажи, вообще, как ты сочинила ту самую песню?

— Вообще, у меня грустная история, почему залетел «Кискис»! У меня такого характера есть еще песня — «Ты похож на кота», она тоже даже про котов. Мы ее переремастерим, и, я думаю, она тоже зайдет не хуже, чем «Кискис», потому что она тоже довольно хуковая.

Я всегда пишу песню, когда у меня происходит что‑то яркое в жизни. Когда я начинаю испытывать что‑то сильное: ненависть, злость, влюбленность. Это не всегда выходит, даже не всегда становится драмочкой, но я всегда что‑то записываю, веду твиттер, из которого беру всякие фразочки, пересылаю чужие и свои сообщения себе в канал в телеграме. У меня все очень сильно систематизировано, расставлены плейлисты по людям, заметки. У меня реально на телефоне есть папки, где про каждого человека есть заметки! Альбомы тоже поделены по людям и местам.

— У тебя нет какого‑то внутреннего блока? Ты же свои личные переживания, опыт транслируешь в песнях. Есть то, о чем ты не можешь говорить?

— Да. Мне не хочется, чтобы мама что‑то лишнее послушала. Я пока что не на сто процентов раскрылась в этом. Но с каждым годом мне становится намного проще. Чем старше ты становишься, тем проще принимать свой собственный опыт.

— Мне еще нравятся твои комментарии в тиктоке. Например, ты писала про песню «Кискис»: «Спасибо, мой дорогой бывший мудак, за все гадости, которые ты мне сделал, о которых я написала песню».

— Да! Моя мечта — чтобы я встретила какого‑то музыканта и мне написали песню о том, какая я клевая или плохая, потому что, блин, это же так здорово! Мне кажется, в песнях часто открывается то, что ты не можешь сказать в жизни. Но пока что мне никакой музыкант не встречался.

— Как человек, которому посвящена песня «Кискис», реагирует на ее успех?

— Смотри, у нас была такая вот лав-стори из первого куплета, потом этот Даня уехал… Кстати, он тоже из Украины, мы с ним в Валенсии познакомились. Он уехал на лето к семье, в Одессу, и там у него какая‑то, типа, телочка появилась. И непонятно, кому с кем он там изменяет, в общем, очень странная у него ситуация. И я думаю: ну все, мальчик, ты нарвался, пишу на тебя песню!

Написала; песня всем очень сильно понравилась. А потом я записала альбом, и он мне что‑то рандомно пишет. Я думаю: блин, может, снять клип? Я пишу ему: «Что, Даня, может, снимем клип на „Кискис“»? Он такой: «Давай!» Я ему отправила песню. На этом фоне мы вместе отпраздновали Новый год, чисто вдвоем, клево провели время и после этого начали все лучше и лучше общаться, а потом опять какие‑то отношения закрутились. Вообще, это была ужасная ошибка, я об этом очень жалею. В итоге все вроде бы окей. Он снимает тиктоки, у него аудитория растет.

Как все произошло с песней? Я говорю: «Даня, вот прям очень нужно, держи тридцать секунд песни, снимай под нее все что угодно и как можно больше». А он снимал эту популярную тему с ЛП/ЛД [лучшая подруга/лучший друг], кринжовую тему, непонятную. И он говорит: «Только давай так — я сказал, что на пятьдесят тысяч [подписчиков] покажу свою ЛП, давай я покажу тебя».

У нас случился творческий симбиоз, мы с ним постоянно встречались, снимали эти тиктоки, вот. И у нас все было хорошо, но мы с ним по факту не встречались. У него закрутился прикол про ЛП/ЛД, а я уже опять в отношениях по уши, мне как‑то все это очень сложно и больно. В итоге я переехала в Украину, и все, меня как будто отрезало.

Я очень этому рада, мы стали меньше общаться. Мы не встречались: это меня очень сильно обижало. Но я приехала сюда, встретила своего нынешнего парня, и на контрасте я поняла, что мне на самом деле нужно.

— Сейчас вы с ним общаетесь?

— С ним? Ну вот он мне написал на днях, мол, чего отписалась от меня? Я ему очень язвительно ответила, смешно. Я написала: «Сорри, делаю выбор в пользу своего ментального здоровья».

— Красиво. Слушай, объясни читателям «Афиши Daily», которые старше тридцати лет, что за прикол с ЛП/ЛД?

— Это прикол из тиктока. Типа, я тусуюсь со своей ЛП, звонит моя девушка, и я ей отвечаю: «Кис-кис, кис-кис, сегодня не приеду». То есть это какой‑то фактор измен: вы как бы вместе, но при этом не встречаетесь, короче, какая‑то очень токсичная история, в которой, возможно, существует еще какая‑то девушка, которая не знает о существовании этой ЛП. В тиктоке это очень заходит. Я не понимаю почему, потому что это вообще не должно существовать, это не окей.

— То есть если я встречаюсь с девушкой и у меня есть ЛП, то это некруто?

— Ну лучшая подруга — это норм, а ЛП — типа подружка, с которой вы не просто дружите, а у вас еще какие‑то отношения дополнительно. Но при этом вы не встречаетесь, типа, вы, типа, friends with benefits. Короче, очень стремная история — фу.

— Какой у тебя любимый тикток под «Кискис»?

— Мне нравятся перепевки типа «Кумыс-кумыс», «Ревас-пивас» и «Роллтон», «Пачка „Винстона“ синего». Вот это вообще мое любимое.

— Можешь объяснить, о чем строчка: «Ты хейтер наркотиков, но я с подвернутой ножкой». «С подвернутой ножкой» — типа, это как?

— Мы шли, я подвернула ногу — это просто прямая цитата! А «хейтер наркотиков» — это не про наркотики, это про то, что твой поцелуй как легкий наркотик. Мы не целуемся — поэтому ты хейтер наркотиков. Все думают, что это про наркотики. Какие наркотики? Мы за ЗОЖ, все нормально!

— У песни «Кискис» сейчас сильно больше прослушиваний, чем у остальных песен. Тебя это никак не напрягает?

— Вообще нет, это, наоборот, еще большая мотивация. У меня дух конкуренции отсутствует. Вот раньше меня выносило, я думала: «Сука, Алена Швец, я хочу быть как ты!» А сейчас нет. Я суперрада за достижения других людей, я очень вдохновляюсь ими, поэтому лучше, эффективнее и продуктивнее я конкурирую с собой. Если есть пик, то я буду стремиться, чтобы его перебить. Но вообще, я не переживаю, потому что у меня выйдет очень клевый альбом. Там есть несколько клевых треков. Они другого вайба, но тоже очень крутые.

— Вот ты упомянула Алену Швец. Как ты относишься вообще к успеху волны девушек с гитарами — Мусор, Нексюши и так далее? Вдохновляют ли они тебя? Кто тебе из них нравится?

— Я восхищаюсь всеми людьми, которых ты назвал, потому что мы как бы в одной лодке. Я пишу музыку, которую слушала бы сама, и логично, что с людьми, которые пишут такую же музыку, как я, у меня похожие музыкальные вкусы.

Когда у Алены Швец заходит какой‑то трек, я его сама слушаю, и мне очень нравится. Я помню, что я была в Испании, мы сидели с друзьями, я листала телефон и увидела, что у Алены Швец вышел альбом «Королева отстоя» — там у нее был акустический видос — минут пятнадцать, где она каждую песню с альбома поет. Я сижу, у меня открылся рот: как она красиво поет! Боже, этот человек — гений!

На самом деле я хочу со всеми ими познакомиться, я надеюсь, что они все адекватные и относятся к этому всему точно так же, как я. Чтобы не было конкуренции, а был шеринг-опыт.

— Мне кажется, вообще, в принципе, эта вся эта история не про конкуренцию, это же не кальян-рэп (смеется). Кстати, как относишься к музыке из чартов? Кальян-рэп, корж-поп, вот это вот все.

— Нет! Я слушаю инди, но… Да, я грешна. Как это работает? Я тусуюсь дома у своего парня, и вот он слушает Soda Luv. И я такая: «Хорошо». Сначала я: «Это не музыка, это музыка дьявола». Что сейчас происходит? У меня полплейлиста из этого состоит! Я это все на полном серьезе слушаю! Я сижу у Давида, мы слушаем эту музыку, потом я выбегаю из дома, сажусь в такси, включаю Girl in Red и такая: «Я инди, я не из этих, нет, все нормально».

На самом деле это мне дало понять, что какие‑то категорические установки против музыки — это тупо. Потому что это же интертейнмент, приключение, ничего не должно быть как‑то ограничено. Поэтому к чартам я отношусь нормально. То есть я не захожу послушать музыку оттуда, будем честны. Но если что‑то залетает, если что‑то на слуху, то я с удовольствием это послушаю и добавлю себе в плейлист.

Но я не думаю, что люди, которые слушают чарты, — это активные слушатели хорошей музыки, которые себе собирают плейлисты.

— Как твой парень относится к твоим успехам?

— Он меня очень сильно поддерживает, несмотря на то что слушает другую музыку и у нас с ним очень разные вкусы. Мы делимся разной музыкой. У меня половина друзей постоянно в наушниках что‑то слушает: очень клево заходить к ним на Spotify, смотреть, что у них там нового. Но некоторые вообще ничего не слушают, то есть у них в наушниках музыка только тогда, когда они на вельчике катаются.

Мой парень слушает другой тип музыки, и он вообще не похож на то, что я делаю. Но он поддерживает меня очень сильно. Мне это супернравится, потому что перед приездом в Москву я заболела, и из‑за этого я приехала на пять дней позже. Короче, я заболела, на стрессе, мне очень плохо. Звонит Леша, мой менеджер, и говорит: «Жанна, вот Москва, Москва». Я: «Леш, какая Москва, мне плохо». И меня накрыло, я рыдаю, говорю: «Давид, я никуда не поеду, мне не нужно это, я еще хочу… Мне же еще надо отдохнуть от этой болезни, почиллить. Я вся в работе, я устала». Он говорит: «Ты чего, дура? Так, все, собралась и поехала». Он со мной поговорил, провел воспитательную беседу, и только потом я подумала: «Что это я?»

— У вас не бывает противоречий на почве того, что вы слушаете разную музыку?

— Нет. У нас противоречия только на той почве, что мы месяц порознь, это напряжно. А еще он сильно переживает мои шутки про то, что я люблю Егора Крида. Все начали верить в них очень сильно, и поэтому он очень сильно переживает все, что связано с Егором Кридом (смеются).

— Он не ревнует тебя к фанатам, которые тебе пишут в директ?

— Мне в директ вообще не пишут… А если пишут, то я вообще не читаю особо.

— А почему?

— Потому что там очень много того, что мне не хотелось бы слышать, хейт непонятный. Зачем я зашла? Зачем?

— И что пишут?

— Ой, да ничего! Пишут — вот ты артист одной песни. Я думаю: «Блин, какой‑то негатив, который я не заказывала». Короче, если захочется поесть говна, то я зайду в директ (смеются).

— Как ты думаешь, почему люди пишут плохие комментарии?

— Потому что им скучно. У них слишком неразумная растрата их жизненных ресурсов.

— А что бы ты им посоветовала?

— Относиться проще, и дизлайка достаточно, на самом деле. И необязательно распинаться и расписывать. Ну просто есть люди, которые получают кайф от хейта. Вот я люблю сплетничать и получаю кайф, когда слушаю какие‑то сплетни. Это ужасное качество, но я кайфую.

— Ты попала в программу Radar от Spotify. Вообще, расскажи, как ощущения, как ты узнала об этом?

— Лейбл сообщил, что мне предлагают присоединиться к Spotify Radar, но для этого нужно чуть повременить с выходом альбома. Мы созвонились и все обсудили. Они сказали, что согласиться было бы очень разумно, потому что «это Spotify, они очень клевые и с ними можно подружиться». Я согласилась, ведь поддержка международного бренда — это очень крутой шанс для начинающего артиста!

— Что вообще дает эта программа?

— Я попала на обложку плейлиста Spotify Radar! Это очень круто, ведь плейлист висит в музыкальном хабе Radar, который виден слушателям Spotify по всему миру. В нем собраны треки всех артистов-участников программы в России и в других странах мира. Таким образом, мои песни стало проще найти не только в родной стране, но и в других странах мира. Кстати, для фото на обложку Spotify также провел отдельную фотосессию, и очень красивые фоточки получились! Их еще использовали в наружке — теперь в Москва Сити есть билборд с моим изображением. А еще мы снимали видео для промо в соцсетях — правда, на видео я что‑то не сильно раскрепостилась, потому что была жесткая жара.

— Ты говорила, что видела тиктоки, где восьмилетние ребята в социальной сети Likee целуются под твою песню. Что ты чувствуешь, когда видишь такое?

— Ну, мне пофиг! Это даже негрустно, это просто смешно. Но то, что это происходит под мою песню, — это еще более смешно (улыбается). Это бинго, это попадание, мне очень нравится!