Большим музыкантам всегда были необходимы мифы о себе — но в нулевых легенды о создании популярных групп были, кажется, самыми банальными и оттого довольно милыми. Предания гласят, что Interpol собрались благодаря любви к хорошей одежде, Franz Ferdinand — во время спора за бутылкой виски, а The Killers нашли свое название в клипе New Order. У Arctic Monkeys тоже был свой миф, и даже несколько.
Первый — о названии. Если верить их первым интервью, то оно было то ли получено от группы, в которой когда‑то играл отец барабанщика Мэтта Хелдерса, то ли взято из списка названий команд для футбольной фэнтези-лиги, придуманных гитаристом Джейми Куком. Вторым была история о том, что два друга и соседа, Тернер и Кук, получили на Рождество по гитаре — но источники разнятся насчет того, что же они хотели научиться играть. Кто‑то считал, что The Coral, кто‑то — что The White Stripes, кто‑то — что The Beatles, кто‑то — что они хотели быть похожими на The Vines. Впрочем, другие вовсе пишут, что соседями были все-таки Тернер и Хелдерс, а Кук был просто их другом. Третьей — о том, как на их раскрутку повлиял интернет: дескать, огромное количество розданных на первых концертах дисков с демоверсиями песен и постоянное общение на форумах с фанатами сделали свое дело. Это робко пытались опровергнуть сами участники группы — что дисков было всего несколько, но фанаты все равно догадались залить песни в сеть, что и послужило причиной интереса к ним.
Для Британии тем не менее это был беспрецедентный случай — одна только The Guardian еще до выхода дебютного альбома группы написала об Arctic Monkeys три статьи (и еще одна вышла через пару месяцев после). Группа, у которой толком не было выпущено ни одного сингла, собирала пусть и совсем небольшие, но клубы на несколько сотен человек — при том что их предшественников там раньше ожидало лишь несколько десятков. Это была группа, о которой говорили — и «Whatever People Say I Am» показывал, что есть из‑за чего.
Продюсер Джим Аббисс сначала пытался сделать ремастер демоверсий группы, однако сами они были против такого варианта, поскольку не хотели продавать фанатам то, что и так можно было найти в интернете. Поэтому уже знакомые слушателям по демозаписям песни были, к счастью, перезаписаны — в новом, очень подходящем им звуке. Альбом был записан вживую, в одной комнате, в основном за четыре дубля на песню — в студии Chapel, находящейся в чистом поле в графстве Линкольншир. Перед записью дебюта группа дала чуть менее шестидесяти концертов, поэтому песни игрались резче, быстрее и яростнее — на контрасте со спокойной, пасторальной обстановкой вокруг них. Удивительно, но полностью посвященный городской жизни альбом был почти полностью записан в деревне — кроме будущего хита «Mardy Bum», который записали во время продолжения тура в Мюнхене. Продюсерам удалось добиться того, чтобы хотя бы эту песню квартет сыграл без ощущения, как будто эта песня уже им надоела.
«Whatever People Say I Am» — это альбом удивительный в том числе и потому, что это дебют, на котором музыканты уже умудряются отрефлексировать пришедшую к ним славу в песне «Perhaps Vampires Is a Bit Strong But…» Всего через три месяца они выпустят EP «Who the Fuck Are Arctic Monkeys?», на котором Алекс Тернер будет петь о скуке, которая постоянно настигает тебя в туре, а в заглавной песне будет спрашивать себя: может, через пять лет о нас все забудут? К счастью, обойдется — однако только на своем первом альбоме Arctic Monkeys будут по-настоящему шеффилдской группой. Здесь Алекс Тернер не стесняется своего северного акцента, с изяществом вставляет в тексты названия родных мест, использует характерные только Шеффилду сокращения и диалектизмы — и в том числе этим и пленяет аудиторию.
Строчка, давшая альбому название, была взята Тернером из повести британского писателя Алана Силлитоу «В субботу вечером, в воскресенье утром». Силлитоу был частью группы «рассерженных молодых людей» — нового поколения британских писателей, драматургов и режиссеров, обращавших свое внимание на героев из рабочего класса, которым раньше в искусстве не давали слова. Она отлично описывает время происходящих событий в альбоме. А еще прямо намекает на то, что там творится: вечеринки, концерты, тусовки и тому подобное. Тернер, работавший во время написания этих песен в баре, точно знал, о чем он поет. Этот пьяный дух героев Силлитоу отразился и на обложке альбома, на котором друг музыкантов, Крис МакКлюр, запечатлен в баре Korova после нескольких пинт пива. К слову, к тому моменту он не курил уже два года — и немного подымил ради обложки. История гласит, что фотографу изначально показалось, что МакКлюр недостаточно пьян — и через неделю ему пришлось выпить во время съемок еще больше.
Нетрезвый, но проницательный взгляд с обложки отлично подходит лирическому герою «Whatever People Say I Am» — он в основном выступает здесь лишь наблюдателем, описывающим происходящее без прикрас. Выпившие парни, смеющиеся над проезжающими мимо полицейскими. Вышибалы клуба, не пускающие внутрь молодежь. Секс-работницы, стоящие на улице даже на морозе. Выпендрежники, вечно вешающие кому‑то лапшу на уши за барной стойкой. Веселые компании, пытающиеся проехаться в такси вшестером — и не заплатить.
Дебютные альбомы рок-групп тем обычно и хороши, что музыканты на них еще не знают, как играть правильно, ничего не стесняются, своим задором скрывают неумение играть. Так можно описать и «Is This It» The Strokes, и «I Get Wet» Andrew W.K., и «New Brigade» Iceage, и «Echoes» The Rapture, и «Нам никогда не будет скучно» «Пасош» — это альбомы, в которых энергии и желания донести что‑то миру куда больше, чем опыта. Но отсутствие опыта с лихвой компенсируется теми ощущениями, что дарят эти альбомы. Удивительным образом одновременно и «Афиша», и NPR — а больше, вроде бы, и никто другой — решили в 2006 году назвать Arctic Monkeys поп-панк-группой. Казалось бы, курьез, от которого легко отмахнуться — однако действительно: есть в этой музыке отголоски и The Clash, и The Buzzcocks, да что уж там, подобная самоуверенность и бахвальство была присуща и ранним Green Day.
На «Whatever People Say I Am» довольно много повторяющихся приемов, как, например, «внезапное» появление баса в конце бриджа, резкая смена настроений или обязательное соло перед повторением куплета. Однако эмоция работает группе только в плюс — и хотя пятнадцать лет спустя куда сильнее бросается в глаза похожая структура песен, стоит отметить и то, на что раньше внимания не обращал. Многие песни здесь намеренно лишены припева — или же припев представляет собой две-три строки, намеренно ломая традиционную структуру. Тернер здесь очень многословен, однако его речитатив кажется каким‑то свойским, располагающим к себе. В заключительной «A Certain Romance» он сообщает, что хоть его район Хай-Грин, полный двухэтажных домов, и наполнен гопниками, но часть из них — его друзья, да он и сам в чем‑то такой же.
Это потом будет переезд в Нью-Йорк, запись альбома с Джошем Омми (хотя отголоски Queens of the Stone Age слышатся уже на дебюте), попытка стать современным Генсбуром, сверхуспешный альбом «AM», ставший самым популярным у группы, — но именно самый британский их альбом все равно кажется их самым нахальным, лишенным претензий и оттого самым душевным. Arctic Monkeys в некотором смысле пережили многих, с кем их пытались сравнивать, — и Kaiser Chiefs, и Bloc Party, и, в общем-то, Franz Ferdinand. Несмотря на неослабевающую популярность всех вышеупомянутых (особенно в родной Британии), именно Arctic Monkeys удалось благодаря экспериментам и постоянному изменению своего пути стать по-настоящему большой стадионной группой — в то время как остальные коллеги оказались скорее группами нишевыми, хоть и крайне известными.
Уже на первом альбоме можно заметить сильные стороны Arctic Monkeys, которые цепляют слушателя и на более поздних их работах. Это и остроумные тексты Алекса Тернера, который на дебюте и вовсе не лез за словом в карман, и простые и прилипчивые мелодии и риффы. К ним у Тернера есть какая‑то природная тяга — помнится, критик The Guardian Джулиан Генри считал, что девятнадцатилетний дебютант не может написать настолько хорошие песни и их на самом деле придумал Дэн Трейси из Television Personalities. Arctic Monkeys действительно умело балансировали между той энергией, что была в первую очередь у постпанк-групп восьмидесятых, и чем‑то совершенно новым. Став одной из первых групп, на успех которой повлиял в том числе и интернет, и одной из последних, за кем гнались мейджор-лейблы, Arctic Monkeys стали символом перемен в гитарной музыке. Сами они, скорее всего, ничего этого не ожидали — но свалившуюся на них популярность приняли с достоинством.
Николай Анастасьев, переводчик и американист, работавший над адаптацией «В субботу вечером, в воскресенье утром» на русский язык, проинтерпретировал заглавную для альбома строчку так: «И кто бы что ни думал и ни говорил, я как раз не тот». Продолжается она следующим образом: «Потому что никто про меня ни черта не знает». Алекс Тернер не мог не помнить об этом окончании — и оно, конечно, делает название дебюта Arctic Monkeys еще более подходящим и очень остроумным. Вы нас даже не представляете — но это ненадолго: достаточно послушать один короткий и бодрый альбом.
