Владимир Завьялов: Почему ваш первый полнометражный альбом вышел только сейчас?
Даша Дерюгина: До этого не было времени на него! Мы не чувствовали в себе обязательств и ощущения альбома — наверное, оно должно прийти. Я думаю, что ни один из нормальных музыкантов, которых вы слушаете, не записал сначала альбом, а не EP.
Под самыми яркими дебютами, когда музыканты выпархивают на сцену как весенние пташки, скрывается определенная работа. Мы тоже смогли пройти этот путь.
Владимир: А что такое чувство альбома?
Даша: Просто чувствовать в себе силы на альбом.
Арина Андреева: Это же какая‑то большая ответственность человеческая перед самим собой.
Даша: Ну и вообще, чтобы это складывалось в какую‑то масштабную в плане количества песен историю. Вряд ли наш первый релиз можно было расширить.
Владимир: Почему вы в новом альбоме все так усложнили в музыкальном смысле?
Даша: Мне кажется, что самые простые мелодии — одновременно самые сложные. Если вы возьмете какие‑нибудь хитовые песни, в каких‑то из них будет четыре аккорда, в каких‑то — двенадцать. Это тоже допустимо.
Нам кажется, что хитовыми могут быть любые песни, но мы попробовали по-другому, потому что нам захотелось чего‑то нового. Всегда интересно куда‑то двигаться.
Владимир: Когда и как вы почувствовали этот момент?
Даша: Наверное, после того, как на протяжении трех с половиной лет нам говорили, что мы мем-поп играем.
У нас все время спрашивают: почему вы EP выпускаете? Где альбом? И для того, чтобы нам эти вопросы не задавали, а придумали новые, мы сделали альбом.
Владимир: «Мы очень подвержены цайтгайсту» — ваша цитата. Каким образом цайтгайст повлиял на вас?
Даша: Он и до этого был везде, в каждой песне. В этом случае он повлиял напрямую. Когда ты смотришь по сторонам и понимаешь, что ты не можешь делать вещи, которые ты делал до этого, просто потому, что не можешь, и нужно делать что‑то другое, время, конечно, влияет.
Сейчас не осталось мемов, которые были даже в наших песнях. Я с некоторыми даже соглашусь, когда говорят: «Эх, вспоминаю прекрасный 2017-й из нашей молодости, как он прошел хорошо под группу «Комсомольск».
Владимир: Ощущение времени сменило ощущение безвременья?
Даша: Можно и так сказать.
Владимир: Еще одна цитата: «Ближний свет» — не такой русский, как наши прошлые записи». В чем это выражается?
Даша: Меньше отсылок к культурному коду, который все считывали. Альбом получился более эмоциональным в этом смысле, он обращен к внутреннему, и поэтому его может слушать любой человек, не только русский.
Владимир: У вас в песнях и правда стало меньше тегов поколения, а стало больше образных вещей. Как произошел этот переход и почему?
Даша: Мне кажется, он не произошел резко. На самом деле если послушать наши записи одну за другой, то можно проследить какую‑то единую линию. На прошлой записи тоже был поворот в сторону образности, но он был не таким заметным, как сейчас. Людям по-разному свойственно фиксировать свое внимание, наверное.
На самом деле не было задачи резко все изменить.
Владимир: Мне показалось, что обложка нового альбома — это сознательная отсылка к передаче «Школа злословия». Это так?
Даша: Нет! (Смеются.) Но это хорошее наблюдение.
Владимир: Вы смотрели эту передачу?
Даша: Да, это было в такие бородатые времена вообще… Можно сказать, что это солипсизм. Все, о чем ты думаешь и с чем ты мысленно можешь себя связать, рано или поздно в твоей жизни аукается каким‑то действительным фактом, который пришел из небытия и случился. Так что это была не сознательная отсылка, однако фотография существует теперь именно так. Рассказывайте друзьям, что это была отсылка!
Владимир: Песня «Иванова» — она о конкретном человеке или это собирательный образ?
Даша: Там даже в песне все сказано! (Смеются.) В последней строчке, которая, конечно, не самая удачная за всю нашу карьеру, но Иванова — это каждая из нас, это, конечно, собирательный образ.
Владимир: Почему не самая удачная?
Даша: Не знаю! Я слышала, что некоторые люди испытали небольшой кринж от этой строчки. Ну, вообще, это дань уважения БГ отчасти.
Владимир: После нового альбома приходилось сталкиваться с комментариями в духе: «Верните старый «Комсомольск»?
Даша: Нам никто не говорил ничего про «верните старый «Комсомольск». Кто‑то о нас вообще впервые услышал с нового альбома. Да и вообще всем мил не будешь: главное, что есть люди, которым нравится и то, и то.
Владимир: Каково было выступать авторам песни «Фестиваль-2» (в ней есть строчка «Для нас специально велодорожки и парк «Зарядье». — Прим. ред.) в «Зарядье»?
Арина: Все было очень здорово, каждый раз было приятно выступать на этой площадке. Мы там уже во второй раз выступаем!
Даша: Последний раз как раз это был последний концерт перед пандемией. Там действительно очень здорово: круто, когда на дне города могут выступать независимые музыканты.
Владимир: Соскучились вообще по концертам?
Обе хором: Да, конечно!
Владимир: Насколько сложно было без них?
Даша: Очень сложно: когда вы уже гастролирующая группа и есть постоянные концерты, это в любом случае к тебе прилетает как часть твоей основной деятельности, это приятный выброс энергетики и ее принятие. Когда этого нет, тоже, конечно, много плюсов, но и минусы тоже есть. В общем, мы очень соскучились по людям и ждем, когда мы наконец-то поедем в нашу любимую Сибирь и разные другие города России.
Владимир: Чем так любима Сибирь?
Даша: Ее невозможно не любить: она холодная и горячая одновременно. Я понимаю, москвички говорят: «Ой, да, любимая Сибирь!» Ну, знаете, мы тоже имеем право на большую русскую любовь.
Владимир: Почему спросил еще про концерты: я правильно понимаю, что альбом — еще и результат того, что вы сидели без выступлений?
Даша: Это было внепланово, но очень кстати. Была вероятность, что мы бы забили на пятой песне и решили, что выпустим EP, как всегда. Но получилось так, как получилось, и мы очень благодарны вселенной за то, что она дала нам время это закончить.
Владимир: У меня сложилось ощущение, что вот это чувство карантинного безвременья нашло свое отражение в альбоме, который, на мой взгляд, получился грустнее всех ваших прочих записей, вместе взятых. Я прав?
Даша: Да, вы абсолютно правы, ни убавить, ни прибавить. В конечном итоге мы немного по-новому стали подходить к тому, что мы делаем в группе. Даже с этой точки зрения все переменилось.
Не могу сказать, что это безвременье: можно назвать это, наоборот, ощущением времени, которое только спустя долгий путь наконец-то приходит, потому что ты можешь сделать все что угодно. Время, с одной стороны, ограничено, но, с другой, безгранично в твоих собственных возможностях и действиях.
Владимир: Еще вы говорили о том, что едва ли впервые почувствовали себя группой. В чем это заключается?
Даша: Мы просто начали по-другому играть.
Владимир: Даша, персональный вопрос к тебе: ты участвовала в разных проектах. Почему из всех взлетел «Комсомольск»?
Даша: Я каждое утро просыпаюсь с этим вопросом и думаю: «Почему «Комсомольск»? Я не знаю. Вообще, это чувствовалось с самого начала, что «Комсомольск» — это что‑то более обобщающее. В любом случае все стягивается в одну точку: это заслуга всех, кто меня окружает, — мы делаем это все вместе. Ваня, Паша (музыканты группы. — Прим. «Афиши Daily») , им спасибо!
Может быть, в какой‑то момент свет цайтгайста ляжет на какой‑то другой мой проект, станет своевременным и понятным человеку.
Владимир: Я заметил, что в Gin & Milk (один из проектов Даши. — Прим. «Афиши Daily») сонграйтинг как будто бы разный.
Даша: Да, он действительно разный.
Владимир: Я правильно понимаю, что сонграйтинг в «Комсомольске» — это коллективное творчество?
Даша: Все, что мы скажем дальше, будет неправдой или правдой — никто не знает, в конце концов. Даже мы не узнаем правды.
Владимир: «Путь самурая — это путь домой». Почему?
Даша: Потому что важен не результат, а стремление к этому результату и путь, который ты проходишь. Результат, в конце концов, вообще не имеет значения.
Может, у самурая и нет дома. Вы думаете, что в пьяном состоянии все всегда добираются домой по нужному адресу? Нет. А вот сама интенция того, что вы идете домой, — это другое дело. Ну и вообще, это бусидо.
Владимир: О музыкантах-ровесниках. Все вот эти новые суперуспешные рок-группы, которые сейчас катаются с супербольшими турами: условная группа «Кис-кис» — это те люди, с которыми чувствуете себя на одной волне или нет? Или это соперники?
Арина: Не соперники, мы просто живем в разных мирах. Эти группы существуют, пока существует спрос.
Даша: Они построены как коммерческие проекты с самого начала. Они обращаются с очень определенной идеей на протяжении всего своего творчества к определенной аудитории. У них другой подход к искусству.
Конечно, искусство — это громкое слово, но, возможно, по прошествии времени…
Так что, возможно, группа «Кис-кис» выиграет эту гонку времени. То, что происходит сейчас, интересно только нам и для кого‑то не имеет глобальной задачи. Интересно, что будет потом, лет через десять: кто останется — группа «Кис-кис» или группа Ploho? Поживем-увидим.
