Обратная сторона: The Verve и Ричард Эшкрофт

The Verve известны как самая склочная группа «большой четверки» брит-попа (Blur, Oasis и Pulp тоже расходились, но только The Verve успели сделать это трижды), однако стилистически они из этого ряда заметно выбивались. Ранние записи квартета из Уигана — чистый шугейз: мечтательная, изобретательная неопсиходелия, местами — как в этом би-сайде — укладывающаяся в хронометраж образцовой в смысле мелодики и продакшена песни. «A Man Called Sun» красиво утащила бас-линию из «Riders on the Storm» The Doors и, возможно, вдохновила название еще одной популярной в 1990-х английской группы Mansun.

Лучшие ранние треки The Verve были поперек времени и мейнстрима. Это вызывающе длинные, изобилующие гитарными перекличками и дилеями психоделические номера, первый из которых был обнародован в июне 1992-го — «She’s a Superstar». Эта песня — незабываемое штормовое предупреждение, уверенно предвещавшее релизы EP «Verve» и — ровно через год — дебютного альбома группы «A Storm in Heaven». Трек записывался в бассейне знаменитой оксфордской студии The Manor, где также рождались «Tubular Bells» Майка Олдфилда и «The Bends» Radiohead.

По словам художника и фотографа Майлза Олдриджа (он снял первое видео The Verve), акустика бассейна отчасти в ответе за волшебные эхо, которыми переливаются записанные по итогам той сессии сингл и его би-сайд, — пожалуй, лучший у группы. Не скрывает Олдридж и того, что в рабочий процесс была вовлечена уйма запрещенных веществ, стараниями которых «Feel» звучит как благодушный ответ не менее эпической «Starla» The Smashing Pumpkins (см. посвященный им выпуск рубрики). Немудрено, что 1993 год The Verve закончили, разогревая группу Билли Коргана в их европейском турне в поддержку «Siamese Dream».

Рок-н-ролльные приключения The Verve меж тем только начинались. В июле 1994 года, приехав с тогда передвижным фестивалем Lollapalooza в Канзас, Эшкрофт перебрал алкоголя и экстази и угодил в больницу с обезвоживанием, а барабанщик Питер Солсбери в наркотическом угаре разгромил гостиничный номер. Зато трезвые The Verve того же времени были куда лучше иных сверстников по британской (и не только) рок-музыке, что особенно наглядно доказывают ранние концертные записи «Gravity Grave», — песни, где видны корни всех трех канонических пластинок группы. Как и все уже упомянутые треки, она есть на EP «Verve», но ее тамошняя 4-минутная версия не чета 8-минутному оригиналу.

Первый брейкап The Verve случился по горячим следам работы над их вторым альбомом «A Northern Soul», которую сам Эшкрофт назвал «безумной в том смысле, который возможен только благодаря хорошей музыке, плохим наркотикам и смешанным эмоциям». По иронии судьбы выпущенный вскоре после распада группы сингл «History» стал самым успешным в ее — недолгой на тот момент, но уже довольно бурной — истории. Украшает его и самый яркий би-сайд The Verve той поры, кажущийся переходным от психоделики «A Storm in Heaven» к альт-року «A Northern Soul».

Следующие два года остаются самой содержательной главой в биографии группы. Скоропалительно воссоединившись с Солсбери и басистом Саймоном Джонсом, Эшкрофт без особой охоты, но помирился и с Ником МакКейбом, чье мастерство гитариста для The Verve всегда значило не меньше, чем песни и голос Ричарда. Сейчас у лидера The Verve, разумеется, другое мнение: годы спустя Эшкрофт публично сожалел, что позвонил МакКейбу и не выпустил третий альбом группы «Urban Hymns» как свой дебютный сольник.

Еще более серьезным ударом по его эго оказалась история с «Bitter Sweet Symphony». Одна из главных песен 1990-х, использовавшая семпл из «The Last Time» The Rolling Stones, стала предметом судебного иска, по итогам которого ее единоличными авторами назвали Мика Джаггера и Кита Ричардса. 20 лет спустя справедливость была восстановлена и права на хит вернулись Эшкрофту. Зато ему всегда принадлежали 100% авторства «So Sister», — выбранной в качестве би-сайда «Bitter Sweet Symphony» печальной баллады об утраченной любви (одной из лучших баллад в истории бритпопа вообще — Прим. ред.).

Второй распад The Verve назревал с лета 1998-го, когда из группы, подравшись с Эшкрофтом, ушел МакКейб. Никакие номинации на «Грэмми» и премии MTV не спасли The Verve от распада, а Эшкрофта — от утраты иллюзий, связанных с его стремительно скисшей сольной карьерой. Напоминаниями о том, кого мы потеряли, стали «концерт века» Live 8 в Гайд-парке (автор этих строк своими ушами слышал, как Крис Мартин назвал исполнявшего с ним «Bitter Sweet Symphony» Ричарда «лучшим певцом на свете») и компиляция синглов, куда угодил этот очень недурной закос под Oasis.

События середины нулевых удобрили почву для еще одного реюниона The Verve — несмотря на памятное заявление Эшкрофта, как‑то сказавшего, что «шансов увидеть на сцене всех четверых битлов у вас больше». К приятному удивлению многих, The Verve не ограничились ностальгическим туром и выпустили еще одну пластинку под красноречивым названием «Forth», после чего благополучно разошлись в третий (и, кажется, последний) раз. Но перед этим музыканты вернулись к корням, обнародовав 14-минутный джем-сейшен, название которого перекликалось с закрывавшим «Urban Hymns» скрытым треком «Deep Freeze», а звучание — с их записями начала 1990-х.

Послужной список The Verve дождался переосмысления несколько лет назад, когда их главные альбомы были выпущены как массивные (11CD и два DVD) бокс-сеты, собравшие под тремя обложками десятки раритетных, а то и вовсе не издававшихся ранее треков. Особенно впечатлило по этой части переиздание их дебютной пластинки, все чаще упоминаемой в числе вех психоделического рока вообще и шугейза в частности. «Shoeshine Girl» — веский ауттейк так называемых Sawmill Sessions (названных именем студии, откуда родом не только «A Storm in Heaven», но и записи групп в диапазоне от The Stone Roses до Muse).

20-летняя сольная карьера Эшкрофта, мягко говоря, не взорвала индустрию и более-менее идеально описывается двумя заработанными им сонграйтерскими премиями Айвора Новелло, «Сочинитель года» (1998-го, за «сочиненную» Джаггером и Ричардсом «Bitter Sweet Symphony») и «За выдающийся вклад в британскую музыку» (годичной давности). Все альбомы Эшкрофта в силу инерции дебютируют в топ-5 национального хит-парада, но хоть сколько‑нибудь хитов на них в лучшем случае два, а его лучший би-сайд непостижимым образом остался за бортом слабейшей пластинки Ричарда.