Альбом также доступен во «ВКонтакте», YouTube Music и других стриминговых сервисах.
Пожалуй, самое интересное, что случилось с The Strokes за последнюю декаду, — это выход книги «Meet Me in the Bathroom» журналистки Лиззи Гудман. Она имела подзаголовок «Второе рождение рок-н-ролла в Нью-Йорке 2001–2011 годов» и рассказала соответствующую историю устами многих интереснейших ораторов. Это познавательное, увлекательное и поразительно упорядоченное чтиво, толково объясняющее, откуда взялся, зачем был нужен и куда делся ретророк нулевых. А еще это краткая и неполная, но вполне исчерпывающая история The Strokes — первых и в каком‑то смысле последних рок-звезд XXI века.
Собеседники Гудман — музыканты с продюсерами, музыкальные журналисты с блогерами, чьи‑то друзья с чьими-то любовницами — делятся мириадами воспоминаний и анекдотов обо всем на свете, но неминуемо возвращаются к The Strokes — всеобщим любимцам, за 10 лет превратившимся из главной группы на свете в противоречивый рок-н-ролльный миф. В нулевые их обогнали и Franz Ferdinand («У них были лучше песни, они были лучшей группой», — справедливо замечает экс-редактор Spin и обозреватель Rolling Stone Роб Шеффилд), и The Killers («Мы могли быть такими же популярными», — сетуют уже сами The Strokes). Что уж говорить о 2010-х, когда, по словам фронтмена Джулиана Касабланкаса, The Strokes взяли выходной.
Между тем, в той же «Meet Me in the Bathroom» не раз звучит мнение, что чрезмерной популярности Касабланкас сторонился сознательно. Понемногу заняв у дюжины важных нью-йоркских групп, от The Velvet Underground до Television, Джулиан Касабланкас хотел, чтобы The Strokes оказались по соседству с ними в музыкальном каноне. Ну или как минимум стали «следующими Guided by Voices». Подавляющее большинство их современников, подражателей или последователей, от The White Stripes до Vampire Weekend, были подготовлены к славе лучше, чем The Strokes. Но после 11 сентября, мэрства Руди Джулиани и группы Limp Bizkit (у Гудман в книге это явления примерно одного порядка) Нью-Йорку были нужны именно такие рок-звезды, как The Strokes, — молодые, красивые, самоуверенные.
И, несмотря на саботажничество их лидера, повзрослевшие на 20 лет The Strokes остаются рок-звездами дефицитного калибра. Их не имеющий срока годности cool-фактор в сочетании с возрастом, в котором большая группа обычно превращается в legacy bandЧто?То есть в группу, живущую исключительно за счет прошлых заслуг., позволил пропустившим декаду The Strokes остаться в статусе фестивальных хедлайнеров. К их образу жизни и мышления лучше всего подходит название одной из их ранних песен: «Take It or Leave It»: не нравится — до свидания.
При этом недоброжелателей у The Strokes (каюсь, я довольно долго был в их числе) все меньше. Мое сопротивление сломил всплывший в трейлере к «Где‑то» Софии Копполы би-сайд «I’ll Try Anything Once» — непритязательно-нежная демоверсия хита «You Only Live Once» с их третьей пластинки «First Impressions of Earth»Что «Афиша» писала о нем, когда он вышел?«The Strokes наконец толком взялись за инструменты, заиграли шибко и гибко и насочиняли 14 ершистых песен, по крайней мере половина из которых колет, рубит и режет по-настоящему». Чьим‑то моментом истины стал «Angles»Что «Афиша» писала о нем тогда?«Ключевой же вопрос звучит так: почему им так много прощается — и несвоевременность, и склоки, и какая‑то несуразность их вечных пиджачков? Дело тут, кажется, в поколенческой психологии: после сияюще-попсового «Angles» становится окончательно ясно, что секрет того-самого-звучания-The-Strokes вовсе не в поднятии малоизученных пластов североамериканского протопанка (если честно, и в первых песнях группы легко было расслышать The Cars и Cheap Trick), а в чистой хонтологии» — их четвертый и самый изобретательный альбом, удачно заигрывавший с нью-вейвом и с неопсиходелией. Характерно, что на «Bad Decisions», наиболее пробивном из синглов в поддержку «The New Abnormal», хорошо слышно и новую волну, и эхо саундтрека к «Марии-Антуанетте» той же Копполы, где The Strokes органично соседствовали с New Order и The Cure.
Трек «Bad Decisions» — самодовольный номер, беззастенчиво передирающий хиты Modern English и Билли Айдола (последнего записали в соавторы песни) — делит «The New Abnormal» на две более-менее равнозначные половины. Треки с первого по четвертый — неотразимые блокбастеры, которые не затерялись бы ни на «Is This It», ни на «Angles»: тут и вдохновенный гитарный рев, и вдохновленный синти-попом развязный ритм, и остроумные тексты, и даже, страшно сказать, фальцет Касабланкаса. Треки с пятого по восьмой — более экспериментальный, слегка страдающий от недостатка редактуры лоуфай: скорее The Walkmen, чем The Killers.
Обе инкарнации теперешних The Strokes находят общий язык в триумфальной концовке «Ode to the Mets» — одной из лучших их песен вообще и, вероятно, самой эпической за их карьеру. Касабланкас в ней голосит совершеннейшим Хэмилтоном Литаузером из The Walkmen, а наваристый продакшен напоминает о том, что за пультом тут Рик Рубин. Имя прославленного бородача, в разные годы выводившего на новые высоты титанов в диапазоне от Джонни Кэша до Jay Z, тут не зря упоминается впервые: на расстоянии его вклад в «The New Abnormal» сложно расценить как хоть сколько‑нибудь значительный.
Сам Касабланкас, общаясь недавно с The Guardian, высказался на эту тему со свойственной ему дипломатичной бесцеремонностью: «Это Рик Рубин, поэтому… я не хочу… ну, вы знаете». Фронтмен The Strokes далеко не всегда знает, чего он хочет, поэтому местами «The New Abnormal» звучит как пластинка, записанная тремя разными группами. Но, возможно, так и задумано. Умудряясь держаться корней, одновременно отрицая вроде бы синонимичные им вещи (вроде куплетов и припевов), шестая пластинка The Strokes как никогда похожа на что‑то, что может угодить и капризному Джулиану, и его реакционным коллегам, и давним поклонникам группы, и тем, кто впервые задумался об их месте в истории только благодаря «Meet Me in the Bathroom».
