При подготовке материала об играх из Ирана, Венесуэлы и Северной Кореи мы случайно наткнулись на потрясающую головоломку Engare от иранского разработчика Махди Бахрами. Это инди-хит (отмеченный призом на Independent Games Festival и десятком положительных рецензий, в том числе от RPS). Ваша задача — рисовать геометрические узоры, прикрепляя «карандаш» к движущимся физическим механизмам.
Игра вполне увлекательная — что‑то вроде Crayon Physics или World of Goo, — но помимо лихого геймплея в ней есть мощный культурный подтекст. Engare — это посланница исламской культуры, весело и доходчиво объясняющая представителям других цивилизаций, чем удивительна сакральная геометрия
Сакральная геометрия — совокупность религиозных представлений о формах и пространстве мира, так или иначе связанных с геометрическими воззрениями относительно устройства Вселенной и человека. и откуда берется арабская вязь. Редкий случай, когда обстоятельный и довольно тяжеловесный образовательный элемент сочетается с бодрым игровым процессом.
Мы поговорили с Махди о том, где он черпал вдохновение для Engare, как он живет и разрабатывает игры в Иране и почему не собирается уезжать из родного провинциального городка.
Инди-разработчик. Автор Bo, Farsh, Tandis и Engare. Engare отмечена наградами на фестивалях IGF и IndieCade.
— Расскажите, пожалуйста, о себе.
— Я разработчик из города Исфахан (Иран). Я начал заниматься видеоиграми 15 лет назад — с тех пор стараюсь делать небольшие проекты с инновационным геймплеем. Я был студентом в исфаханском политехническом институте и институте прикладных наук в Голландии — там я научился программированию.
— Стоит автору только намекнуть, что его игра может обогатить вас культурно, как тут же выясняется, что она чудовищно скучная. Как вышло, что Engare настолько захватывающая?
— Такие проблемы возникают оттого, что издатель навязывает тему разработчику и тот без особого энтузиазма пытается ее геймифицировать под заказ. Для меня же Engare была результатом исследования интересной математической задачи при помощи программирования. Я не пытался разработать «культурную игру», а просто исследовал идею, которая мне была любопытна, и только позже узнал, что у нее есть глубокий культурный подтекст.
— Как зародилась идея такой игры?
— Учитель геометрии дал нам задание в школе:
Для поиска ответов на этот вопрос я написал небольшую программу, и годы спустя она превратилась в Engare.
— Как по-вашему, почему принципы сакральной геометрии так удачно воплотились в видеоигровом пазле?
— У людей, которые занимались ей много веков назад, был свой язык программирования. Просто они писали на нем без компьютеров.
— Тяжело ли было найти издателя для Engare?
— У моих игр нет издателей. Я выпускаю их сам. Мои игры не очень-то привлекательны для издателей — и я сам не заинтересован в сотрудничестве с компаниями, которые ищут исключительно прибыль. Если я смогу продать несколько тысяч копий своих игр, то буду счастлив.
— Трудно ли быть разработчиком в Иране?
— Непросто. Мне 29 лет, и, сколько я себя помню, мы всегда жили под санкциями. Наша страна отрезана от международной банковской системы.
В Иране популярны мобильные устройства на Android — ими пользуются около 40 миллионов человек. Именно на эту аудиторию работают большинство местных игровых студий, занимаясь в основном условно-бесплатными проектами. Я бы сказал, что всего в стране 50–100 игровых студий — могу ошибаться. Некоторые из этих студий делают игры для международного рынка.
— Санкции тормозят развитие бизнеса в целом?
— Да, но есть стартапы, которые существуют только благодаря санкциям. Их цель — зарабатывать деньги, помогая людям решать проблемы, которые возникают из‑за санкций. Например, они продают геймерам подарочные карты Steam. Или, если вы хотите стать стримером на YouTube, помогают получать доход от рекламы. Если однажды мы избавимся от санкций, эти компании утратят смысл существования.
— Мы писали о том, что в Иране существует практика покупки одного PSN-аккаунта на нескольких человек. Это правда? Вы сами видели, как такое происходит?
— Да. Я лично знаком с людьми, которые этим занимаются. В Иране нужно знать массу хитростей, чтобы иметь возможность поиграть в свою любимую игру.
Помню, около 12 лет назад у меня был Xbox 360, и, чтобы запускать на нем игры, нужно было принести консоль в специальный пиратский магазин для перепрошивки. Пиратские трюки усложняются год от года, и, вероятно, для того чтобы пользоваться современной консолью, придется усовершенствовать свой арсенал пиратских техник.
— Можете вспомнить свою любимую игру из детства и самые запоминающиеся современные проекты?
— Я очень любил Block Man
на DOS (мне тогда было лет 5). Сейчас мне нравятся Every Day the Same Dream и Gorogoa.
— Какие игры популярны в Иране?
— Я мало общаюсь с геймерами, но, видимо, популярны Dota, PUBG и Fortnite.
— Над чем вы работаете прямо сейчас?
— Над игрой под названием Tandis. Надеюсь, она выйдет через месяц.
— Цифровыми магазинами владеют американские компании (Apple, Valve, Microsoft, Google). Зарабатывать на играх проще, если покинуть Иран. Почему вы не уехали?
— Я жил в Голландии четыре года. За это время я почувствовал себя изолированным, оторванным от мира и подавленным. Наши эмоции — сложная штука. Мне трудно это объяснить, но по каким‑то причинам в Исфахане я чувствую себя гораздо лучше, чем где бы то ни было еще.