Бары и кафе как зеркало поколения — какими они должны быть сегодня? Отвечает Саша Мартынов

Я не могу назвать себя настоящим зумером, так как я немного старше, но при этом я и не классический миллениал — я что‑то среднее между первым и вторым, зиллениал. И с этой точки зрения я хочу поразмышлять о том, кто такие зумеры. За этот год — а «Ровеснику» год — наша команда очень много узнала о поколении Z.

Что такое «Ровесник»? Это бар, кафе, пространство, которое мы с друзьями открыли чуть больше года назад. Мы не задумывали его как заведение, основной аудиторией которого станут зумеры, но по какой‑то причине именно у них «Ровесник» нашел наибольший отклик. Сами того не подозревая, мы реализовали в нашем пространстве те ценности, которые близки этому поколению. Зумеры, если нарисовать портрет, — это очень свободные искренние люди, которые ценят безопасность, социальную ответственность. У каждого представителя этого поколения есть свое мнение по любому вопросу, и это очень круто. Я обожаю наше поколение и искренне считаю, что оно будет лучшим поколением в истории. Так какие ценности должны транслировать бары и кафе, чтобы соответствовать мировоззрению нового поколения?

У нас всегда бесплатный вход на любые мероприятия, будь то выставки, лекции, концерты группы «Пасош» или Шуры. Каждый должен иметь возможность попасть на классное мероприятие, есть у него деньги или нет, — это один из наших основных постулатов. Цены на еду и напитки в «Ровеснике» тоже невысокие, и вовсе не потому, что здесь кормят плохой едой и поят некачественным алкоголем. У нас просто нет цели заработать много денег. Наша философия заключается в том, чтобы в первую очередь развивать общество, развивать город — в общем, делать жизнь лучше.

Ты можешь быть самим собой или кем угодно, находиться в потоке свободы и при этом знать, что тебя никогда ни за что не будут гнобить, осуждать (ну кроме каких‑то криминальных вещей, которые делать нельзя, конечно). Это твой выбор.

Еда и напитки в своем классическом представлении, когда ты приходишь в заведение, чтобы просто поесть, себя уже изжили, поэтому важно строить комьюнити, создавать вокруг людей что‑то, что будет их объединять и притягивать. В кафе и барах происходит много всего важного: люди здесь знакомятся, влюбляются, проводят время с близкими, занимаются творчеством вдохновляются. Поэтому еда как таковая перестает быть предметом притяжения.

Это значит, что я или любой из основателей может всю ночь стоять за барной стойкой или убирать посуду, пока один из наших барменов играет за диджейским пультом на вечеринке — это абсолютно нормально и происходит так же часто, как и обратная ситуация. Мы [основатели] без снобизма общаемся абсолютно со всеми, тусим после смены. У нас нет как таковой вертикали, очевидного лидерства — весь процесс строится на взаимоуважении и децентрализованности, когда решения принимаются большим количеством людей.

Это, кстати, очень классно сработало, когда мы открывали кафе «Сверстник». Мы решили дать возможность людям выбирать вообще все: каким будет кафе, название, какие будут винные бокалы, как будут выглядеть лампочки в туалете и так далее. Мы приглашали по 50 человек на дегустации меню кухни и напитков, которые затем голосовали за понравившиеся позиции в нашем телеграм-канале. Это было очень круто, потому что каждый человек, принимая участие в таких опросах и голосованиях, становится частью этого места, непосредственно прилагает руку к созданию общественного пространства для себя же. Да и к тому же, пока десять человек будут долго спорить, тысяча человек сможет выбрать гарантированно лучший вариант.

Важно все делать ради процесса, кайфовать от своей деятельности. Очень часто, вопреки разным бизнес-тренингам, когда ты ставишь конкретную цель, а потом тужишься, чтобы добиться ее, результат выглядит далеко не так, как хотелось. Лучше всего получается, когда не думаешь о конечном результате, а просто наслаждаешься моментом и творчеством. То есть мы реально кайфовали несколько месяцев, когда открывали «Ровесника» и «Сверстника», — все это время я был максимально счастливым человеком.

Когда мы начали зарабатывать первые деньги, то столкнулись с вопросом: что с этой прибылью делать? Можно было уехать куда‑нибудь или купить дом. Но мы решили тратить их на благотворительность — несколько процентов от выручки каждый день мы перечисляем в три фонда: один из них помогает детям со сложными заболеваниями, другой занимается экологией, а третий — помогает политическим заключенным и репрессированным. В «Ровеснике» есть табло, где мы фиксируем сумму, которую пожертвовали за все время работы. Многие гости, правда, думают, что это наша дневная выручка (смеется).

Почему это важно? Вот человек приходит вечером поужинать, например, покупает еду, выпивку и знает, что часть потраченных им денег пойдет на благотворительность. Это откликается в сердцах нашей аудитории — у современной молодежи очень развито чувство социальной ответственности.

Также нельзя проявлять безответственность в выборе чего угодно, от строительных материалов до стаканчиков для кофе. Это очень важно — иногда наша аудитория замечает такие вещи, о которых мы даже не могли и подумать.

Соцсети для бара и кафе важны не меньше, чем меню на столах. Помимо того, что в них можно найти адрес, анонсы событий и фотографии блюд, это очень важное средство быстрой коммуникации. Мы активно ведем инстаграм и телеграм-канал со всякими угарами и мемами. У меня, как и у многих зумеров, есть классическая мама, которая постоянно пыталась загнать меня в какие‑то рамки, внушить, что надо зарабатывать деньги, получать образование, искать работу. И я с ней не то чтобы конфликтовал, но до появления «Ровесника» наши отношения сложно было назвать здоровыми. Потом я стал постить самые смешные переписки с мамой в телеграм-канал «Ровесника». Всем же близки эти истории, когда, например, мама говорит по поводу моего внешнего вида, что, мол, я одет, как лох, или что я фрилансер без трудовой книжки, а соответственно, в глазах мамы — безработный. В итоге моя мама подписалась на этот канал и читает все, что мы выкладываем, при этом вся аудитория «Ровесника» ее обожает.

В директ нашего инстаграма приходит в среднем по 200 сообщений ежедневно. Вот кто такой зумер: парень забронировал столик в «Ровеснике», он приходит в бар, открывает дверь, заходит и первым делом пишет в инстаграме: «Я пришел, что делать дальше?» То есть ему проще написать нам в соцсети, чем подойти к менеджеру или любому официанту и сказать: «Я пришел». И это происходит постоянно и круглосуточно, нам могут написать сообщение в 4 утра и потом долго обижаться на команду, не ходить к нам из‑за того, что мы не ответили сразу. Для зумеров очень важен постоянный диалог, хоть и виртуальный.

Раньше любое ущемление частенько оправдывали фразой «Ну это Россия, что вы хотите?». В наши дни такое не прокатит — сейчас любой намек на то, что твое личное пространство или твоя личность будет как‑то затронута, или если кто‑то пытается тебя поставить в неудобное положение люди сразу дают понять, что это не норма. То есть теперь безопасность — это норма, а не привилегия. Новое поколение ожидает от нас, от любого заведения или пространства, что мы подойдем ответственно к вопросу безопасности. Поэтому, например, в «Ровеснике» на пятничных и субботних мероприятиях работает целый отряд: одновременно на смене 5 официантов, 2 бармена и аж 10 охранников — при этом максимально вежливых, готовых спокойно и быстро разрешить любую проблему.

Цензура — это уже не модно. Поэтому мы всегда поддерживаем любые движухи — политические, социальные, культурные. Если мы чувствуем несправедливость, то тогда уже выступаем не как бар-кафе, а как некое существо, медиа с многотысячной аудиторией. Мы понимаем, что наша ответственность — освещать какие бы то ни было проблемы, причем освещать их через иронию. Ирония очень близка нашему поколению: мы родились в 1990-х, в начале 2000-х — это было очень сложное и странное время, и, когда ты ребенок, обо всем этом, кроме как через иронию, сложно даже подумать. Ты думаешь: «Боже, какой абсурд» — и начинаешь иронизировать, придумывать мемы.

Мой папа — бизнесмен, который всю жизнь только и делал, что зарабатывал деньги. Я с ним недавно разговаривал, говорю: «Пап, а ты вообще счастлив?» А он: «Блин, я вообще хотел музыкой заниматься, но…» А зумеры могут позволить себе пойти получить высшее образование и потом сказать: «А вообще, хочу музыкой заниматься, пошло к чертям все это экономическое образование, я буду тем, кем хочу». Так как я зиллениал, мне не повезло с этим: я получил классическое образование в сфере бизнеса, пошел по папиным следам, пару лет работал в банке аналитиком, очень страдал, потому что это было мне совершенно не близко, но от этого пришел к тому, чем хотел заниматься. А зумеры сейчас делают это сразу: они могут иметь крутое высшее образование, но при этом работать барменом, просто потому, что хотят этого. У них есть свобода выбора и нет каких‑то комплексов по поводу того, что их могут остановить.

Генеральный партнер Summit Z8 — компания «Порше Россия», представляющая абсолютно новый электрический автомобиль Porsche Taycan.