Уроки любви — к другому, природе и жизни от создателей Музея судьбы русской деревни

Живописный берег реки, непривычная тишина, отсутствие высоких заборов между домами. Около двадцати постоянных жителей, стабильный интернет как роскошь и поездка на автобусе как приключение. Все это Учма. «Зачем мне ехать в это крохотное местечко, затерянное между Угличем и Мышкином?» — спросят одни. «Я бы, родившись здесь, никогда отсюда не уехал», — шумно выдохнут другие. «Вот бы навсегда здесь остаться», — промелькнет у единиц. Впрочем, обычно такие места любят (дистанционно) жители больших городов.

Елена Наумова, директор Музея судьбы русской деревни, родилась в московской профессорской семье, окончила физфак МГУ и работала топ-менеджером одного банка, пока однажды ее машина не застряла недалеко от Учмы — туда она ехала по совету краеведа Владимира Гречухина.

Спустя четыре года Елена переехала — помочь маленькому частному музею с развитием. Была и вторая причина: мужем коренной москвички стал бывший лесник Василий Смирнов. Он родился в Учме в семье рыбака и крестьянки, в 1989-м он вместе с жителями соседнего Мышкина установил на могиле святого Кассиана Грека в Учме крест, который стал неожиданной точкой роста для села. После появилась часовня у его могилы, через десять лет — первое здание Музея судьбы русской деревни.

Музейный проект, превратившийся в целый музейный комплекс, появился в 1999 году, когда Василий Смирнов и его друзья создали первую экспозицию, посвященную Учме: в чем‑то наивную, но подкупающую искренностью в интонации и неразрывно связанную с гением места. Если не знать о том, что сам музей расположен на краю села, то можно пройти центральную улицу насквозь и решить, что каждый дом, житель, животное — и есть герои большого музея, та самая судьба русской деревни, о которой рассказывает экспозиция.

Музей судьбы русской деревни — это соединение вещей и атмосферы, густого воздуха и разговоров за окном, пения птиц и нехитрого сельского быта, музейных качелей-лодочек, часовни, житницы, скамеек, людей и амбаров позапрошлого века, которые бережно восстановил Смирнов.

Каждый амбар концептуально содержит в себе одну экспозицию.
Первый посвящен Кассиану Учемскому и его пути через Византию, Рим и Москву. Второй — деревне в советское время. Оказавшись внутри амбара, ты получаешь редкую возможность провести день так, как его могли проживать прабабушки и прадедушки, — здесь можно не только разглядывать и трогать вещи, но и пощелкать заготовленные семечки. Нашлось в музее место и для спектаклей, совместных проектов Елены и Василия. Первым таким проектом стала «Своя лодка. Старухи о любви». В начале июля 2023 года вышел и второй спектакль — «Охотинские. Мужской род».

Одна из сильных сторон музейного комплекса и основная его фишка — переходы между локациями, неочевидные связи между историями и предметами, соединение документальных историй из прошлого с современной интонацией. Кстати, экскурсии ведут Елена и Василий самостоятельно. А ряженые в сарафанах, кокошниках и белых рубахах тут неуместны — к тому же вряд ли кто‑то в таком виде занимался домашними делами или чинил поломанный трактор.

«Очень часто к нам обращаются с предложением мастер-классов, показов. Постоянно предлагают что‑то вместе сделать. Но это означает, что мы, условно, должны будем современного человека нарядить в народный костюм. И если не найти какой‑то специальный способ, ключ, то это уже не то. Но мы не готовы водить хороводы (или готовы делать это по праздникам и без принуждения), это не наша повседневная жизнь.

Вообще, я всегда была полностью городским человеком, много путешествовала, часто ездила куда‑то на выходные. Меня все устраивало. Я не могла себе представить, что буду заниматься музеем или что перееду в деревню. Но когда я оказалась в Учме, то почувствовала, что нахожусь в некоем тупике, потому что у меня впервые возникли сомнения в правильности жизни. Меня зацепил Василий, его цельная натура. Показалось, что он, как подтверждают, кстати, многие люди, что‑то знает».

На территории музея тогда уже была часть построек, и в тот момент меня просто потрясло художественное видение пространства, которое есть у Василия, — как будто бы он учился у дизайнеров среды. Все строения малой архитектурной формы так вписаны в ландшафт, что возникает ощущение настоящего портала.

Когда мы с Василием начали в 2008 году переделывать музей, то сразу забросили бизнес-план и перестали просчитывать целевую аудиторию. Решили, что будем делать музей для себя. Будто бы мы с ним вдвоем и есть наша ЦА. А мы с Василием очень разные: ценности близки, но выросли мы на абсолютно разных планетах. Но, переехав, я не перечеркнула свою старую жизнь, не выкинула ее. Просто теперь у меня две жизни.

«Существует понятие „благословенные места“. Пушкинские, например Изборск. И там живет гений места. То ли он освещает все это пространство собой, то ли пространство напитало его так, что он стал таким. Ты это ощущаешь, ты не можешь понять, что с тобой происходит. Мы недавно ездили в Учму с друзьями, очень разными людьми, и они все это подтвердили.

Однако у любого такого места все же должен появиться свой гений. Пока он там не появится, это место убито. Встреча Василия из деревни и Елены, девушки из центра Москвы, — настоящее чудо. С ее появлением вся эта история стала по-настоящему оживать».

Пока идешь к деревянному амбару с тяжелой дверью, начинаешь думать, что там внутри человеческий улей, в котором каждый отстаивает собственную позицию. Шум, гам, наложение слов и предложений друг на друга. Заходишь — никого, только голоса. Жительницы Учмы в записи (многие — впервые в своей жизни) отвечают на простой вопрос: «Что такое любовь?»

В основе проекта «Своя лодка. Старухи о любви» (автор идеи Елена Наумова, куратор Алевтина Бородулина) — истории женщин Учмы и двух ближайших деревень. Старухи (как они сами себя называют) не присутствуют в пространстве физически: их голоса звучат из многочисленных источников. Зритель перемещается между платьями, фотографиями, ковриками, посудой, письмами и слышит истории из прошлого хозяек вещей. Эти истории негромкие и очень личные. Говорят невидимые героини сбивчиво, открыто, порой чуть сдержанно; по-девичьи звонко, но по-взрослому мудро. Рассказывают о том, как он выбрал не тебя, о том, как впервые поцеловались, о рождении детей, о жизни после смерти мужа. Они говорят, а ты слушаешь, бесцеремонно и с интересом. Как только текст интервью заканчивается, он тут же начинается сначала: история должна продолжаться вопреки любым событиям и обстоятельствам.

«Эти женщины, которым по 80–90 лет, могли без стеснения рассказать о себе. Во время нашей беседы они уже смотрели на жизнь с высоты. Не свысока, а именно с высоты прожитых лет».

Охотинское (нет, не Охтинское) поселение — восточная часть Мышкинского района Ярославской области, раскинувшаяся на правом берегу Волги. Административный центр — село Охотино, единственная школа — в деревне Кирьяново (да и ту закрыли в 2014 году), численность населения — около 800 человек. Разумеется, все друг друга знают: радости, горести, проблемы, победы, проступки. Несколько точек зрения на каждое событие. А где все чаще всего обсуждается? Разумеется, на деревенском застолье.

«Охотинские. Мужской род» (автор идеи и режиссер Елена Наумова) — видеоспектакль-застолье, расположенный в отдельном от территории музея отреставрированном доме. Его зрителям, вернее заглянувшим на огонек гостям, выпадает уникальная возможность посидеть за одним столом с местными жителями. В деревне знают: на такие мероприятия чужих не пускают, это право нужно заслужить.

Зритель здесь может услышать истории местных мужчин, поучаствовать в трапезе, задуматься о разнице деревенской жизни и жизни городской, узнать о чаяниях и мечтах героев.

«Охотинские. Мужской род» — это изображение с трех проекторов, стулья и накрытые вместо столов школьные парты для зрителя и простые работяги вместо актеров. На видео изображения и текст спорят друг с другом (как тут не вспомнить Билла Виолу), часть рассказчиков и вовсе не присутствует в кадре.

Общая интонация не призыв (и даже не предложение) вернуться в деревню, а фиксация момента, событий, обстановки. Урок любви за старенькими партами и нежная попытка поставить запятую во фразе «Бежать нельзя остаться». Кстати, спектакль «Охотинские. Мужской род» — часть одноименного проекта, который в 2021 году стал одним из победителей конкурса «Музей 4.0» и был поддержан Благотворительным фондом Владимира Потанина.

«Во время работы над спектаклем мы записали тридцать три интервью, но кто‑то запретил использовать свои слова, от каких‑то мы отказались сами. Было очень сложно уговорить этих людей на съемку и расположить на разговор. В результате зритель оказывается за одним столом с деревенскими мужиками — они что‑то там говорят (а за длинным столом не всегда слышишь, что именно), иногда говорят нескладно, даже нелогично. Близость тем и расстояние подкупают искренностью, похожестью и непохожестью историй одновременно.

Очень многие говорят: да как же деревня вымирает, все поля распаханы! Но это ведь не жители, это фермеры. Они приехали с целью извлечь прибыль. А людей, которые родились и не уехали, хранителей земли, их практически не осталось. И это последние мужики русской деревни, мужики, которые все умеют делать своими руками. Последние из могикан, которые родились в деревне, остались там и живут. И которые втайне надеются, что правнуки вернутся на эту землю. Потому что если никто не вернется, то вместе с ними умрет и деревня».

«Эти мужчины с дрожью в голосе говорят о своих женах, они не забывают стариков, помогают друг другу, читают Пришвина и Бианки. Они выросли на природе, и она сформировала их. Холодной зимой эти мужчины делают крюк по снегу, чтобы проверить, затопил ли их знакомый печку. На их глазах течет река, которая „издалека долго“, на их глазах набухают почки на деревьях. И они точно знают, что через год они снова набухнут. Вопреки всему».

_Видеоспектакль «Охотинские. Мужской род» идет по предварительному расписанию, найти его можно здесь.
Об экскурсиях по музею лучше договориться заранее через WhatsApp +7 905 636 87 44.

Планируя поездку в Учму, стоит помнить, что музей работает только в теплое время года._