Люди, город и пакет молока в работах художника Игоря Шелковского

За несколько месяцев до появления будущего скульптора на свет его отец был расстрелян. Шел 1937 год, время Большого террора. Отец Игоря Шелковского был главным редактором газеты «Оренбургская коммуна». Его обвинили в участии в «антисоветской террористической диверсионно-вредительской, право-троицкой организации». Позже в лагерь сослали и мать: первые полгода жизни Игорь Шелковский провел в тюремных яслях, откуда его забрала бабушка.

В 2014 году художник создал серию работ «Тридцать седьмой». Выполненные в технике ассамбляжа, лаконичные работы переосмысливают трагедию семьи и страны.

«Выставку „37“ я сделал по предложению „Музея истории Гулага“. С этой как бы пришедшей со стороны темой я связан и годом рождения, и судьбой моих родителей. Формально я ограничил себя двумя цветами — черным и красным. И все строил на лаконичной плакатности».

Игорь Шелковский — коренной москвич. Всю войну они с бабушкой оставались в столице, не уезжая в эвакуацию, пережив голод, зимнюю стужу и бомбежки.

Подрастая, Шелковский полюбил исследовать свой район — Сретенку, — разъезжая по дворам на старом велосипеде. В 1987 году скульптор эмигрировал во Францию — выехал по туристической визе и попросил политического убежища. Вернулся в Москву он только в конце 90-х, как вспоминает сам скульптор, «после падения коммунизма». Образ города детства проступает в работах Шелковского разных лет.

«Когда попадаешь в новые кварталы в Москве, создается впечатление, что скоро весь земной шар будет состоять из „спальных районов“. С одинаковыми домами, дорогами, с одинаковыми людьми. Линия горизонта будет прорисовываться зданиями разной высоты».

Авторский стиль Шелковского ярко проявляется в растительных рельефах. Он сам объясняет истоки своей манеры увлечением китайским искусством. Во время учебы в художественном училище (он не сразу смог туда поступить, ведь детям «врагов народа» был закрыт путь к образованию) Шелковский тратил всю стипендию на книги о Ци Байши — китайском каллиграфе и художнике. Пластическая концепция растительных рельефов Шелковского снимает плоть с живого организма, оставляя только строгий геометрический силуэт.

Первую такую работу крупной формы Шелковский создал специально для «Архстояния». В арт-парке «Никола-Ленивец» в Калужской области скульптор установил ярко-красную восьмиметровую конструкцию из массивных деревянных брусьев «Красный лес». Стволы перекрещиваются под случайными углами, окружая мост через овраг и погружая прохожего в конструктивистскую чащу.

Скульптура Шелковского «Букет цветов», установленная в Зарядье, — это реплика «цветочных» работ художника 1970-х годов. Увеличенная до семи метров и покрашенная в красный цвет, скульптура приобретает ретросмыслы: революция, конструктивизм, искусство для народа.

«Для работы „Красный лес“ я использовал свою старую идею перекрещивающихся плоскостей. Яркий красный цвет должен был контрастировать с окружающей природой.

Дирекция арт-парка „Никола-Ленивец“ выделила мне кусок леса, где я мог реализовать свои идеи. Эта работа была самой большой по размеру из того, что я до сих пор сделал. Я очень благодарен спонсору — Музею A-Z — за предоставленную мне возможность». 

В эмиграцию Игорь Шелковский уехал с двумя разобранными скульптурами в чемодане. Его работы в СССР были признаны «не имеющими культурной ценности», но вывезти позволили только два произведения, чтобы художник не устроил за границей несанкционированную выставку.

Скульптор рассказывает, что всегда мечтал делать работы большого формата, что в условиях его маленьких мастерских было невозможно. Желание исполнилось только в начале 2000-х.

«Человек стоящий» и «Человек с чемоданом» — первые уличные скульптуры серии «Люди», которые были установлены в открытом общественном пространстве, возле французской мастерской художника. В 2019 году во внутреннем дворе Новой Третьяковки навсегда поселились трехметровые металлические скульптуры Игоря Шелковского — «Бегущий», «Шагающий» и «Стоящий».

«Работы этой серии в моей небольшой московской мастерской я делаю обычно высотой 40-60 сантиметров. Другое дело, когда они увеличиваются до двух–трех метров и переводятся в другой материал: из дерева в металл. Группа „Стоящий, идущий, бегущий“ — результат такого увеличения. 

Для скульптуры размер имеет принципиальное значение. Я за масштаб „с пятиэтажный дом“. Но важно отметить также принцип монументальности. Статуэтка, даже в большом размере, останется статуэткой». 

Реалистическое изображение знакомого каждому советскому гражданину предмета в пафосной форме скульптуры, придающей низменному потребительскому объекту статус изображения искусства, — ясно считываемый привет поп-арту. Только «прорастание» на одной из граней молочного тетраэдра зеленого рельефа напоминает: не бывает отечественного поп-арта без ностальгии и белых берез.

«Я хорошо помню момент, когда мне пришла идея сделать „Пакет молока“. Это было в зеленом лесу на тропинке, ведущей от станции „Абрамцево“ до моей тогдашний хижины. Конечно, прием был взят у Энди Уорхола. Он увеличивал и выставлял в качестве объектов искусства мыльные упаковки. И я подумал: какие предметы из нашего быта могли бы быть представлены как сверхпредметы, как объекты эстетической ценности? Выбор пал на пакет молока как на предмет массовый и в то же время предмет оригинальный формы. Сбоку прилепил как бы кусок окружающего меня леса. 

После возвращения из эмиграции по просьбе [искусствоведа и куратора] Андрея Ерофеева я сделал копию удвоенного размера. Теперь эта копия находится в Третьяковской галерее, а оригинал — в Центре Помпиду в Париже. 

К сожалению, пакеты молока такого типа теперь перестали выпускать. Интерес к ним носит ностальгический характер». 

Игорь Шелковский получил известность как скульптор, но и его живописные работы, хоть и не столь яркие визуально, всегда имеют четкую концепцию и продуманную необычную технику. В работах «японской серии» художник снова играет абрисом, штрихами, намечает пространство тонкими прикосновениями. Он не замыкает плоскость листа четкой линией, вместо прямой наносит точки, разворачивая двухмерность куда‑то в глубину изображения.

«В работах „Японской серии“ использован принцип припороха. Древние мастера фресковой живописи, прежде чем взяться за кисть, делали общий рисунок изображения. Затем линии протыкались гвоздем, и композиция переводилась припорохом на стену в виде точек на белой поверхности. 

Со студенческих лет меня интересовало восточное искусство — Япония, Китай. И в этой серии есть элементы японских гравюр и японские иероглифы».  

11 октября в 19.00 в Музее Москвы пройдет встреча с Игорем Шелковским. Вход свободный, по регистрации.