«Гиковость» перестала быть субкультурным феноменом и превратилась в норму. То, что в 90-х было увлечением узкого круга людей, теперь оказалось мейнстримом. Интернет, раньше доступный лишь IT-специалистам, теперь есть везде; нишевые комиксы и сериалы перерождаются в главные мировые блокбастеры; технологии и устройства из сайфая становятся обыденностью. «Афиша Daily» съездила на фестиваль Geek Picnic в Иерусалим и поговорила с его сооснователем, чтобы понять, как и почему это произошло.
Cооснователь научно-популярного фестиваля Geek Picnic
Cубкультуры перестали образовываться вокруг музыкальных жанров
«Музыка перестала быть центральной повесткой, как это было в 1970–1980-х. Если раньше все на полном серьезе делились на рэперов, рейверов и металлистов, ломились на концерты, то теперь большинство воспринимают музыку как фон. Новые ценности — это познание через эдьютейнмент, видеоигры и хороший юмор. Этот огромный новый мир, который формировался в узких кругах, выплеснулся наружу.
Конечно, тут имеют место традиции СССР — с его радиолюбительскими кружками, техническими школами и университетами. Но современная гик-культура намного масштабнее. Сколько было радиолюбителей в 1960–1970-х? Ну 20–30 тысяч, а сейчас мы говорим о миллионах. Все благодаря приложениям, мессенджерам, широкополосному доступу в интернет — без всего этого не было бы ни сериала „Теория большого взрыва“, ни новых передач канала Discovery.
„Мы все живем в Америке“, — поет группа Rammstein, и ценностные ориентиры сегодня формируются американской культурой. Наверное, если бы в холодной войне победил Советский Союз, то во всем мире все смотрели бы „Что? Где? Когда?“ и „Приключения Электроника“, но случилось наоборот. Я родился 1989 году, и истории про „Бэтмена“ и „Супермена“ я впитал с молоком матери, в отличие от трех богатырей и советской фантастики».
Как появился Geek Picnic
«В 2011 году Юра Лившиц (интернет-предприниматель, бывший сотрудник Yahoo! Labs. — Прим. ред.) вернулся в Петербург из Америки и сделал фестиваль Geek Picnic с лекциями по IT и программированию, которые пришли послушать около 1000 человек. После Юра занялся созданием первого коворкинга в России, а этот проект передал мне. Я учился на 5-м курсе и вместе с партнерами делал ярмарки вакансий для айтишников. В 2012 году на наш первый Geek Picnic пришли 7000 человек, вход был бесплатный, и мы потеряли полмиллиона рублей. Провал нас сплотил, и мы решили продолжать. Летом 2013-го мы сидели на кухне, курили чай и решили делать „самый большой европейский фестиваль технологий, науки и искусств“. Мы никогда не были ни на каких фестивалях в принципе, но заявили, что это будет самое крутое событие. Решили исходить из того, что интересно нам самим: мне хотелось пообщаться с космонавтами, Тиходеев интересовался темой эволюции человечества в будущем, а Жека увлекался приколами и играми. В том году все были воодушевлены 3D-принтерами и дронами, а на конференции Global Future 2045 в Нью-Йорке я познакомился с Найджелом Экландом, он согласился приехать, и мы уже анонсировали приезд „первого киборга в мире“. В итоге на фестиваль пришли 13 тыс. человек, притом что вход стоил 300 рублей. Один из приглашенных лекторов — историк из Петербурга Лев Лурье — тогда написал, что время „Стереолета“ и прочих музыкальных фестивалей уходит и наступает время гиков.
Мы очень воодушевились этим успехом и решили тут же сделать фестиваль зимой в Москве, сняли 57-й павильон на ВВЦ, но все пошло не так, как мы хотели. До сих пор висит в „ВКонтакте“ группа „Geek Picnic, верните деньги“. Было много причин: и проблемы с площадкой, и наши просчеты. Несмотря на финансовый успех, мы потеряли репутацию: приходилось ходить в прокуратуру, отвечать на письма и возвращать деньги. Но в 2014 году мы сделали классное мероприятие в Петербурге и выросли в три раза.
В 2015 году мы сделали фестиваль с темой „кибернизация“. Звучало это круто, но смысл вкладывался достаточно прикладной: мы задались вопросом, можно ли людям с ограниченными возможностями благодаря технологиям получить в будущем расширенные возможности. Мы пригласили людей с бионическими протезами и интегрированными чипами. Через них мы видим прообраз завтрашнего дня: что сегодня считается маргинальным, завтра станет мейнстримом. Если сегодня человек с проводком в голове или магнитом в руке выглядит смешно, то завтра это будет вполне приемлемо, люди будут готовы модифицировать себя, а эти вживляемые устройства будут отвечать каждодневным потребностям».
Что будет на Geek Picnic 2016 в Москве и Петербурге
Несколько лет назад наше сознание будоражили 3D-принтеры, теперь мы уже к ним привыкли. Сегодня всех волнует виртуальная реальность, но, извините, ходить с телефоном на голове — это бредовое занятие. Так же как и нейроинтерфейсы — чтобы ими реально управлять нужно калибровать их несколько дней. Но через 10 лет к этим технологиям привыкнут, появятся удобные устройства и это будет нормой жизни. Мы как раз — те люди, которые демонстрируем этот вау-эффект, мечтая о завтрашнем дне.
Организовать это все стоит много миллионов рублей, и, например, привезти из Нью-Мехико 8-метровую робо-руку стоит дороже, чем оплатить гонорар какой‑нибудь популярной группе. В этом году мы привозим Джейми Хайнемана из «Разрушителей легенд» и тема мероприятия будет соответствующая, и безумные активности на площадках: начиная от полетов на воздушных шариках, заканчивая разрушением старой электроники с помощью магнитрона.
Как проект стал международным
«C 2014 года мы вели переговоры о проведении Geek Picnic в Израиле, я очень доволен, как все прошло. Есть шанс, что из нашего мероприятия можно делать международный формат и в ближайшем будущем у нас будет 3–5 городов.
Конечно, публика в Израиле отличается, хотя и тут попадаются знакомые типажи — инженеры, гики, программисты. У нас в стране люди старшего возраста просто не ходят на такие мероприятия, а тут их много. Плюс здесь мероприятие скорее семейное, больше маленьких детей. В Москве и Питере к нам в основном приходят хипстеры, которые думают, что они гики».
«Я увлекаюсь робототехникой и видеоиграми, больше всего хочу посмотреть на VR. На фестивале я чувствую себя как рыба в воде, понимаю, что к чему. Я хочу стать частью комьюнити и найти себя в работе с этими технологиями в будущем».
«Больше всего меня увлекает виртуальная реальность и 3D-печать. Но я немного разочарован, надеялся увидеть больше захватывающих вещей. Я играю в Dota 2, видеоигры — это то, что нужно гикам, а тут ничего про них нет. То есть пикник неплохой, но он скорее для маленьких детей».
«Гики — это будущее. Нам принадлежит весь мир! Вспомните Стива Джобса, посмотрите на Билла Гейтса — они же абсолютные гики. А что сейчас происходит с видеоиграми — они же становятся огромной индустрией! Мероприятие для нас немного скучное. Больше всего они анонсировали VR-очки, но их оказалось только две пары. Вообще, хотелось посмотреть на HTC Vive, но тут их не было. И роборука слишком медленно двигается».
«Мы занимаемся гонками на дронах ради веселья. Такие гонки, как сегодня, проводятся где‑то раз в два месяца. Весь год мы готовимся к большому чемпионату в США, а здесь проходит квалификация. Управлять дроном в VR-маске — большой адреналин. Ты так погружаешься в процесс, что просто забываешь о том, что находишься на земле. Иногда пролетаешь мимо себя и не узнаешь, что это ты. Разогнаться можно до 100 км/ч, чтобы было интереснее, мы ищем места с препятствиями, например деревьями. А сам фестиваль выглядит классно».
«Гики сегодня — это новые художники и творцы. Очень здорово создавать что‑то своими руками. Появляются перспективные индустрии, которые скоро станут огромными: автономный транспорт, создание роботов. А без гиков они не будут развиваться».
Николай Горелый: «Здесь, в Израиле, лектории пустые, людям больше интересны вау-эффекты. А у нас они забиты: на одной сцене читает Вассерман, на других Найк Борзов и Артемий Троицкий. Бывает, лекторы вещают совсем странные вещи, но странность в XXI веке стала нормой. Нормально быть особенным, нормально слушать странные вещи, нормально быть гиком. Если твои интересы — диван, пиво, Первый канал, ты действительно странный. А если ты выпиливаешь доски в фаблабе, идешь на странную конференцию, потом наряжаешься в карнавальный костюм — ты нормальный. Мы в это верим».
Как гик-культура стала в России мейнстримом и почему креативный класс спасет Россию
«В 2008 году группа „Трэш-шапито КАЧ“ выпустила трек, который обрубил целую эпоху. Там была такая строчка: „Гламур пал, теперь наш дискурс рулит. Ничего не бойтесь, хулы не будет“. Примерно тогда появился культурный вакуум, на фоне которого проявилось два течения: „квасной“ патриотизм и реакция на него — волна внутренней эмиграции. Гик-культура в этом смысле оказалась идеальным убежищем: виртуальные миры, фантастика, инженерные приколы. Эти два мира — мир государственной пропаганды и гиковский мир (или мир креативного класса) развиваются параллельно: один на поверхности, а другой где‑то подо льдом. Внутренняя эмиграция усилилась — мы можем наблюдать за тем, как много появилось разных локальных историй, конференции по VR, фудстартапы, частные пивоварни — их же создают те же гики! И этот прекрасный мир растет, и именно креативный класс спасет Россию.
У нас есть большой творческий потенциал, который неактуализирован государственными институтами и бизнесом. И это количество рано или поздно перейдет в качество. Россия — это страна экспериментов, зачастую кровавых и безумных, — куда качнется маятник в следующий раз, неизвестно. Если в 1914 году сексом занимались перед завешенной иконой, в 1918 уже была Коллонтай и создавались секс-коммуны. А прошло всего 4 года! Позднее консерватизм 1980-х превратился в безумие 1990-х, потом маятник качнулся назад — и мы получили 2000-е. Наш шанс с имеющимися креативными ресурсами и оппозицией миру (которую я как раз поддерживаю) — находить новые рынки, которые другим странам недоступны из‑за бюрократии, этики и прочих препятствий.
Представьте: „Россия — прибежище для всех хакеров“. Идея? Идея! „Россия вводит электронное гражданство“; „Россия разрешает массовое клонирование людей“; „Россия разрешает самые передовые эксперименты с ГМО“; „Россия разрешает добровольное тестирование новых медикаментов“. Надо просто разрешить творить что угодно, и тогда можно будет построить новую экономику».