Спортсмены испытывают не только физическую, но и эмоциональную нагрузку: волнение, давление, выгорание. Похожие эмоции испытывают и киберспортсмены. Но в традиционном спорте работа с психологом уже считается не менее важной, чем с тренером. А в киберспорте о психологической подготовке много начали говорить только в прошлом году, когда команда по «Доте» OG второй раз выиграла The International — самый большой киберспортивный турнир с огромным призовым фондом. В то же время коллектив Astralis за год победил в обоих мейджорах, главных турнирах по Counter-Strike. Успех обеих команд связали с тем, что обе в разное время работали с финским спортивным психологом Мией Стеллберг. Нанимать специалистов стало модным. Правда, в индустрии до сих пор не понимают, чего ждать от работы с ними.
Стартер-пак
Задача такого специалиста заключается в том, чтобы адаптировать наработки психологии традиционного спорта — знания о том, как работать с человеком, который сопоставляет свое мастерство с мастерством других, — под особенности киберспорта.
В стартер-пак киберспортивного психолога входят образование в области спортивной психологии и любовь к видеоиграм. Специалист вполне может ими и не увлекаться, но, по словам психологов, это поможет наладить отношения с командой и быстрее освоить игровой сленг. Все наши герои рассказали, что любили компьютерные игры в детстве или до сих пор ими увлекаются.
В юности Шнайдер играл в Warcraft и StarCraft, а сейчас работает с командами чемпионата Германии по футболу. В начале этого года он консультировал состав Reality Rift. Это совсем молодая команда по «Доте» из Юго-Восточной Азии, которую в середине прошлого года собрали российские бизнесмены Илья Власов и Илья Славин.
Если же психолог не играет, он может отнестись к геймингу с предубеждением. Такие предрассудки могут быть подавлены, считает психолог Ольга Морозова, но они проявятся, когда начнется работа с игроками.
«Спортсмены чувствуют неуважение, — говорит она. — Если ты не уважаешь их деятельность, добиться доверия очень сложно. Если психолог не считает киберспорт спортом, это очень плохо для работы».
Киберспортсмены
«Киберспортсмены сделаны из другого теста», — говорит Шнайдер. Их ценности, мировоззрение и стиль общения отличаются от тех, что есть в традиционном спорте. Они подшучивают над товарищами и иронизируют, говорит он, а не давят друг на друга, как это бывает, например, в футболе. По его опыту, киберспортсмены были открыты для работы с психологом и ценили редкую возможность получить помощь от специалиста.
Среди других особенностей — отсутствие четкого распорядка дня. В традиционном спорте игроки тренируются по три-четыре часа в день только со своей командой, внимательно относятся ко сну и занимаются фитнесом. В киберспорте все иначе: профессионалы вынуждены играть по 12 часов в день, тренироваться онлайн с кем придется и ложиться спать в два часа ночи.
У киберспортсменов еще не сформировалось профессиональное отношение к своему делу, какое уже давно сложилось в традиционном спорте. Два-три года назад нынешние профессионалы могли играть ради удовольствия, не задумываться о дисциплине и жестком графике тренировок. Например, пакистанец SumaiL, один из сильнейших игроков в «Доту», стал киберспортсменом в 16 лет. И сразу же выиграл The International в составе команды Evil Geniuses. До этого он просто много играл онлайн и быстро стал многообещающим игроком. Вряд ли он думал, что его жизнь изменится так резко.
«Они не понимают, как работать над собой — и внутри игры, и за ее пределами, — как ставить четкие цели, а не просто ходить из матча в матч, ожидая, что все получится само собой, — рассказывает Ольга Морозова. — Поэтому менее мотивированы работать над своими проблемами и вообще стараться во время игры». В традиционном спорте все иначе, добавляет она, спортсмены лучше понимают, чего требует их спорт и что нужно, чтобы добиться успеха.
Морозова начала серьезно изучать психологию киберспорта в 2013 году, когда вместе с коллегами разрабатывала упражнения для тренировки спортивных навыков. После стала работать непосредственно с командами. Сейчас она проводит научные исследования в Федерации компьютерного спорта России.
Еще одна особенность — выученная вина. Родители, школа и медиа научили подростков, которые любят видеоигры, относиться к своему хобби как к чему-то пагубному, почти как к алкоголю.
«На самом деле это все мифы, — уверена Морозова. — Как показывают исследования, от игровой зависимости страдают лишь 1–3% геймеров, при этом в 75% случаев она излечивается сама. Игры не учат жестокости, наоборот, они развивают умственные способности, координацию, внимание, память и точность восприятия».
Тильт
Когда в 2016 году Astralis нанимала Мию Стеллберг, она уже считалась сильной командой. Но была проблема: не получалось пройти ни один полуфинал. Неудачи преследовали их так долго, что в итоге этот феномен стал известен как «проклятие Astralis». Стеллберг консультировала финскую олимпийскую сборную по конному спорту и никогда не работала с киберспортсменами. На первой встрече она сказала, что скоро Astralis станет одной из лучших команд в мире, правда, игроки ей не поверили. Тем не менее уже через несколько месяцев проклятие было разрушено.
К психологу часто обращаются, когда команда вроде бы хорошо играла, но в ключевых моментах начала сдавать и проигрывать. Возможно, дело в том, что спортсмены были настроены на игру неправильно, в коллективе копились конфликты, а игроки не умели справляться с негативными эмоциями.
Некоторым из них сложно не тильтовать, то есть не срываться на своих товарищей, когда комбинации раз за разом не получаются, команда ошибается и проигрывает. «По-хорошему нужно учить их относиться к любой ошибке как к перемене игровых условий, из‑за которой нужно просто делать другие действия, — объясняет Морозова. — Стратегия на игру меняется, но это не значит, что все плохо».
Раньше они играли ради удовольствие в свободное время, а теперь у них начались многочасовые тренировки, появились спланированный день, дисциплина, индивидуальная работа, просмотр записей матчей, обсуждение того, что происходило во время игры. «Очень много довольно тяжелой работы», — объясняет психолог.
Но труд вознаграждается не всегда, и из‑за неудач спортсмена могут посадить на скамью запасных. Выбраться оттуда ему будет сложно. «Начинается эмоциональное выгорание, — продолжает она. — Спортсмена начинает тошнить от игры, он может набрать вес, могут начаться бессонница, расстройство питания, головные боли».
Что‑то похожее произошло с Данилом «gpK~» Скутиным, игроком российской команды Gambit Esports. Из‑за условий контракта ему запретили переход в Virtus.pro, где он очень хотел поиграть, — тогда Скутин отказался играть за свою команду, и его посадили на скамью запасных. Перспективный 18-летний игрок мог пропустить целый сезон. Возможно, после этого у gpK~ начался тильт: он стал необдуманно действовать онлайн, бросать игры и проигрывать одну карту за другой.
Сильный стресс может начаться от неуверенности в будущем. Например, спортсмен получил место в хорошей команде, он хочет выигрывать и остаться в ней, но постоянно представляет, что будет, если все же не справится. «Во многих коллективах наблюдается довольно нечеловеческое отношение к спортсменам, — говорит Морозова. — Они понимают, что через несколько игр они, грубо говоря, могут оказаться на улице. А если их привезли в Москву из региона, могут остаться даже без билета домой».
Work–Life Balance
Шутят, что карьера киберспортсмена пойдет вниз, если у него появится девушка. Российский игрок Ramzes666 не раз говорил, что не собирается начинать отношения, пока не добьется значимых для себя результатов. По его словам, он старается даже не общаться с девушками, чтобы не терять фокус.
Несмотря на то что киберспортсменам нужно тренироваться много, о личной жизни и саморазвитии забывать не стоит. «Например, сейчас парни из [белорусской] команды Nemiga, с которой я работаю, начали читать, — рассказывает Дмитрий Маслов. — Гена «Astral» Мотуз начал читать Ремарка. И прочитал. Другой игрок стал каждый день ходить на спорт». В киберспорт Маслов пришел из спортивной психологии — в частности, он консультировал паралимпийцев — и работает с командами уже два года.
Физические нагрузки помогут снять эмоциональную нагрузку и выплеснуть злость без вреда для тиммейтов. «Делать телесные упражнения необходимо только с точки зрения того, как они помогают ментальной составляющей, — добавляет Морозова. — В здоровом теле — хорошая работа мозга. Киберспортсмен должен держать свое тело в хорошем состоянии и хотя бы заниматься фитнесом». Кроме спорта на пользу пойдет чтение или прогулки.
И «Дота», и CS:GO — командные игры, поэтому в них важны и коммуникация, и разделение обязанностей. «Должен быть выраженный шот-колер, игрок, который берет на себя стратегию в матче, — поясняет Морозова. — Нельзя допускать ситуации, когда в команде несколько человек высказываются ярко, — это может привести к конфликтным ситуациям».
Коммуникация вне матча тоже важна. Психолог должен следить, насколько хорошо игроки озвучивают друг другу свои цели. «Часто наблюдается ситуация, когда они хотят разного, ждут разных результатов, имеют разные представления о том, как этих результатов достичь, — объясняет она. — Все молчат, но всем кажется, что они на одной волне. Хотя на самом деле это не так».
Психолог пытается организовать профессиональную среду по подобию традиционного спорта. При этом он не должен кардинально менять сформировавшуюся в команде атмосферу, поэтому помогает только с графиком тренировок и питания, налаживает коммуникацию внутри команды и выстраивает иерархию.
«В традиционных спортивных командах я не сталкиваюсь с такими проблемами, — говорит Шнайдер. — Как правило, в них есть капитан, а игроки уже знают свои обязанности. Как мне кажется, в киберспорте это выражено гораздо меньше».
Психология спорта
Работа психолога начинается с профессиограммы. Чтобы ее составить, нужно наблюдать за спортсменом, понять, в чем состоит его нагрузка, какие ему предъявляют требования и в чем заключаются особенности игры.
Первая встреча проходит командно. Психолог говорит, кто он и чем занимается, а спортсмены рассказывают о себе, о своем бэкграунде, о том, как они начали играть. Все это нужно, чтобы установить отношения и понять игроков: кто они и к чему хотят прийти.
Во время этой встречи тренер и игроки говорят, чего ждут от работы с психологом. Но, по словам Маслова, примерно в 70% случаев запросы, названные на первой встрече, позже будут звучать по-другому.
Дальше начинается работа со средой. «Вообще, я считаю себя энвайронменталистом, — говорит Шнайдер. — Поэтому мне было важно посмотреть, в какой обстановке тренируются спортсмены, как общаются друг с другом. Я также обращаю внимание на командные факторы: есть ли единство внутри команды, иерархия, структура».
Работа проходит на онлайн- и офлайн-консультациях. Например, Маслов и его команда могут находиться в разных городах, поэтому они в основном общаются через Discord. Встречи могут быть как командными, так и индивидуальными.
Но очные встречи, по мнению Морозовой, приносят большие плоды. На них можно использовать невербальные техники для установления контакта со спортсменом: отзеркаливать его телесные движения, своим присутствием показывать расположение к спортсмену и желание с ним работать. Это помогает установить доверие. Психологу также полезно просто понаблюдать за спортсменами, чтобы увидеть возможные точки роста, проблемы и конфликты.
Отдельный запрос — когда специалиста нанимают только для подготовки к соревнованиям, в результате которой игроки будут подходить к каждому матчу уверенными в себе и в победе своей команды.
Для этого психолог обучает спортсменов специальным техникам, например, прогрессивной мышечной релаксации, смысл которой — ощущать, где мышцы зажаты, потому что именно в этом стресс и выражается. Их учат отслеживать свое тело и путем расслабления мышц приводить себя в нужное эмоциональное состояние. Для этого также можно использовать дыхательные упражнения, самоубеждение, медитацию, прослушивание музыки и даже ароматы, которые будут ассоциироваться с нужным физическим и эмоциональным состоянием.
Но звать психолога только ради одного соревнования неправильно, говорит Морозова. «В первый раз нас пригласили за неделю до турнира. И это была огромная ошибка. Ни в коем случае нельзя так приходить и работать за короткий срок — скорее можно добиться проблем, чем пользы. Игроки тебя не ждут: приходит новый человек, что‑то тестирует, дает обратную связь, а тебе нужно готовиться и сосредоточиться на результате. В общем, мы набили шишки».
«Результаты работы с психологом измерить сложно, — говорит Шнайдер. — Мы собрали несколько составов, выиграли несколько каток (игр. — Прим. ред.) против топовых команд на мейджоре (большом турнире. — Прим. ред.). И я думаю, что консультации тоже на это повлияли. Но не сказал бы, что команда выиграла или проиграла только из‑за моей работы».
«Мои советы о том, как профессионально тренироваться, как правильно организовать команду, в долгосрочной перспективе дадут преимущество над другими. В этом и была цель», — убежден он.
Психолог в киберспортивной команде до сих пор встречается нечасто. Из опрошенных 12 команд только в пяти — forZe eSports, Natus Vincere, HellRaisers, Virtus.pro, Nemiga и Reality Rift — ответили, что когда‑либо работали со специалистом. На это есть несколько причин, считает Шнайдер. Прежде всего, менеджеры и сами не знают, как психолог может помочь команде, или считают, что он нужен только в традиционном спорте. По их мнению, киберспорт отличается слишком сильно, поэтому тот же специалист им не поможет.
Особенно это относится к командам с небольшим бюджетом, для которых консультации — огромная финансовая нагрузка. А профессиональные психологи не согласятся работать бесплатно, так как у них достаточно клиентов, готовых платить за услуги.
«Эта проблема касается не только психологов, — уверен Шнайдер. — Нанять нутрициониста, специалиста по сну, тактического аналитика — все это стоит денег. Люди знают, что в киберспорте они есть, и хотят получить свое за работу».
В киберспорте все еще существует недоверие к психологам. Люди в индустрии ценят свои маленькие закрытые сообщества, продолжает он, и скептически относятся к тем, кто, возможно, только что окончил университет, ничего не знает о «Доте» или League of Legends, но уже собирается чему-то учить.
Тем не менее рано или поздно киберспорту придется заняться психологической подготовкой. «Когда вы изучаете истории величайших атлетов, тех, кто смог удержаться на вершине, оказывается, что все они серьезно говорят о психологической составляющей своего дела», — написал игрок и тренер OG Себастьян Дебс после того, как его команда впервые в истории выиграла второй The International.
