Пьяцца, корсо и дуомо: словарь-путеводитель по типичному итальянскому городку

Истинный центр городской жизни, который работает с раннего утра до поздней ночи. С 7 до 8 — время работяг: они завтракают кофе, граппой и круассаном (cornetto), обсуждают футбол и погоду и быстро отправляются прочь, по делам. С 8 до 9 — час служащих: они шуршат газетами, вывешенными у входа на специальных рейках, каждый день шутят с барменом одну и ту же шестилетней давности шутку и отбывают, поправляя галстуки. Затем наступает череда туристов — они бы и рады позавтракать обычным круассаном, но корнетти без шоколада уже кончились. К полудню бармен переходит на послеобеденный кофе: бряк — монетка, вж-ж-ж — машина, чвяк — чашка об стойку, дзинь — ложка об стенки чашки, полторы минуты, порция выпита, можно бежать дальше, если только клиент не пенсионер и не собирается зависнуть до ночи между игральным автоматом и стойкой.

С шести можно заказывать аперитив. Принято утверждать, что традицию выпивать перед ужином завели древние греки, потом она ненадолго прервалась, и дальше уже отсчет начинается с синьора Антонио Бенедетто Карпано из Турина, который в 1786 году настоял белое вино на 33 травках, назвал вермутом (от средненемецкого «полынь горькая») и стал наливать с 6 до 9 вечера в сопровождении легких закусок. Идея так понравилась королю Виктору Эммануилу II, что вермут перед ужином стал фирменным савойским придворным ритуалом. Монополия продержалась почти 100 лет, пока в 1862 году не изобрели биттеры.

Теперь в барах вечерами по будням подают любые коктейли и даже просто вина без примесей. Главное, что к ним за те же деньги (€10–15) прилагается неограниченное количество закусок, которыми чем севернее, тем с большей вероятностью можно заменить ужин. Самые стойкие клиенты к 9 все же отчаливают (см. «Trattoria»). К 11 бармен протирает стойку, доводит до блеска кофемашину, снимает старые газеты с реек, провожает задержавшихся с послеполуденного кофе старичков до двери, опускает жалюзи и гасит вывеску. До 7 утра следующего дня.

Опознается по бело-красно-синему цилиндру: такой вид в конце концов принял средневековый шест, оповещавший, что за дверью бреют бороды, пускают кровь, вырывают зубы и обрабатывают раны. В столицах вывеска Ц. до сих пор сулит самые разнообразные развлечения — например, в Риме или Милане в цирюльне могут обнаружиться потайные бары в подвале. Но в населенных пунктах поменьше все честно: тут бреют бороды и стригут затылки, обмотав клиента белой простыней.

Бравые молодцы в штанах с красными лампасами. В последнее время заботу об охране порядка с ними разделила армия: солдаты в камуфляже и с автоматами стоят под белыми шатрами с таким видом, будто собираются продавать мороженое. Это не государственный переворот, а обычная борьба с терроризмом. На практике вооруженные силы туристу не пригодятся, а заявления о пропаже документов и кошельков (denuncia) все равно придется нести карабинерам.

Важное обстоятельство: фотографировать служащих сил правопорядка при исполнении запрещается. Могут задержать до выяснения личности. Зато спрашивать у них, где в городе лучше пообедать, не возбраняется: карабинеры знают толк в радостях жизни.

Шедевр итальянского автопрома, символ послевоенного бума, самое растиражированное произведение инженера Данте Джакозы. Руководство Fiat потребовало выкинуть из автомобиля все лишнее, чтобы получить максимально доступную городскую модель и пересадить на нее всех владельцев двухколесных и трехколесных мототележек. В итоге 2 июля 1957 года публике представили Fiat 500, который для верности назвали «новым» (в отличие от «мышонка»-Topolino 1937 года выпуска, изначально тоже носившего пятисотый номер). Он стоил всего 490 000 лир, или 13 рабочих зарплат. В слегка доработанном виде модель производилась до 1975 года; всего было продано более 4,5 миллиона экземпляров, и многие из них до сих пор на ходу: с бодро тарахтящим стареньким чинквеченто можно столкнуться в любом итальянском городе. Впрочем, трехколесные мототележки типа Ape («пчела») тоже никуда не делись (см. «Frutta e verdura»).

Идет от вокзала до собора либо от собора до рынка (см. «Piazza delle Erbe»). Под ее аркадами можно встретить банк (banca), почту (poste), кафе-мороженое (см. «Gelateria»), несколько адвокатских контор, обувной (calzature), магазин одежды (abbigliamento), игрушек (giocattoli), сувенирную лавку с местными ликерами, конфетами и тарелочками, а также дворец XVII века (см. «Palazzo del Seicento»). Можно также подметить толпу туристов и разряженных местных жителей, которые фланируют взад и вперед мимо витрин с 5 вечера и до самого конца аперитива (см. «Bar»).

Местные жители бывают в своей главной церкви по будням в 18.30, по воскресеньям — в полдень, а также по субботам, когда устраиваются свадьбы (самые пышные — в мае). Туристам, желающим осмотреть потемневший алтарный образ VIII века, крипту с фигурными капителями (XII век), полустертые следы Мантеньи в третьей капелле справа и чудом сохранившуюся голову с фрески Джотто в четвертой слева (лучше запастись монетками, чтобы включить лампочку-подсветку), остается вписываться между ними, не забывая, что с 12 до 3 собор закрыт на обед. Неудачливым посетителям остается разглядывать впивающуюся в небо готическую кампанилу, барочный фасад и табличку с изложением всех перипетий истории. Скажем, такую: храм наверняка несколько раз горел по вине разных захватчиков, пострадал от невежественных ландскнехтов Карла V, утратил росписи во время землетрясения и был перестроен венецианцами в XVII–XVIII столетии.

Над входом мигает зеленый крест, внутри можно найти пудру и тушь, новейшее средство от загара или комаров, утешение от любых напастей и квалифицированную медицинскую помощь. При подозрительных недомоганиях лучше для начала обратиться сюда, а не звонить в страховку. Ну и на антибиотики без рецепта рассчитывать не стоит.

Монументальная конструкция на главной площади содержит геральдическую символику, намек на подвиги местных святых или городских основателей. Также на ней могут обнаружиться полустертые следы вмешательства одного из гениев Ренессанса в промежутке от Джотто до Донателло, оказавшегося здесь проездом, — и собственно чаша с водой. Пить ее можно не везде, но обливаться водой из Ф. — святая обязанность каждого туриста, попавшего в Италию летом. Зимой, если повезет, можно увидеть, как Ф. замерзнет и вместо струй у него образуется борода из сосулек.

Источник заманчивых запахов, печенья причудливой формы, секрет которого знают только в этом городе и больше нигде, а также нарезанной кусками пиццы. Ей, кстати, можно отлично пообедать, сидя прямо у фонтана (от €3, см. «Fontana»). По вечерам в булочной невероятное столпотворение: уважающий себя итальянец ни за что не явится ужинать в гости, не захватив с собой сладостей. Булочники соревнуются друг с другом — кто красивее завернет печенье и торт, так что часов в 8 вечера город выглядит так, будто все хором собрались на день рождения.

Самое красочное место в городе. Ярче зеленной лавки — только процессия по случаю дня местного святого. А громче зеленщика — только скорая помощь с сиреной: яблоки и салат, цикорий и космическую капусту, артишоки и ежевику привозят на «пчеле» (Ape) — трехколесном гибриде грузовичка с мотороллером, который с момента изобретения в 1948 году совершенно не изменился. На узких центральных улицах его слышно издалека, тем более что звук мотора и тарахтение колес эхом отдаются от стен.

Собственно у зеленщика хорошо не только покупать овощи, но и выспрашивать, как их готовить. Никто не даст более толкового совета по поводу каверз эндивия, нравов цикория и тонких различий между сортами дынь. Всякую мелочь типа розмарина, базилика, петрушки, лаврушки заодно выдаст просто так — вместо десяти центов сдачи.

Главный выбор, который предстоит здесь сделать, — coppa o cono, то есть рожок или стаканчик. И в тот и в другой влезает по три шарика отборного домашнего мороженого (gelato artigianale, от €2,50). Детский хит — stracciatella (шоколадная крошка в сливочном пломбире) и amarena (разводы вишневого сиропа в нем же). Взрослые всегда могут рассчитывать на фисташковое (pistacchio), ягодное (frutti di bosco) и какой-нибудь лихой кулинарный эксперимент типа мороженого из базилика (basilico).

Павильон-бонборьерка, где помимо газет торгуют пособиями для всех видов хобби, от авиамоделирования до реставрации мрамора, а также автобусными билетами и бесполезными мелочами вроде резиновых ящериц за €2, мимо которых не может пройти ни один ребенок.

Под устрашающими рогатыми и клыкастыми головами разложены куски туши, c потолка свисают вяленые свиные ноги, в витринах лежат колбасы и ветчины сорока разных видов, которые тут же дадут попробовать, нарежут с собой, упакуют в вакуум (sotto vuoto), чтобы удобно было везти с собой. На всякий случай поинтересуйтесь, какую колбасу делают тут же на местности: везти пармскую ветчину из Пьемонта или Трентино не очень интересно. Наконец, можно просто попросить сделать бутерброд (panino). Обед из мясной лавки — самый дешевый и сытный вариант (€4–6, ингредиенты считают на вес). Вдобавок здесь же, как правило, можно разжиться вином. Если не получится, придется поискать вывеску «Продукты» (Alimentari) или сразу «Вина» (Vini).

Когда-то здесь заседал совет старейшин, а городской суд выносил приговоры и карал банкротов ледяными обливаниями у стоявшего тут же под боком позорного камня. Теперь все мирно — шуршат бумажками в ожидании обеда муниципальные служащие. Набравшись наглости и любезно поздоровавшись с швейцаром (хватит лаконичного «Salve!»), можно проникнуть за дверь, оценить внутренний дворик с фотогеничными арками, подняться по лестнице и заглянуть в пару кабинетов. Ничего выдающегося, но сопоставление с отечественными порядками придает экскурсии авантюрный флер.

Главное украшение городского променада. В ассортименте — арки, лепнина, гербы, проглядывающие сквозь окна потолочные росписи. Если повезет, во дворце будет не муниципальный архив, а музей. Можно рассчитывать на древнюю бронзу, резные фигурки святых из предыдущей, трагически разрушенной версии собора (см. «Duomo»), гроздья барочных красавиц и страстотерпцев, а также пару-тройку знакомых имен на этикетках.

Средоточие городской жизни. Сюда первым делом приводят туристов и родственников с юга, здесь устраивают карнавальные гулянья, рождественские елки, первомайские концерты и свадебные фотосессии (cм. «Duomo»).

Торговали на этом месте еще при древних римлянах, фигурный колодец по центру помнит Средние века, а овощные и фруктовые ряды — до сих пор живее всех живых, только нужно приходить с утра. К часу дня все лотки сворачиваются, и остается просто красивая площадь неправильной формы с аркадами по краям и монохромными росписями — сграффито — на фасадах. За некоторыми из них, если присмотреться, можно разглядеть верхушки средневековых домов-башен. Самая бойкая торговля ведется по субботам, хоть сувенирные лотки и теснят птицу, рыбу и прочую снедь. По вечерам под аркадами работает винерия (vineria) и целуются парочки.

Провинциальный итальянский вокзал состоит из хмурого бармена, пары билетных автоматов (один полусломанный и не берет монетки), табло с расписанием, двух окошек кассы (человек лучше машины, когда поезда начинают необъяснимо опаздывать или, того хуже, отменяться из-за забастовки — sciopero), строгой таблички «Vietato attraversare i binari» — «Запрещено переходить пути», подземного перехода, навеса и громкоговорителя, из которого при приближении поезда доносится оглушительный трезвон. На ночь вокзал запирают на засов: приличные поезда в такое время не ходят.

Самая полезная торговая точка — здесь рано или поздно оказываются все, включая некурящих, потому что именно табаккайо торгует телефонными зарядками, ручками, автобусными билетами, переходниками для местных розеток и прочей смертельно необходимой мурой. Лайфхак для курильщиков: итальянцы все как на подбор эстеты и не выносят страшных предупреждений от минздрава, поэтому в табачных лавках помимо сигарет всегда можно найти чехлы (copripachetti) и портсигары (от €5 до бесконечности). Лайфхак для остальных: если вы не знаете, как пройти, где поесть и куда приткнуться на ночлег, лучший совет даст все тот же табаккайо.

Жена готовит, муж подает, младший сын моет тарелки, старший — за кассой. Все продукты куплены с утра на рынке, грибы собирали сами, вино делает сосед, шоколадный торт печется по прабабкиному рецепту, секрет — в апельсиновых корках. Зал украшают фото с заезжими телезвездами и виды с ближайшей горы, но разглядывать их некогда: невозможно оторваться от тарелки. Если не знаете, какую выбрать пасту, тыкайте в самое непонятное название — оно наверняка сугубо местное. Ужинать в таких местах не слишком разорительно: за все про все выйдет около €30 на брата с вином.

В той или иной мере причаститься к традиции выпивать перед ужином и итальянской dolce far niente можно в Caffe Torino, который открыл бар Noor Electro.