В Петербурге собираются снести дома 1957–1970 годов. Что известно о реновации?

Документ позволяет «уполномоченному органу исполнительной власти» (он пока не назначен) определять дома, подлежащие расселению и сносу, и передавать эти участки под новое строительство. Сносить будут здания типовых серий 1957–1970 годов постройки в любом состоянии. Хотя в законе это не прописано, жилищный комитет пообещал: в программу войдут только панельные пятиэтажки.

Смольный будет чертить границы КРТ, то есть под реновацию будут подходить не отдельные дома, а кварталы. Новое жилье людям будут выделять «в том же поселении, городском округе», то есть в теории их могут переселить куда угодно в границах города.

Площадь и количество комнат в предоставленном жилье не может быть меньше, чем в прежнем. Получить квартиру больше тоже реально, но за доплату. Можно забрать компенсацию: рыночную стоимость квартиры исходя из ее параметров и месторасположения и затрат на переезд (съем временного жилья на время поисков и покупки нового, оформление права собственности).

Петербуржцы могут провести общедомовое собрание и исключить дом из программы. Для этого 1/3 собственников (проживающие в квартирах по договору социального найма тоже считаются) должны проголосовать против расселения. Если подавляющее большинство выскажется за включение, дом ждет снос. На решение дают 90 дней. Счет будут вести со дня публикации на сайте администрации города и «Госуслугах» списка кварталов, попадающих под реновацию.

При этом, чтобы включить дома в программу реновации, необходимо изменить правила по землепользованию и застройке Петербурга. Но это возможно не ранее 2023 года. Изменения еще должны пройти общественные обсуждения.

Жители объединяются в чаты и расклеивают листовки против реновации. Большинство встревожены возможностью переселения за пределы своих районов, а многие и вовсе не хотят никуда переезжать, так как их дома находятся в хорошем состоянии. Петербурженка Олеся Матюшевич живет в доме, формально подходящем под реновацию. Она рассказала «Афише Daily»: «Я живу во Фрунзенском районе на Альпийском переулке, 26а. В доме, на мой взгляд, нет протечек, трещин и провалов, но необходим ремонт фасадов. Мы исправно платим взносы на капитальный ремонт».

Горожане создали петицию «Против принудительного переселения Петербурга», адресованную правительству Петербурга, губернатору Александру Беглову и Владимиру Путину. В ней они негативно высказываются о новом законе и просят изменить его. Среди требований: предоставить право на получение равнозначного жилья, получение квартиры в том же районе, включение в КРТ только тех хрущевок, которые имеют не менее 70% износа, внесение дома в программу после голосования жителей.

«Сейчас в законе о КРТ вся надежда на поправки, которые, к сожалению, могут и не внести, больно все пункты устраивают застройщиков. Закон абсолютно не учитывает интересы жителей», — говорит Матюшевич. Она подчеркивает, что, так как закон принят летом, жителей непросто собрать на обсуждения. «Я и сама нахожусь далеко от Петербурга. Я скинула чаты и статьи о новом законе всем знакомым, которых он может затронуть. Но контакты с соседями, к сожалению, у меня пока не налажены. Надеюсь, сможем отстоять дом. Для этого необходимо информировать людей, найти юриста по ЖКХ, грамотно оформить документы, чтобы не ложиться под бульдозер перед сносом, а действовать по закону и добиться своего — остаться в своей квартире», — добавляет Матюшевич.

Вице-губернатор Николай Линченко и председатель жилищного комитета Олег Зотов провели прямой эфир в группе правительства Петербурга «ВКонтакте». Линченко предположил: критикуя реновацию, «кто‑то преследует предвыборные цели» (ближайшие выборы в Петербурге в сентябре. — Прим. ред.), и призвал не поддаваться на провокации. Он также отметил, что проект станет «результатом общественного согласия», компенсации за квартиры будут высчитывать из рыночной стоимости жилья, а при переезде люди смогут оформить квартиры в собственность. Но в законе это не прописано.

Недавно в Малой Охте провели собрание по реновации. На нем присутствовали депутат «Единой России» Сергей Соболев и врио главы МО «Малая Охта» Андрей Степанов. Соболев сказал, что без ведома собственников никакие действия предприниматься не будут. На собрании было мало конкретики, отмечает жительница Малой Охты, участница встречи Ольга Кондрахина в разговоре с «Афишей Daily». «Жители спрашивали, как будут считать рыночную стоимость квартиры, куда выселят, как сделать, чтобы закон в нынешней редакции отменили. Вся коммуникация в итоге свелась к „ваши права еще не нарушены, потому что нет подзаконных актов“. Лично для меня звучит как „убьют — приходите“. Самое страшное, если окажется как всегда: решение будет принято, а чтобы его оспорить, придется сражаться». Ольга подчеркнула, что депутаты огласили допустимую высотность домов — не более 36 метров. «Это много. Хочется видеть Охту малоэтажной. В Петербурге осталось мало таких районов. Да и кто пообещает, что высотность потом не изменят?» — заключила Кондрахина.

За собранием в Малой Охте приглядывала не только полиция, но и неизвестные люди в черных масках. Этот факт подтверждает и участница встречи Ольга Кондрахина: «Читала новости, что на собрания ходят люди в черных масках. В этот раз увидела их воочию. Не знаю, зачем они снимают. Предполагаю, это элемент запугивания. Если ты хочешь, чтобы твое лицо не узнали, всегда можно просто надеть медицинскую маску. Надеюсь, из‑за этих загадочных фигур не случится никаких потасовок. Иначе для части СМИ, которым это выгодно, из жителей домов, отстаивающих свои права, мы превратимся в агрессивную толпу».

В Москве реновацию начали еще в 2017 году, именно на этот опыт ссылаются власти Петербурга. Программа предполагает снос ветхих жилых зданий не выше девяти этажей, построенных с 1957 по 1968 год. Освободившиеся участки земли передают застройщикам под освоение. Чтобы дом не пошел под снос, москвичам необходимо выполнить те же условия, что и петербуржцам: организовать общедомовое собрание, на котором более трети участников проголосуют против.

Обе реновации встретили отчасти негативно: москвичи регулярно выходили на митинги с просьбой отменить закон о КРТ. Тем не менее, программу реализовывают, за пять лет переселили более 56 тысяч горожан. Правда, не все пошло по плану. Изначально Сергей Собянин обещал, что новостройки будут средней высотности — от шести до 14 этажей. Однако после публичных слушаний в 2019 году стало понятно: дома будут 20-этажными или выше. При этом людям действительно предоставляют квартиры не хуже тех, что у них были, а также позволяют дважды отказаться от непонравившегося жилья.

Сейчас коэффициент реновацииСоотношение площадей вводимого и сносимого жилья. в некоторых районах Москвы достигает четырех при изначально заявленных двух. То есть на каждую снесенную пятиэтажку приходится 25-этажный дом. С заявленных 7–12 этажей здания выросли от 16 до 22. Так пришлось поступить, чтобы экономика проектов не ушла в минус. На этапе «стартовых домов»Первая волна реновации — хрущевки еще не снесены, но из них людей уже переселяют в новые дома. мы видим проекты ничем не лучше «точечной лужковской застройки»: либо высокие отдельно стоящие башни, либо сосредоточения секционных домов, не вписывающихся в облик района, не формирующих принципиально новую городскую среду. Для объективной оценки нужно дождаться завершения «второй волны» реновации, когда на месте снесенных хрущевок появится первая комплексная застройка.

Москвичи получают квартиры с отделкой в новых домах в своем районе, в отличие от петербуржцев, которых могут выселить в пределах города куда угодно. Это чревато разрушением социальных связей, выстраиваемых десятилетиями, лишним стрессом на фоне изменения логистики. Такие действия подрывают доверие граждан к институту частной собственности и к компетенции властей в градостроительных вопросах.

Еще одним отличием стали здания, которые подходят под реновацию. В Москве сразу обозначили серии домов под снос. В Петербурге назвали лишь временные рамки с 1957 по 1970 год. В этот отрезок попадают хрущевки, дома брежневской эпохи, переходные сталинки и советский модернизм. Зачем включать здания в хорошем техническом состоянии в программу — открытый вопрос, ведь логичнее было бы внести в реновацию неудачные типовые серии, срок эксплуатации которых в ближайшем будущем подойдет к концу. Есть миф, что у хрущевок ограниченный срок службы — 25–50 лет. На самом деле это касается только коммуникаций, несущую способность здания при грамотной эксплуатации не теряют.

Программа приведет к значительному увеличению плотности населения. Больше людей — это не только больше новых домов, но и больше парковок, объектов коммунальной и социальной инфраструктуры. Действующие нормативы по всем этим объектам таковы, что для их выполнения потребуется вырубить если и не все зеленые насаждения, то уж точно большую часть.

В Москве некоторые реновационные дома постепенно приобретают проблемы хрущевок, но умноженные на пять. Ответственность человека заканчивается входной дверью в квартиру, мало кто воспринимает подъезд или фасад как часть жилья. К сожалению, отношение к собственности, приобретенной и полученной даром, сильно различается. Места общего пользования приходят в упадок, фасады медленно покрываются блоками кондиционеров, повешенных мимо специальных корзин, меняют оконные рамы. Вероятно, то же самое ждет Петербург. Но там ситуация усугубляется тем, что люди переедут в новый район, к которому у них нет теплых чувств.

Самый большой вопрос: что потом будет с новостройками? Ни в Петербурге, ни в Москве не разработали долгосрочную стратегию. Снести 5–9 этажей и переселить людей — задача посильная. Средний срок эксплуатации новых многоэтажек недалеко ушел от индустриальной эпохи домостроения. Что делать с высотками через 50 лет — непонятно. Есть опасения, что новые районы будут похожи на Мурино и Кудрово. В Петербурге сильное строительное лобби, больше заинтересованное в быстрых деньгах, нежели в долгосрочных инвестициях. Именно поэтому город так безответственно застраивается. Как и в Москве, реновация здесь учитывает пожелания застройщиков, а не жителей. Пока на повестке дня стоит количество квадратных метров, а не их качество, принципиально ничего не изменится. Появятся новые дома вместо старых, а где развитие? Даже наоборот: районы хрущевок — сейчас по многим параметрам жилье более комфортное в сравнении с полями новостроек. Строительство — мощный сектор экономики, не раз вытаскивавший страны из кризиса. Приходится его поддерживать, пусть и такими способами.

Эта земля с учетом затрат дорого обходится. Я не верю в возможность получения прибыли для застройщиков. Возможное решение в текущей ситуации: сформировать земельный банк, а потом сделать IPO (первая публичная продажа акций компании неограниченному кругу лиц. — Прим. ред.) и привлечь крупного акционера. Пока девелоперы рискуют вступить в конфликт с жителями, а власть им не поможет. Кроме этого есть и другие проблемы: отсутствие территорий для стартовых площадок, дефицит земли под социальные объекты, плотность зеленых насаждений.

«Бульдозерная» реновация не единственный способ бороться с накопленными проблемами. По отношению к микрорайонам периода индустриального домостроения можно и нужно применять инструменты гибкой реновации. Укрепить конструкции (большинство серий хрущевок, несмотря на возраст, вполне ремонтопригодны), комплексно отремонтировать инженерные сети, установить лифты и достроить 2–3 этажа — так дом модернизируется, а застройка станет немного плотнее. При этом сохранятся главные сокровища территории — ее озелененность и гуманность среды. Снос тоже может быть одним из инструментов, но только в том случае, если жители придут к консенсусу по этому вопросу и им будет гарантирована возможность остаться жить в привычном районе.