Прямая линия с Путиным-2019: о чем четыре часа говорил президент

«С 2013 года номинальная зарплата выросла с 33 до 45 тыс. рублей. <…> Прошу на меня не сердиться, когда я говорю о средних цифрах, так как имеется большой разрыв в доходах по отраслям и регионам. Мы не можем уделить каждому региону по 3–5 часов в формате прямой линии».

«Проблем здесь много, как в любой отрасли, которая касается помощи людям. Нужно обратить внимание на три вещи: доступность первичного звена (амбулатории), дефицит специалистов, нехватка лекарств».

«Это большая проблема. Она возникла не вчера, мы много раз об этом говорили. Кстати говоря, заниматься этим начали буквально года два-три назад. Толчком была очередная прямая линия, когда люди в Балашихе пожаловались на то, что у них происходит. <…>

Выяснилось, что мы десятилетиями накапливали мусор, отходы бытовые, и никто никогда этим как следует не занимался. Мы генерируем ежегодно 70 млн [тонн] отходов, и в промышленном масштабе никто не занимается их переработкой. Усугубляется вся ситуация тем, что у нас общество превратилось в общество потребления. <…>

У нас в стране есть долгосрочная программа по переработке мусора. Она предусматривает строительство 200 комплексов по переработке мусора и общий объем финансирования чуть более 300 млрд рублей. Примерно одна треть — из бюджета, остальное — бизнес».

«Что значит «помириться»? Мы ни с кем не ругались, даже желания такого нет. Что это даст? Что мы теряем? По экспертным данным, Россия за эти годы недополучила около 50 млрд долларов, а Евросоюз потерял 240 млрд долларов. Они теряют наш рынок. Если бы мне 10 лет назад сказали, что Россия будет производить продукты сельского хозяйства на 25,7 млрд долларов, то никто бы не поверил. Санкции нас мобилизовали, однако я согласен, что их пора снимать».

«Проблема известна, только косатки стоят около 100 млн долларов. Заинтересованных очень много, поэтому проблема так непросто решается».

Путин передает слово заместителю председателя правительства РФ Алексею Гордееву: «Операция по освобождению косаток займет около 4 месяцев. <…> Работаем круглые сутки, контроль будем держать ежесуточный, операция действительно необычная, но интересная. Чтобы такие инциденты больше не произошли, правительство запретит вылов в культурно-просветительских целях, останется только возможность вылова в научных целях и вылова для народов Крайнего Севера».

К президенту обратился глава Lavkalavka Борис Акимов, который призвал его развивать региональные бренды еды в стране. По его мнению, бренды могут стать драйверами развития регионов. Сам Акимов сейчас в Переславле делает сыр и хамон. Путин шутит: «А где ваш пармезан-то? Адрес оставьте».

Президент согласился, что государство должно быть с фермерами, и припомнил вологодское масло, добавив, что объем сельского хозяйства в России вырос на 45%.

Звонок из Красноярска, девушка живет в микрорайоне города, где не хватает детских садов, школ, скверов и зеленых зон.

«Это большое упущение тех, кто принимал решения о застройке на местном и региональном уровнях. К сожалению, эта проблема в будущем будет более острой, потому что мы переходим на новые формы жилищного строительства, связанные с тем, что мы снимаем риски с граждан и перекладываем их на плечи финансовых организаций при поддержке государства. <…> Задача правительства — выработать вместе с регионами правовую систему, которая бы обеспечила возведение социальной инфраструктуры наряду с жилищным строительством, и определить источники ее финансирования».

Вопрос: «Понимаете ли вы, что с экономистами из 90-х прорыва не будет?»

Путин отвечает: «У нас сейчас нет ни одного экономиста из 90-х, назовите хоть одну фамилию, разве что Кудрин. Какие‑то идеи, может, монетаристские присутствуют, но экономистов уже нет. У нас нет такой инфляции, нет долгов таких, нет зависимости от МВФ. Наоборот, наши резервы растут. У нас есть, к сожалению, единичные случаи с задержкой заработной платы. Но такого, что было в 1990-е годы, уже нет.

Самое главное в другом — в том, что чистой рыночной экономики или чистой административно-командной не существует. А вот смешанная присутствует во всем мире. Как только начинаются какие‑то сбои в экономике, тут же возрастает роль государства, как только накопления возрастают, как только ситуация успокаивается, государство уходит. Так происходит везде, так и у нас происходит».

Вопрос об Александре Захарченко, которого признали виновным в получении взятки. Куда пойдут конфискованные миллиарды? Чувствует ли Путин ответственность за то, что происходит?

«Конечно, я чувствую ответственность за это безобразие. Если бы я не чувствовал, вы бы ничего не знали. Часто мне говорят: «Может быть, мы это прикроем?», потому что всегда будут подобные вопросы. И у меня всегда только один ответ: «Нет». Если мы имеем дело с коррупцией, мы всегда должны это доводить до конца и сделать это гласно. Эти деньги берутся из коррупционных сфер, виноваты обе стороны. Есть взяткодатели и взяткополучатели. Эти деньги уйдут в доход государству. Чиновники находятся в особом положении, и с них будет особый спрос».

Гендиректор группы компаний «Яндекс» Елена Бунина: «Может ли государство сделать у нас в стране правовые режимы на шаг впереди, чтобы мы могли прорываться в технических областях и быть круче всех?»

«Сам хочу. Но мы должны учитывать особые условия нашей страны. Я люблю Германию, но сами знаете выражение — «там, где русскому хорошо, — немцу смерть». Но темпы должны быть прорывными. Нужно иметь в виду, что в современном мире часто используются нерыночные методы конкуренции. Некоторые меры уже предприняты, но развитие должно проходить быстрее. «Яндекс» успешно конкурирует с такими гигантами, как Google, это тоже не без поддержки государства».

«Так и хочется сказать: «От нас не убежишь, у нас длинные руки». К сожалению, убегают. Арестами нельзя злоупотреблять, особенно в экономической сфере. Использовать более широко в качестве меры пресечения залог — можно. Но полностью исключить арест нельзя, иначе богатые люди смогут всегда использовать такой метод. Одна из самых главных проблем на сегодня — бесконечное нахождение под стражей. До ноября Генпрокуратура и Верховный суд сделают свои предложения по этой теме».

«Нужно ли либерализовать эту сферу деятельности? На мой взгляд — нет. Угроза от этого очень велика. Если человек хранит, перевозит, распространяет — даже малые дозы, он должен нести ответственность. Никакой либерализации тут быть не может. Другое дело — наладить контроль за деятельностью правоохранительных органов, чтобы не было никаких правонарушений с их стороны и чтобы не было отчетностей, чтобы ради галок людей в тюрьму не сажали, чтобы не было тех случаев, как с тем журналистом, о котором вы упомянули».

Вопрос от создателя паблика MDK Роберто Панчвидзе: «Хочется, чтобы появились какие‑то четко очерченные границы».

Президент отвечает: «В этом законе речь не идет о критике власти. Люди должны иметь право обращать внимание на проблемы в функционировании властных институтов. Закон направлен на борьбу с оскорблениями символов государства, чтобы никто не позволял себе глумиться над флагом, над гербом. <…> В чем я с вами согласен: никто не имеет права злоупотреблять этой нормой, чтобы ограничить людей в их праве критиковать действующие власти любого уровня. Конечно, мы будем за этим следить. Правоприменительная практика должна соответствовать закону».

Дозвонился Дмитрий Пучков, также известный как Гоблин. Он отметил, что в интернете сейчас появляется много лживых новостей, в которые верит публика, а в некоторых странах за распространение лживой информации дают реальные сроки. «Не пора ли такое сделать и у нас?» — спросил блогер.

«Проблема действительно существует и становится более острой. <…> Фейки, например о взрывах, могут привести не только к материальным потерям, но и к серьезному беспокойству в обществе. В законе идет речь лишь о целенаправленном распространении ложной информации. Надо сначала посмотреть на практику применения, а потом решить, нужно ли что‑то дополнительно делать в этом направлении», — ответил Путин.

«Можете честно ответить, зачем этот закон приняли?» — спросил у президента блогер Амиран Сардаров, автор ютьюб-канала «Дневник хача» о законе о суверенном интернете.

«Речь совсем не идет об ограничениях в интернете. Мы вспоминали уже китайскую компанию Huawei, США приняли решение ограничить их работу. Наш закон направлен на поддержание стабильной работы нашего сегмента интернета».

«Он талантливый человек. Я помню его по выступлениям в КВН в Москве. Это было смешно и красиво. Но то, что происходит на Украине сегодня, — не смешно, это не комедия, это — трагедия. Раз ты оказался в президентском кресле — решай проблему, тем более что мир на Донбассе стал ядром всей предвыборной компании Владимира Зеленского. <…>

В современной истории нет ни одного примера, когда бы конфликты подобного рода решались бы без прямого диалога между конфликтующими сторонами. <…> Нужна политическая воля со стороны украинского руководства».

«На сегодняшний день не стоит вопрос об объединении в одно государство — речь идет о реализации договора о создании Союзного государства. <…> Это не одно государство, это не одно и то же. Ну там много элементов, вплоть до создания союзного парламента, введения общей валюты, единой валюты и так далее. Сделано, на мой взгляд, пока недостаточно».

«Если американская сторона проявляет к этому интерес, мы к ней готовы. Мы видим, что там происходит в сфере внутренней политики. Трамп сейчас будет всегда оглядываться на требования избирательной кампании. Американский истеблишмент спекулирует на российско-американских отношениях и придумывает всякие фейки. <…> Поэтому, как только наши коллеги будут готовы, мы тоже ответим на это таким же образом, тем более что нам есть о чем поговорить — международная безопасность, разоружение, в том числе и налаживание нормального диалога. Санкции, на мой взгляд, большая ошибка со стороны США. Осознание придет, и это будет исправлено».

«Не грех вспомнить, чему нас древние учили: «Хочешь мира — готовься к войне». Потом есть другое известное выражение: «Тот, кто не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую». <…> Мы, наверное, единственная великая военная держава — а это так и есть, — которая сокращает военные расходы».

«Психологи считают, что лень — это вполне нормальное состояние человека. Отдыхать нужно, нужно уметь отдыхать. Нет никакого другого способа бороться с ленью, кроме как начать работать».

«Не хотите ли проехаться по стране и посмотреть, как люди живут?» — спрашивают у российского лидера со ссылкой на фильм «Каникулы президента».

«Во-первых, я езжу по стране. Во-вторых, я бы хотел свободно отдохнуть, но я понимаю, что это нереально. В-третьих, длинная поездка, допустим, на «жигулях», как было у меня во Владивостоке, — это одно. А если появляться где‑то неузнаваемым — это не даст полной картины событий в стране. <…> Даже через свежепокрашенную траву и скамейки видно, что происходит. Поэтому я и дальше буду продолжать ездить, но отдыхать придется так, как возможно», — ответил Путин.

«Говорить об этом на многомиллионную аудиторию непросто. Как любому человеку, мне бывает стыдно. Ситуация: это было в начале 2000-х, я тогда много ездил, страна была в сложном положении. Куда‑то мы прилетели, дело ближе к ночи, темно. Куда‑то я шел, и вдруг появилась женщина преклонного возраста, что‑то невнятно сказала и вдруг упала на колени. Дала мне записку. Я сказал, что обязательно посмотрю. Забрал, отдал помощникам, и ее потеряли. Никогда этого не забуду, мне и сейчас стыдно. Все, что ко мне в руки попадает, я стараюсь отработать».