Центральная площадь
Перестройки, герои и манифестации
Главная центральная площадь Буэнос-Айреса — Пласа-де-Майо. Большинство зданий на ней не просто перестроены, а основательно подрезаны. Например, резиденция президента — Каса Росада (дословно «розовый дом») — не симметрична. Если смотреть на дворец с площади, видно, что справа не хватает целого блока. Дело в том, что в 30-е годы XX века здание укоротили на 17 метров, чтобы продлить улицу Иполито Иригойена в сторону реки.
Балкон Каса Росада — главная трибуна страны. В 1945 году с него выступил только что вышедший из тюрьмы Хуан Доминго Перон — будущий президент Аргентины. Во время президентства он еще не раз выступит на этом балконе, а также его жена, кумир миллионов Эвита, и другие политические лидеры. А в 1986 году на балкон вышла национальная сборная Аргентины по футболу в статусе новоиспеченных чемпионов мира: Диего Армандо Марадона поднял над головой кубок, демонстрируя его огромной ликующей толпе. В финале того года «альбиселесте» (прозвище сборной Аргентины по футболу. — Прим. ред.) обыграла ФРГ.
Кабильдо — здание городского совета, где заседала испанская администрация, — тоже уменьшилось в размерах. От одиннадцати арок осталось пять, причем три из них снесли в XIX веке, еще три — в XX, а трехэтажную башню заменили более скромной. Городской совет, как и президентскую резиденцию, перестраивали, когда прокладывали новую сетку улиц. Белый Кабильдо с решетками балконов — осколок колониального прошлого, теперь в нем находится небольшой исторический музей.
Еще одно здание на Пласа-де-Майо, которое может много рассказать об истории Аргентины, — это Кафедральный собор. В нем покоятся останки Сан-Мартина, лидера Войны испанских колоний за независимость и местного национального героя. Саркофаг Сан-Мартина окружен тремя женскими скульптурами — это символ освобожденных: Аргентины, Чили и Перу.
Пласа-де-Майо также известна как место самого печального шествия. Тут собираются матери жертв «грязной войны». Движение зародилось в годы диктатуры, и вот уже сорок лет, начиная с 30 апреля 1977 года, каждый четверг на площадь выходят женщины, чьи дети пропали без вести. На каждой — белый платок, который стал символом сопротивления и поиска справедливости. На площади в форме круга отпечатаны 32 платка. Здесь же местные собираются и на другие манифестации.
«Главные истории Буэнос-Айреса — это марши, манифестации, перекрытия улиц, протесты. Я уезжал в 2001 году, когда страна была на грани взрыва, и это то воспоминание, которое у меня осталось. Кто‑то кричит и машет рукой, кто‑то разворачивает плакаты, кругом флаги — и полиция, готовая разогнать протест».
Главные улицы и районы
Книжные лавки, самый широкий проспект в мире и разноцветные дома
В аргентинской столице много красивых улиц. Самая известная из них — Авенида-де-Майо. Она тянется от Пласа-де-Майо до Конгресса, и это обязательный туристический маршрут. Среди домов с французскими балконами найдете знаменитое кафе Tortoni с вечной очередью у двери, дворец Бароло — удивительное здание, построенное по мотивам «Божественной комедии» Данте, и магазин Pampa, где можно найти ремесленные изделия. Среди них — валяные ламы, шерстяные пончо, кожаные туфли и, конечно, калебасы — сосуды из высушенных тыковок для чая мате, главная вещь в жизни любого аргентинца.
Авенида Нуэве-де-Хулио (или Проспект 9 июля), одна из основных артерий Буэнос-Айреса, считается самой широкой улицей в мире. Своего максимума — 140 метров — она достигает на перекрестке с Коррьентес. Именно здесь встречные полосы расходятся, чтобы обогнуть Обелиск. Перейти проспект значит преодолеть несколько пешеходных переходов — через дублеры и автобусные полосы. Сделать это за раз — настоящее испытание. Здесь особенно хорошо ночью, когда автобусы на бешеной скорости проносятся один за другим, а на министерстве здравоохранения и социального развития сияет подсвеченная Эвита Перон.
Аргентинская столица занимает первую строчку в мировом рейтинге по количеству книжных на душу населения. Проспект Корриентес (или авенида Корриентес) — самая книжная улица в городе, здесь на каждом шагу исторические, букинистические и специализированные лавки. Что в них искать — перечислять бесполезно. Слишком длинный получится список. Но все же отметим, что писатель, который потрясающе описывает Буэнос-Айрес, — это, конечно, Кортасар. А также Борхер и Эрнесто Сабато.
«Я не знаю, есть ли у меня любимое место в Буэнос-Айресе, но у меня точно остались любимые ритуалы — позавтракать в историческом кафе или потратить целый день и зайти во все книжные на улице Корриентес. Книжные находятся с обеих сторон. И их столько! Здесь всегда что‑то покупаешь. Самое ценное мое приобретение — «Искусственное дыхание» Пиглии. После похода по лавкам хорошо посидеть на площади Сан-Мартина, в тени гигантского дерева и с переименованной теперь Английской башней в качестве декорации».
Еще одна улица-рекорд — Каминито, самая цветная в мире. Она расположена в районе старого порта, Ла-Бока. Дома тут одновременно голубые, зеленые, красные, синие с желтыми окнами и мятные с рыжими балконными дверями. Красить дома в какие угодно цвета начали переселенцы из Генуи, которые, добравшись до Аргентины, селились рядом с доками и добывали краску где придется. Теперь эту традицию продолжают местные художники, а Каминито превратился в музей под открытым небом с толпами туристов.
С Каминито связано одноименное танго. Говорят, улица послужила источником вдохновения для мелодии. В этом есть парадокс: грустная песня контрастирует с яркими домами. Но настоящее танго можно найти за углом — по соседству с Каминито брошены на произвол судьбы здания с колоннами, лепниной, скульптурами. Двери в них заперты, окна забиты. Кругом ощущаются потеря и утрата. Это и есть основной мотив и сама суть Буэнос-Айреса — воспоминания о прошлых временах. Потому что танго — это не только музыка, песня, танец, это национальное настроение, как португальское саудади, как русские надрыв и тоска.
В аргентинской столице 48 районов, и все они очень разные — одни с высотками, другие с крошечными домами и улицами, «убитыми» железной дорогой. Если исторический Буэнос-Айрес напоминает Европу, то небоскребы в Пуэрто-Мадеро — это скорее Нью-Йорк.
«Самые известные районы — Ла-Бока из‑за его цветов, Реколета из‑за кладбища и архитектуры и Палермо из‑за магазинов. Но мне сложно выбрать любимый, я обошел все 48 районов и познакомился, например, с Парке Авельянеда и Парке Час. Здесь город выглядит иначе: кругом маленькие домики, ощущение размеренной жизни и свои истории. Например, у Парке Час есть легенда. Часть этого района выглядит сверху как лабиринт, по его улочкам сложно передвигаться, поэтому большинство таксистов сюда не ездят, автобусы — тоже. По легенде, однажды сюда заехал автобус с пассажирами, но так и не выехал. Говорят, что здесь иногда слышны человеческие крики и автобусный гудок. Но, конечно, это только легенда».
«Район Колехиалес еще несколько лет назад был достаточно спокойным, там жила моя бабушка. Когда я был маленьким, я проводил там все каникулы. Дом бабушки очень старый, одноэтажный, с длинным коридором и квартирами по бокам. В бабушкиной квартире не было окон, а в первой комнате вовсе не было крыши, скорее это было патио, и сюда попадал солнечный свет. Улицы в этом районе были глухими: их разрезала железная дорога, которую проложили прямо поперек».
Футбол, театр и танго
Все, без чего трудно представить Буэнос-Айрес
Международный день танго отмечается в день рождения легендарного аргентинского исполнителя жанра Карлоса Гарделя — 11 декабря. Он — с улыбкой и в шляпе — герой уличных портретов и табличек в стиле филетеадо. Под рисованным Гарделем иногда пишут: «Каждый день он поет лучше», — фраза, которая стала поговоркой. Гардель погиб в авиакатастрофе в 1935 году, и его трагическая смерть тоже стала частью легенды. В Буэнос-Айресе в его честь названа станция метро.
«Чтобы узнать Буэнос-Айрес, надо слушать танго — о том, каким был город и какой была здесь жизнь раньше. Это и есть та страсть города, о которой столько говорят. Я советую послушать танго «Буэнос-Айрес», «Юг», «Каминито».
Еще одна страсть аргентинцев — футбол. Для них Марадона — бог, что бы он ни творил и в каком бы состоянии ни появлялся на публике. Большие надежды аргентинцы возлагали на Месси, еще до начала чемпионата 2018 года, считая, что он заслужил кубок мира, а потом вся страна оплакивала поражение «альбиселесте». Марадона и Месси в бело-голубых футболках — излюбленные герои уличных художников.
«Одно из моих любимых мест — стадион «Ривер Плейта», куда меня водил отец, когда я был маленьким, и куда сейчас я беру его, когда возвращаюсь в Буэнос-Айрес. В Аргентине ты определяешь себя через футбольное поле. На стадионе «Ривера», который может быть очень агрессивным, где могут собраться шестьдесят–семьдесят тысяч человек, я чувствую себя как дома. Это мое место в мире, место, где я пережил свои самые счастливые и самые грустные моменты».
Болельщики могут говорить что угодно о любимых стадионах, но все-таки «Бомбонера» — самый оригинальный из них. Его название переводится как коробка конфет, и он действительно ее напоминает. По накалу страстей мало что сравнится с аргентинским суперкласико — противостоянием команд «Бока Хуниорс» и «Ривер Плейт» — на этом стадионе.
Одна из лучших историй о Буэнос-Айресе — легенда про потолок театра «Колон». Роспись на его плафоне была уничтожена из‑за протекающей крыши. Заново его расписал Рауль Сольди. Но многие считают, что оригинальное полотно пострадало во время грандиозного карнавала в середине 30-х годов XX века. Вечеринка проходила с размахом: из партера вынесли стулья, а пол подняли до уровня сцены — получился огромный салон для танцев. Единственной проблемой была жара: стоял невыносимый февраль, плюс сорок градусов в тени. По легенде, чтобы охладить раскаленное здание, на крыше театра разместили глыбы льда, которые и уничтожили картины на потолке. В пользу этой версии говорит тот факт, что Сольди, который, вероятно, присутствовал на том карнавале, тридцать лет спустя предложил раскрасить плафон абсолютно бесплатно. На потолке «Колона» художник на небесно-голубом фоне изобразил танцоров, певцов, музыкальные инструменты.
В Буэнос-Айресе много всего намешанного и удивительного. Там самое вкусное мясо и мороженое, там принимают доллары под табличкой «Оплата только в аргентинских песо», и там, наконец, нет набережной. Город отвернулся от огромной реки Рио-де-ла-Плата. До противоположного берега десятки километров — там уже Уругвай, а точнее, его столица — Монтевидео, где, кстати, набережная есть.