Честный, справедливый и олицетворяющий восточный характер Виталий Калоев (Дмитрий Нагиев) уезжает на год в Барселону проектировать здания, но уж очень скучает по своей семье. Поэтому, когда стройка идет к концу, он приглашает жену и детей отдохнуть в Испанию. По какой-то вселенской несправедливости из-за оплошности авиадиспетчера рейс с его семьей сталкивается в небе с другим самолетом. Все погибают. Калоев мчится на место авиакатастрофы, надолго замыкается в себе, не находя и капли смысла в произошедшем, пока не узнает, что во всем виноват швейцарский диспетчер Петер Нильсен. Теперь Калоеву кажется, что высшая справедливость будет в том, чтобы посмотреть в глаза этому человеку и по известным кавказским понятиям добиться публичных извинений.
О том, что режиссер Сарик Андреасян снимает драму по мотивам трагедии Виталия Калоева, стало известно уже после того, как вышел фильм продюсерства Даррена Аронофски «Последствия», где сюжет был основан на той же истории, но детали были существенно адаптированы под американскую действительность, а главная роль отдана Арнольду Шварценеггеру. В случае фильма Андреасяна все снято довольно близко к фактам. Даже самые невероятные вещи вроде того, что Калоев смог пробраться на место авиакатастрофы и лично принять участие в поисках тел. «Непрощенный» к тому же выходит с согласия самого Калоева — фильм был отсмотрен и лично одобрен реальным прототипом. Что вполне логично, учитывая какой героизацией Калоева занимается это кино.
В фильме он идеальный муж, идеальный отец и фактически идеальное олицетворение любимого народом возмездия. Режиссер ни на секунду не сомневается в правоте Калоева и если не преклоняется перед Калоевым, то уж точно с авторской позиции прощает и по-свойски понимает персонажа. Хотя это выглядит довольно дико, учитывая реальные последствия этого дела, известные даже по «Википедии», но если вы не знаете подробности, то вам лучше пропустить следующий абзац из-за спойлеров.
В фильме «Последствия» помимо героя Шварценеггера у злосчастного диспетчера Нильсена была отдельная сюжетная линия, за счет чего кино не скатывалось к однозначным выводам, не выносило приговор и, в общем, выглядело более объемно. У Андреасяна же Нильсен — расходная фигура, его чувства не проговорены, извиняться он не хочет. Вообще, все представители авиакомпании показаны как бессердечные негодяи, которые готовы покрывать своих и откупиться компенсацией, но не извиняться. Поэтому, когда герой Нагиева убивает Нильсена прямо на пороге его дома, это преподносится как праведный гнев «Мы придем к вам и отомстим за наших матерей». После этого идет сцена, где Калоева встречают аплодисментами и напрямую называют убийцу героем. Очевидно, сам Андреасян тоже так считает и где-то за кадром тоже одобрительно хлопает в ладоши. Ни у героя, ни в голове авторов даже не проносится мысли о всепрощении: мораль фильма в том, что Калоев не может простить диспетчера. Он жаждет извинений, но сам никогда не простит. За то, что он убил человека, он просит прощения только у своих родных, но не у жены и ребенка Нильсена, которого он убил на их глазах.
Удивительно, конечно, когда режиссер от чистого сердца занимает такую авторскую позицию, но в этом весь Сарик, у которого всегда то ли из-за наивности, то ли из-за какого-то режиссерского проклятия вечно что-то идет не так. Вот у него был внятный драматический проект, после «Землетрясения» опять основанный на реальной трагедии, но черт его дергает рискнуть, пойти против здравого смысла и взять на самую трагическую роль человека с явной комедийной харизмой — Дмитрия Нагиева. Это ведь не «Камень» с Сергеем Светлаковым, а кино по мотивам реального и очень печального случая. Стоит ли его превращать в поле для экспериментов и профессиональных амбиций Нагиева сломать свое амплуа? Андреасян отвечает, что стоит.
Виталий Калоев, безусловно, дважды трагическая фигура еще и в этом смысле. Пережить такое, а потом по твоей жизни снимут два неоднозначных фильма, где на главную роль дважды решат взять максимально нестандартных кандидатов — неповоротливого Терминатора на пенсии и русского шоумена. Нет, конечно, круто, когда тебя играет Шварценеггер и Нагиев, но снова и снова погружаться в пережитую личную трагедию на волне хейта к плохому кино, наверное, не лучшее бремя на свете.
Впрочем, Нагиев в сложившейся ситуации делает все, что может. Чем дольше идет фильм, тем больше у него вырастает борода и тем меньше он пытается изображать неловкий кавказский акцент. К середине фильма все понимают, что чем меньше он говорит, тем лучше: так он хоть не похож на физрука с фирменным прищуром (хотя прищур все еще идет в ход). Вскоре его игра полностью переходит в режим немого кино — можно выключить звук и увидеть, что он фактически превращается в Ивана Грозного из старого фильма Эйзенштейна, где каждое движение максимально внятно, как будто в физическом театре. Семья главного героя, в экранную правдивость которой ни на секунду не веришь, с самого начала похожа на идеальную картинку как будто из могильных воспоминаний.
На первых порах история выглядит очень по-библейски, тем более что Нагиеву не привыкать играть в подобных вещах: он был Иудой в «Мастере и Маргарите». Его Калоев с бородой — мученик-отшельник, которого судьба бросает на заклание, но он даже не спрашивает, за что ему это. После трагедии его дом выглядит как настоящий храм скорби. Кровать погибших детей он превращает в алтарь из игрушек и фотографий. А сам он становится служителем своей особой религии, в которой нужно непременно добиться извинений от обидчиков. В конце Калоев признается, что давно поссорился с Богом. Поэтому режиссер как бы сам встает на место Бога и дает главному герою прощение и даже позволяет снова встретиться со своей семьей. То, что Сарик Андреасян разговаривает с высшими силами и даже что-то им противопоставляет — это, конечно, отдельная песня.
Режиссер, известный своей простотой, работает с этой фактурой максимально азбучно. Начиная с детского кино вроде «Карлосона» и заканчивая недавним фильмом «Землетрясение», Андреасян использует самые наивные и базовые понятия. В его киновселенной как бы нет общепризнанно пошлых приемов, поэтому в ход идут и несчастные дети, и животные, и плаксивая музыка. Это всегда пространство мам и отцов, которые все как один носят с собой в кармане распечатанные фотографии своих детей. Да и сам режиссер, как ребенок, которому в творческом плане лет 10-12, упивается сочными образами, чтобы все обрыдались: вот самолет, сейчас он разобьется — все этого боятся; вот летят счастливые детишки, но они скоро умрут — добавим музыки; вот Нагиев обнимает могильную плиту — добавим дождя; вот пустой дом, где когда-то была семья — добавим флэшбеки; вот пришел котенок — аллегория новой жизни. Это режиссерский метод Сарика, ничего тут не попишешь.
Хотя видно, как с каждым новым фильмом Сарик Андреасян, как и Виталий Калоев, будто жаждет зрительского прощения, принятия и начала обеления своей карьеры. Будто бы однажды он снимет такой фильм, что все остепеняться и всем миром попросят у него прощения за то, что говорили про его прошлые работы. Но это точно не тот фильм. «Непрощенный» останется непрощенным.
«Непрощенный» выйдет в российский прокат 27 сентября.