10 лучших хорроров 2016 года: выбор Зельвенского

Очевидно, самый расхваленный хоррор года (среди тех, кто его проигнорировал, стоит особо отметить российских кинопрокатчиков). Сумрачная, словно из камня вырубленная притча о переселенцах в Новой Англии XVII века. Глубоко религиозный отец семейства, рассорившись со своей общиной по теологическим вопросам, уводит жену и четверых детей вести хозяйство самостоятельно в доме на краю темного леса. Однажды новый, пятый ребенок исчезает — возможно, его украла ведьма, живущая в лесу. Возможно, огромный козел по имени Черный Филип — не просто скотина с характером, а сам Сатана. Возможно, дети, сами того не подозревая, уже перешли на его сторону. А возможно, все это — издержки богатого воображения и фундаменталистского воспитания; только от этого не легче. Сложный, насыщенный символизмом дебют Эггерса куда больше похож на фильмы Ханеке, чем на какую-нибудь «Ведьму из Блэр».

Автобиографический до известной степени дебют Бабака Анвари, который в детстве из Ирана переехал в Лондон (поскольку фильм снят на фарси, Великобритания выдвигала его на «Оскар» в иноязычной номинации). Дело происходит во время ирано-иракской войны 80-х в Тегеране, на который вот-вот начнут падать бомбы. Главная героиня — молодая женщина, которая после исламской революции потеряла возможность доучиться на врача и стала домохозяйкой. Мужа — который как раз доучился — забирают на фронт, и героиня остается одна с дочерью. Точнее, не одна, а с джиннами — духами, которые воруют у дочки любимую куклу, а у нее — запрещенную видеокассету с аэробикой. «В тени» — дешевый и дьявольски эффективный фильм, который политическое высказывание о судьбе женщины в исламском обществе совершенно ненатужно, можно сказать, естественно иллюстрирует чудищем под кроватью.

Девочка живет на ферме с родителями-иммигрантами. Однажды, пока папы нет дома, к ним заходит маньяк и убивает маму. Потом приходит папа и сажает маньяка на цепь в амбар. Потом девочка вырастает, но остается на ферме. Дичайший хоррор итало-американского дебютанта Песке с волшебной португальской молодой актрисой по имени Кика. Что-то вроде «Техасской резни бензопилой», но с меланхоличной черно-белой (и слава богу) картинкой, неспешным ритмом и общей идеей в том духе, что в сельской местности жить очень грустно. Героиню, в сущности, можно понять: у Кожаного лица хотя бы была большая веселая семья, а она совсем одинешенька. «Глаза моей матери» следует понимать буквально: не как «нос папин, глазки мамины», а как орган зрения. Фильм, одним словом, запоминающийся.

Затрапезная панк-группа, оказавшись без цента где-то посреди Америки, неосмотрительно соглашается выступить в сельском клубе правых скинхедов. Кавер на Dead Kennedys нацисты воспринимают стоически, но все равно затея кончается мясорубкой с обрезами, мачете и бойцовыми собаками. Восхитительный триллер, может быть, лучший в этом году. Завязка классическая — люди оказываются не в то время не в том месте, — но Солнье на самом деле мыслит неортодоксально: превыше всего он ставит спонтанность — и его герои, и хорошие, и плохие, постоянно, ежеминутно вынуждены реагировать на меняющуюся ситуацию. И почти всякий раз они поступают не как положено в кинофильме, а как положено в предельно стрессовой обстановке — то есть импульсивно, глупо, нелогично (за исключением главного злодея в расчетливо, устрашающе неброском исполнении Патрика Стюарта). Благодаря этому сопереживание и, соответственно, саспенс вырастают, как выясняется, в разы: не оторваться. Одна из последних ролей Антона Ельчина. Самый затюканный нацист похож на премьера Медведева.

Молодая алкоголичка с крашеными волосами (Зои Казан), промучив свою дочку лет десять, наконец соглашается отвезти ее к более ответственному отцу. Они садятся в машину, отправляются в путь и ночью на заброшенной лесной дороге попадают в аварию, наехав на волка, которого, впрочем, еще до этого успело загрызть что-то огромное. Несовершенный, но странно трогательный маленький фильм Брайана Бертино, который когда-то снял «Незнакомцев» с Лив Тайлер. Здесь история даже проще — проще нее, собственно, уже почти некуда (на что намекает оригинальное название), — но для хоррора это не беда. Свою единственную метафору «Монстры» отрабатывают внятно, прямолинейно и на допустимом пределе сентиментальности. Казан отличная, девочка тоже, и вообще, лучшие хорроры — те, на которых можно прослезиться.

Звонкий хит уругвайского режиссера, которого взял под совиное крыло Сэм Рейми и не прогадал: фильм стоил 10 миллионов, а собрал 150. Трое по-своему симпатичных юных воришек залезают в дом слепого ветерана, который, как выясняется, совершенно съехал с катушек после гибели дочери. Альварес выжимает максимум как из пейзажа — Детройта, опустошенного экономическими проблемами, так и из основного места действия — на удивление вместительного ветеранского дома, по которому озверевший хозяин гоняет незваных гостей. Здесь не так много по-настоящему остроумных ходов, но и без них партия разыграна безупречно: Альварес ломится вперед, вовремя жертвует фигуры и не теряется в эндшпиле.

Хорошая пара с «Не дыши» — почти одноименный камерный триллер «Тсс», или «Тишина», где героиня уже не слепая, а глухонемая, и не агрессор, а жертва. Он погрубее и поглупее, но тоже пользуется популярностью. Среди поклонников — Стивен Кинг, который, впрочем, вообще щедр на похвалу.

Приключения девочки-зомби, учительницы (Джемма Артертон), доктора (Гленн Клоуз) и военного (Пэдди Консидайн) в Лондоне, уничтоженном в ходе чудовищной эпидемии. Злой и очень неглупый британский хоррор, оживляющий жанровые штампы некоторыми оригинальными идеями. В зомби-кино вообще не принято слишком уж жалеть человечество, но МакКарти идет дальше остальных, по пути залезая, в частности, на территорию Уильяма Голдинга. И кроме всего прочего, зомби-апокалипсис — это просто очень красиво.

В архаичной деревне на берегу моря живут только довольно маленькие мальчики и довольно молодые женщины. Женщины кормят мальчиков какой-то гадостью, дают им какие-то лекарства и проделывают над ними в больнице диковинные опыты. Если это их матери — как они себя называют, — то где же, спрашивается, отцы. Второй фильм Хаджихалилович рифмуется с ее удивительным дебютом 12-летней давности, «Невинностью» — и удивителен ничуть не менее. Сюжет, который постепенно проступает через головокружительно красивые картинки, мог бы стать скелетом блокбастера-антиутопии, но тут остается зыбкой фантазией, кошмаром со стертыми очертаниями — впрочем, с железобетонными началом, серединой и концом. Где-то за этими медсестрами, морскими звездами и жуткими ночными ритуалами мерещится диван психоаналитика или даже социальный комментарий, но Хаджихалилович — художник, и как Кроненберг, явно на «Эволюцию» повлиявший, сперва снимает страшную сказку и только потом все остальное.

Милый юноша Джон Кливер, социопат со справкой, живет в маленьком городке, с удовольствием помогает маме по работе (она хозяйка морга), ходит к психотерапевту и изучает биографии серийных убийц: он убежден, что ему на роду написано стать одним из них. И тут в городе появляется настоящий серийный убийца: на улицах находят страшно растерзанные тела, у которых не хватает то руки, то печени. По описанию это похоже на хоррор-детектив или черную комедию, но фильм ирландца ОʼБрайена — ни то и ни другое. Точнее, и то, и другое, и — как неожиданно выяснится — третье, но в первую очередь странная, печальная и парадоксально жизнеутверждающая история о взрослении и старении (пару подросшему мальчику из «Там, где живут чудовища» составляет по обыкновению монументальный Кристофер Ллойд). Дэн Уэллс, автор литературного первоисточника, пишет о Джоне Кливере уже шестую книгу.

Второй фильм сына Энтони Перкинса (Нормана Бейтса из «Психоза») по имени Оз, который в прошлом году снял очень любопытный «Февраль». Сюжет элементарный: молодая сиделка (Рут Уилсон, прекрасная) устраивается ухаживать за престарелой писательницей хорроров (богиня 60-х Пола Прентисс, ненадолго вернувшаяся с пенсии), которая в глубоком маразме и зовет ее именем одной из своих героинь. Героиня живет тут же в виде привидения. Вот, собственно, и все — в фильме по большому счету ничего не происходит, и любителям страшилок про дома с призраками безопаснее посмотреть «Заклятье-2» (очень приличное, кстати). Но кто-то в эту невесомую, прозрачную, отчаянно грустную картину, несомненно, влюбится. Это не столько готический хоррор, сколько стихотворение о нем — и что толку требовать от стихотворения увлекательного сюжета: оно просто проплывает перед нами эхом чужой тревоги, сгустком эктоплазмы.