«Вмешательство»: режиссер Ксения Зуева и актриса Аня Чиповская — о российских женщинах

Справка

— Помимо «Вмешательства» в конкурсе «Кинотавра-2020» участвует еще три фильма с участием актрисы Ани Чиповской (так что Аня почти не оставляет шансов другим актрисам в борьбе за «Лучшую женскую роль»): комедия «Хандра», питерская мелодрама «Кто‑нибудь видел мою девчонку?» и драма про детство в 90-е «Маша». В фильме «Вмешательство» героиню Чиповской тоже зовут Маша — она пациентка кардиохирурга, в которого она влюбляется вскоре после того, как узнает о своих проблемам с сердцем.

— Для Ксении Зуевой «Вмешательство» тоже не единственный фильм в конкурсе. Помимо этого она как актриса сыграла дочь главной героини в конкурсной картине «Конференция» памяти теракта на «Норд-Осте» и в комедии «Хандра».

— Подробнее узнать о режиссере Ксении Зуевой и ее отношении к профессии можно в подкасте Radio Tiger «Женщины в режиссуре» или в анкете «Афиши».

— Кинофестиваль «Кинотавр» пройдет в Сочи с 11 по 18 сентября.

— Герои фильма много плачут и ругаются. Почему так?

Чиповская: Это аллегория пары тысяч лет нашего существования: мужчины злятся, а женщины плачут.

Зуева: Это жизнь. В жизни люди плачут и ругаются. Это нормально. А еще испытывают счастье, смеются. Я отражаю в кино реальность, которую впитываю и пропускаю через себя. А то, что они в кино «плачут и ругаются», — такие обстоятельства драматургические.

Чиповская: У моей героини проблемы с сердцем, в которых она мало что понимает, а поначалу вообще не знает о них. Ей приходится заботиться о себе самой, а она этого делать не умеет. Всю сознательную жизнь, после смерти мамы, она занимается другими, но не собой.

Зуева: Жертвенность.

Чиповская: Наша история сильно деформирована в сторону женского большинства. Из‑за Великой Отечественной войны произошел перекос, из‑за него многих воспитали только мамы и бабушки, без отца. Они бесконечно таскали на себе 100-килограммовые сумки, всем помогали, но почему‑то в 50 лет выглядели старухами. Я не хочу сказать, что это относится только к русским женщинам. Подобное могло произойти с женщиной любой страны и национальности. Все это создало целую культуру отношения женщины к себе. К присутствующему рядом мужчине — любой все лучше, чем никакой. Когда моя героиня понимает, что ее парень тотальный абьюзер, ей нечего этому противопоставить. Только растерянность, беспомощность и боль, которую надо срочно чем‑то заглушить.

Зуева: Но поначалу ты понимала не все ее мотивации. Многое не отзывалось.

Чиповская: Да, я не понимала, как она, например, может курить, выпивать и тусоваться, зная, что тяжело больна. Но затем стало очевидно, что человек не всегда может адекватно воспринимать реальность. Особенно в ситуации, в которую попадает Маша. Ей искренне наплевать на себя, потому что любить себя она не умеет. Многие сегодня могут прийти к психотерапевту, который расскажет им, что такое личные границы. А Маше в детстве ничего этого не объяснили. Некому было объяснить и позже. О ней заботилась только мама, но ее не стало, и героиня не научилась правильно заботиться о себе. Она мыслит очень просто и, к несчастью, довольно традиционно: плохо — просто выпей.

— Хорошо — тоже выпей.

Чиповская: Вот именно. Хочу пойти в клуб и забыться.

Зуева: Такая компенсация. Она также уходит от тяжелой реальности в мир каких‑то собственных мечт, фантазий, иллюзий.

— Можно ли назвать Машу сильной женщиной?

Чиповская: Она удивительно хрупкая, но и удивительно сильная. Не может человек без стержня существовать в мире, в котором существует она. Нужна огромная воля, чтобы не рухнуть. При этом задеть ее элементарно. Дотронься — уже боль.

Зуева: Я бы не сказала, что она «хрупкая». Я бы скорее назвала ее очень чувствительной. Мне было важно, чтобы она оставалось при всех своих особенностях нежной, чистой, искренней, верящей в лучшее. Но при этом она вовсе не хрупкая. Заложница той реальности, где она живет.

— Где мы живем.

Чиповская: Нет, мы в кафе на Никитской, а она на окраине города N, с подобающим окружением.

— Как так вышло, что мы на Никитской, а кино совсем про другое?

Зуева: Это я сейчас на Никитской. Я не пишу ничего автобиографичного, но зачастую через некоторые метафоры и образы отражаются некоторые части моей жизни, в моих картинах некоторые территории чувств очень схожи с моими. Я выросла в панельке, в неблагополучном районе, пережила разное.