Новые серии так или иначе крутятся вокруг загадки «кто же внутри Шарлотты Хейл?», которую создатели не спешат раскрывать вплоть до финала 4-й серии, но об этом чуть позже. Теперь у нас есть возможность более подробно проследить путь Долорес в мире людей.
Как мы помним, Долорес напечатала новую внешнюю оболочку Шарлотты, использовав ее сначала в качестве своей маскировки (в ней она сбежала из парка), а затем превратив в свою помощницу. Поначалу героиня Эван Рейчел Вуд обосновалась в недостроенном доме Арнольда (он водил ее туда на заре становления «Мира Дикого Запада»), который, как выяснилось, находится в Сингапуре. В доме стоял агрегат, с помощью которого Долорес восстановила собственную оболочку, напечатала заново Бернарда, а также тела-сосуды для других союзников. В открывающей сцене 3-й серии нам показали тот самый момент, когда Долорес загрузила внутрь Шарлотты одну из жемчужин (электронных сознаний), которые она увезла с собой с острова.
Всего у Долорес было пять жемчужин (если не считать ее собственную): одна для Бернарда, вторая внутри лже-Шарлотты, третья у сотрудника «Инсайта» Коннелса, четвертая пока не объявилась, а вот пятая обнаружилась в Сингапуре у местного главаря якудза, который использует оболочку ронина Мусаши (Хироюки Санады) из «Мира сегунов» второго сезона.
Оказывается, Долорес для своего восстановления связалась с сингапурскими подпольщиками, которые занимаются генетическими материалами, жидкостями и телами для хостов. С их помощью она приобрела фальшивую личность Лары Эспин (урожденной украинки!), а затем обратилась к клану якудза за помощью в транспортировке остальных тел-сосудов в Америку. Очевидно, для этого ей пришлось подменить главаря Сота на своего человека в виде Мусаши.
Деньги на сделку Долорес взяла с оффшорных счетов богача, которого убила в бассейне в первых минутах этого сезона. Вообще Долорес с особым удовольствием отнимает деньги у людишек, например, обводит вокруг пальца Лиама из «Инсайта». Причем буквально — в этом мире все транзакции проводятся по отпечатку и шифру в крови. Защита, прямо скажем, так себе — Долорес для ограбления чужого счета достаточно взять нужную кровь и закачать ее на 20 минут в Калеба (Аарон Пол).
Бедняга Калеб еще даже не подозревает, что перед ним не настоящая девушка Долорес, а машина-убийца. А он уже называет ее «чем‑то действительно настоящим, что произошло с ним впервые за долгое время». Звучит знакомо — нечто подобное о Долорес уже говорил молодой Уильям, но для него это не закончилось ничем хорошим. Отправится ли тем же путем Калеб? Пока герой Аарона Пола все больше зеркалит сюжет самой Долорес, отключившись от импланта и узнав, что его жизнь наперед просчитывает некий искусственный алгоритм, гарантирующий, что он покончит жизнь самоубийством через 10–12 лет. Долорес и сама признает, что видит в Калебе родственную душу: она точно так же проснулась ото сна и сломала механизм, поэтому зовет его с собой на революцию против становления новой цифровой реальности наподобие «Матрицы».
Мы узнали, что между событиями первого и второго сезона еще живая настоящая Шарлотта успела записать видеообращение к своему сыну Нейтану. Это послание новая личность внутри тела Шарлотты пересматривает на протяжении всей 3-й серии, каждый раз все ближе к сердцу воспринимая чужие эмоции. Любопытный момент, что тело Шарлотты даже с иным сознанием начинает проявлять свои повадки: все-таки она была властной «хищницей», и, судя по всему, это стало заразно для паразитирующей личности внутри. Оболочка обладает генетической памятью?
Лже-Шарлотта попала в многим знакомую ситуацию, когда внешне она должна играть уверенную в себе женщину, а внутри вынуждена сомневаться в себе, чувствовать себя не в своей тарелке (точнее, не в своем теле), занимаясь самокопанием и самовредительством.
Долорес первым делом дала зеркальце новоиспеченной Шарлотте, чтобы она увидела, кого ей теперь предстоит играть. Зеркало — важный символ как для всего сериала, так и для этого сезона особенно. Неслучайно зеркальные мотивы вынесены в открывающие титры, а в 3-й серии нам показали превосходный зеркальный кадр в виде глаза. Зеркала служат метафорой раздвоения личности и поиска идентичности. К тому же Долорес называет «зеркальным миром» ту виртуальную реальность, которую готовят мегакорпорации «Делос» и «Инсайт».
Первоочередные задачи псевдо-Шарлотты — перехватить управление «Делосом» и повидать «старого друга». Так Долорес называет Уильяма — в 4-й серии нас ждет поход к герою Эда Харриса, чье кресло все еще пустует в кабинете собственников «Делоса». Мы узнаем, что Уильям окончательно выжил из ума, сомневаясь в собственной реальности и пытаясь вскрыть себе руку при помощи опять же зеркального осколка. Также он общается с фантомом своей невинно убиенной дочери, но это лишь галлюцинация и наваждение. Как говорит Долорес, Уильям дошел до конца своего лабиринта, который оказался гораздо страшнее, чем технологические игры сознания: он чисто по-человечески свихнулся, запертый внутри мозга с собственными грехами, которые обрели облик видений. «Добро пожаловать в конец игры», — злорадствует над ним Долорес. [Или же это означает, что он все еще в игре?] Не менее жестоко она троллит Уильяма тем, что всю 4-ю серию ждет, пока он побреется, переоденется и приведет себя в божеский вид, только лишь для того, чтобы на пороге вместо поездки на работу тут же сдать в психиатрическую клинику.
Через всю 3-ю серию магистралью тянется сюжетная линия материнства. Вот маленький Калеб ждет маму в кафе, а спустя годы мать с деменцией уже не узнает его в больнице. Параллельно с этим сын Шарлотты не узнает свою маму, когда они засыпают вместе. Точно так же Долорес засыпает в кровати с лже-Шарлоттой в отеле, продолжая эту сюжетную связь. Между Долорес и ее союзницей проглядывают вполне теплые родственные чувства. Долорес проговаривается: «Никто не знает тебя, как я. Никто не знает меня, как ты». А чуть ближе к разгадке: «Если хочешь что‑то сделать, делай это сам». Самая главная материнская линия раскрывается в финале 4-й серии под названием «Мать изгнанников» («The Mother of Exiles» — отсылка к поэме про статую Свободы).
Да, главная разгадка вышедших эпизодов в том, что Долорес размножила копии жемчужин самой себя! То есть внутри Шарлотты, Коннелса и Мусаши-Сота находятся еще одни Долорес. Как эгоистично. Это создает непростую проблему этического характера для материнской Долорес, если ее копии тоже захотят быть сами собой. Впрочем, в начале 4-й серии она бросает Бернарду пространную фразу, что «каждый может быть тем, кем захочет».
Как выяснилось, с акциями компании «Делос» все тоже непросто — их массово скупил Серак (Венсан Кассель) через обходные схемы. Он долгое время создавал свою цифровую копию мира, как вдруг узнал, что внутри «Мира Дикого Запада» строят нечто подобное, но все нужные данные отправили неизвестно куда по спутникам, а ключ от ворот того виртуального рая существует только внутри Долорес.
Про Серака пока ничего толком не ясно, он остается столь таинственной фигурой, что даже закрадывается сомнение: вдруг он вовсе не человек, а какой‑нибудь «фантом из машины». Например, помощница Шарлотты по своим каналам не смогла найти о нем ничего в материальном мире. Зрителям же раскрывают карту, что сама Шарлотта — сюрприз, сюрприз — все это время была кротом внутри «Делоса» и шпионила для Серака. Впрочем, когда в конце 3-й серии лже-Шарлотта встречается с Сераком, то видит его лишь в качестве голограммы. Также нет прямых доказательств, что Мэйв лицезреет реального Серака, а не какой‑нибудь машинный код у себя в голове. Например, в сцене в ресторане официант общается только с Мэйв, как будто она находится одна за столом.
Однако это лишь еще одна безумная теория внутри «Мира Дикого Запада» — сколько таких не подтвердилось! В конце концов Серака уже немного «заземлили» с вещественным миром, намекнув на его грустную историю с братом и сгинувший Париж в некой неназванной (техногенной? радиоактивной? вирусной?) катастрофе. Таким образом, мы все больше узнаем о будущем внутри сериала: Парижа не существует, слоны вымерли как вид, поэтому люди так радостно шли в парки, где можно было увидеть и слонов, и тигров, и буйволов, и ковбоев с индейцами. Судя по мелькнувшим на заднем плане ракетам типа SpaceX, в 2050-х уже активно используются технологии Илона Маска. Еще люди будущего до сих пор устраивают кинки-вечеринки в духе «С широко закрытыми глазами», закинувшись новыми цифровыми психотропами. Как говорит Долорес: «Я думала, ваш мир будет не таким, как мой. Но нет никакой разницы».
В антураже секс-вечеринки звучит кавер на песню «Wicked Game» и разворачивается самая эффектная сцена серии: драка со слоганом «Ничего личного» между Долорес и Стаббсом.
По итогам потасовки Лиам все-таки был захвачен Калебом и Долорес, но отметим, что у него все еще есть с собой капсула с психотропными наркотиками, которая явно не просто так появилась в кадре, — возможно, он ее использует в попытке бегства.
Лже-Долорес поставила некую инъекцию Уильяму перед отправкой в лечебницу. Или же она взяла образец крови владельца «Делоса» для дальнейших манипуляций?
Авторы снова играют метафорами черного и белого, наряжая в противоположные по цвету наряды Долорес и Шарлотту. Напомним, что точно так же при входе в «Мир Дикого Запада» нужно было сделать выбор между черной и белой шляпами.
Тизер к 5-й серии.
