Скажем сразу: если ранжировать каким-то образом ультрапатриотические фильмы последнего времени, то «Крымский мост» уж точно окажется лучше в сравнении с «Крымом» или «Каникулами президента». Безусловно, к такому кино невозможно относиться серьезно, оно все ужасное, и разбираться в нем стоит только профессионалам, готовым посмотреть что угодно и не умереть от этого. Но разбираться необходимо, ведь вокруг огромная страна: эти фильмы благодаря грандиозной, совершенно незаслуженно широкой росписи по кинотеатрам будут смотреть все.
Во-первых, это своеобразная авторская самоманифестация. Скажем проще: режиссер этого фильма — Тигран Кеосаян. Ранее он снял «Ландыш серебристый», а сейчас больше известен как ведущий державно-иронического вечернего шоу «Международная пилорама» на канале НТВ (это там пресс-секретарь президента Дмитрий Песков матерился на интервью). Сценарий «Крымского моста» написала его жена, Маргарита Симоньян, гендиректор патриотического телеканала Russia Today, сделавшая недосягаемо смешное интервью года с солсберецкими туристами. То есть авторы не зря намекают, что само кино тоже зачато по любви и рождено в счастливом браке. Рады за Тиграна и Маргариту, а в личную их жизнь с легкой руки Руслана Боширова «давайте не будем лезть».
Во-вторых, здесь есть, конечно, очевидный намек на то, что мост — это любовный подарок крымчанам на долгожданную геополитическую свадьбу (но об этом позже).
В-третьих, фильм по жанру — романтическая комедия, но неожиданно очень откровенная. Если помните, как главной забавой всех российских кинокритиков в начале 2017 года стало написание рецензий на заведомо нерецензируемый фильм Сарика Андреасяна «Защитники». Кинокритике он не поддавался потому, что был абсолютно беспомощным, и тексты были очень смешные. Вот, например, Егор Москвитин писал: «Деньгами Фонда кино можно было распорядиться куда веселее». Так вот, Кеосаян и Симоньян будто осуществили это предложение.
«Крымский мост. Сделано с любовью!» — это, возможно, самая странная, перверсивная и потому непреднамеренно смешная попытка потратить государственные деньги на фильм, который решено было снять по важному поводу. Надо было отметить открытие моста — и сняли фильм. Но почему-то этот фильм на поверку оказывается странным гибридом «Крыма» и «Американского пирога».
Итак, начинается все в 1944 году, когда из-за ледохода разрушается деревянный железнодорожный мост. Некие мальчик с девочкой, до этого неистово дружившие, остаются разделены проливом на долгие годы в лучших традициях программы «Жди меня». Затем — сразу наши дни, новый мост, в этот раз автомобильный, уже достраивают, и вокруг переправы начинают кипеть страсти.
Дима (Алексей Демидов), самый смелый, ловкий и умелый бригадир — строитель моста, оказывается большим ловеласом. У него есть цель — переспать с самой красивой девушкой из каждого отряда студентов-археологов, который приедет в Крым на летнюю учебную экспедицию. Соответственно, по его душу в регион прибывает очень миловидная Варя (Катерина Шпица), но за ее внимание также конкурирует неприятно бодрый и богатый пресс-секретарь строительной компании (Артем Ткаченко), который параллельно обслуживает делегацию американских журналистов, приехавших освещать постройку моста. Разумеется, окажется, что проклятые зарубежные СМИ опять оболгут благородных российских строителей и назовут Крымский мост путинским аналогом потемкинских деревень, хотя мост-то открылся!
Есть также крымский татарин Дамир Надырович (его почему-то сыграл Сергей Никоненко с бородой). Представитель регионального нацменьшинства, кстати, не имеет ничего против новой российской власти. У него дома поселяется оппозиционно настроенный молодой журналист-хипстер (в фильме вообще как-то многовато журналистов, видимо, у Симоньян из-за работы в RT профдеформация), который приехал писать статью о свидетелях того самого деревянного моста, разрушенного десятки лет назад. Ему почти сразу бьют морду на рынке торговцы, говорящие с покупателями по-украински, но быстро возбухающие на смельчака, который заявляет им, что Крым был не присоединен, а аннексирован. Несчастному в процессе кричат: «Кто тебя вообще в Крым пустил, морда хохляцкая?»
По описанию может показаться, что это многофигурное произведение — сродни какой-нибудь «Реальной любви», но не ждите ничего подобного. Более того: почти ничего не связано, герои просто разбредаются по парам, быстро разрешают немногочисленные любовные треугольники и сближаются во всех смыслах. Каждому персонажу-мужчине всевышним сценарным решением выписано по девушке. Строитель переспит с героиней Шпицы (есть сцена, где актриса обнажается на десять секунд, она совершенно не нужна по сюжету). Студент перевоспитается, полюбит аннексированный регион всей душой и замутит с Алией, внучкой Дамира Надыровича. Она, кстати, сирота, и причиной гибели ее родителей послужило отсутствие Крымского моста! Да, прямо в духе мема «у меня от этого брат умер»: родители Алии много часов провели в машине, находясь в очереди на переправу через Керченский пролив (потому что моста-то тогда не было). А затем уставший папа задремал, они попали в аварию и погибли.
По ходу сюжета полюбят друг друга даже какие-то второстепенные дяди и тети, которые работают на стройке и вокруг нее, и даже неприятному пиарщику невесту найдут. Это, кстати, будет товарка Вари, чернокожая студентка, забеременевшая во время экспедиции непонятно от кого. Шпица звонит этому непонятно кому и орет ему в трубку: «Она родит будущего президента Российской Федерации, а ты так и останешься баклажаном!»
Странно, что в конце ни с кем не занимается сексом герой Юрия Стоянова, начальник строительства, который почему-то через слово произносит загадочный эвфемизм «белим-красим» (видимо, это такая сценарная шутка, мол, он строитель, поэтому и ругается так замысловато).
Наконец, в самом финале постаревшие и поседевшие мальчик и девочка из самого начала фильма обнимаются, стоя на долгожданном мосту, и камера победоносно взлетает в голубые небеса под песню Сергея Трофимова «Пришла пора наводить мосты» (он здесь композитор).
Нет, то есть понятно, что это все совершенно чудовищно и достаточно невыносимо, чтобы о фильме никогда больше не вспоминать. Очень странно наблюдать в 2018-м такую тотальную авторскую пещерность. Например, герой смотрит в бинокль на полную девушку, поедающую арбуз, и заявляет: «Эх ты, чего ж тебя на арбузах так расчувашило?» (интересно, при чем тут чуваши). В другой раз Дима с подозрением и едва сдерживаемой злобой спрашивает у хипстера: «А ты, часом, не того, не голубец?» А Дамир Надырович почему-то оказывается оголтелым сталинистом.
Но все же стоит обратить внимание, как видоизменяются взгляды режиссеров на то, как правильно снимать идейно верное и политически дальновидное кино. Если, скажем, в том же «Крыме» Алексея Пиманова был и межнациональный конфликт, плохие украинцы и хорошие россияне-освободители, то здесь авторы так виртуозно уходят от ответов на политические вопросы, которые невозможно не задать, что в итоге от смысловой части почти ничего не остается. Наверное, столь легкомысленной до головокружения комедии даже не так уж и требовался сеттинг крымской стройки века: они могли бы строить и Байкало-Амурскую магистраль, и, например, электростанцию в Иране. Однако в звенящей жанровой пустоте фильма пульсирует, как жилка на виске, одна мысль, которую уже никак нельзя игнорировать.
Пока герои пьют, улыбаются, обмазывают друг друга целебной грязью и танцуют под Леонида Агутина, в общем, делают то, чем, по мнению Симоньян и Кеосаяна, занимаются обычные люди в Крыму, невозможно не заметить, что фильм навязчиво эротичен. Но почему же авторы так напирают именно на то, что в Крыму все друг друга столь неистово любят? Причем любовь эта не светлая, невинная и платоническая, но, что важно, страстная, плотская и телесная. Здесь возможен только один вывод.
Это физический контакт: мост — словно железный фаллос, отныне и навсегда вставленный Родиной в тело вновь обретенного полуострова.
Впрочем, не будем ханжами. Что тут плохого, если кто-то действительно получил физическое удовольствие, испытал своеобразный «стройгазм» от новостей об открытии моста, законченного с опережением графика. Когда кому-то приятно, это всегда хорошо. Хотя, конечно, подобный фетиш чуть озадачивает: в конце концов, это просто дорога, проложенная над вечным Черным морем, которому плевать на госзаказы, политическую конъюнктуру и прочую сиюминутную рябь на поверхности.